Клетка для дикой птицы - Брук Фаст

— Нет ничего лучше тёплой кружки эля, чтобы заглушить вину за то, что отправила ещё одного человека на смерть, — я вскинула кружку и жадно сделала большой глоток. К тому же, Джед работал до рассвета. Когда я доплетусь до квартиры, его всё равно не будет, и он не увидит мой помятый вид.

И не осудит меня ещё сильнее.

С того дня, как Джеду исполнилось восемнадцать, его загнали на убойную ночную смену на очистных сооружениях. Платили там меньше крошек со стола, но это было единственное, что нашлось, и у него не было выбора, пока где-то не освободится другое место.

— Он это заслужил, дорогая, — мягко сказала Эгги, заправляя за ухо проседь, выбившуюся из косы. Её загорелое, изборождённое морщинами лицо озарила грустная улыбка. Она уже знала, что я сдала Торина, — у неё люди повсюду. — Иди, садись.

Я послушалась, кивнув остальным членам Коллектива, пока опускалась на стул, и вытащила из кармана сложенный лист пергамента. Переправила его через стол Эгги.

— Вот, — прошептала я, чтобы остальные не услышали. — Таша Ванил. Одиночка, ребёнка сама тянет. Осталась на улице, когда в прошлом году обвалился её дом. В розыске за то, что украла пару батончиков пайка с рынка. Я нашла её, когда она рылась в мусорных баках в переулке за заводом, где работает Джед.

Это была наша с Эгги сделка. В обмен на информацию о местонахождении беглецов, за чьи преступления действительно стоило сажать, я помогала ей находить тех, кто не заслуживал ареста — тем более смерти в Эндлоке. Коллектив прятал их, забирал к себе. Я не знала, как именно, и никогда не спрашивала.

Эгги кивнула в знак благодарности, спрятав листок за пазуху под шаль.

— Мы позаботимся, — тихо сказала она.

— Итак, чему мы обязаны удовольствием твоего общества сегодня вечером? — подал голос Грей с другого конца стола. — Решила уйти от тёмной стороны и официально к нам присоединиться?

— Мечтай, — я откинулась на спинку стула, закинула в грязных ботинках ноги на стол и наблюдала, как куски засохшей грязи осыпаются на иссечённую царапинами столешницу. — Я здесь только потому, что Эгги сказала: у неё для меня есть работа. Хорошо оплачиваемая.

Помимо нашей сделки с Эгги, я держалась от Коллектива на почтительном расстоянии. В конце концов, именно из-за участия родителей в движении их и отправили в Эндлок.

Ну и из-за моего длинного языка.

Но Эгги была лучшей подругой моей матери, частью моей жизни столько, сколько я себя помнила. А с учётом суммы, которую она предлагала, и вознаграждения за Торина у меня, возможно, наконец-то появится достаточно кредитов, чтобы забить кладовую и подмазать надсмотрщика на станции, где работал Джед, чтобы тот перевёл его на дневную смену.

— Конечно, — процедил Грей так, словно услышал мои мысли. — Кредиты — это единственное, что тебя волнует. Твои родители бы…

— Грейлин, — осадила сына Эгги таким тоном, будто он всё ещё ребёнок, а не двадцатипятилетний мужик.

У меня загорелись щёки при упоминании родителей, но я не повелась на его наживку.

— Это просто неправда, — сказала я и залпом опустошила половину кружки, прежде чем со стуком водрузить её обратно. — Я ещё и о себе забочусь, Грей. Очень.

Он воткнул острие кинжала в стол и уже собирался подняться, но замер, когда Эгги подняла руку.

— Хватит, — сказала она и затянулась трубкой. — В мире и так насилия на десяток жизней вперёд. Я не потерплю его ещё и здесь.

Из её губ потянулись ленивые язычки дыма, окутывая меня сладковатым цветочным ароматом тлеющих листьев железокорня, которыми она набивала трубку, чтобы притупить боль в суставах.

Грейлин кивнул и смолк, но это не помешало ему сверлить меня взглядом через весь стол.

— Раз уж о насилии заговорили, — я оглядела присутствующих, отмечая, что одного лица не хватало. — Разве Эрис не должен был быть здесь сегодня?

Главы других ячеек иногда присоединялись к собраниям Нижнего сектора, чтобы из первых уст узнавать новости, которым не доверяли гонцов.

— Ты правда думаешь, он показался бы здесь после сегодняшнего выпуска новостей? — в голосе Грея звенело презрение.

— Значит, это правда? — Я всё ещё надеялась, что речь шла о ком-то другом. Что Эрис не дошёл до того, чтобы уничтожать еду.

— Правда, что часть урожая сгорела, — сказала Эгги, уголки её губ опустились. — Но мы пока не смогли связаться с Эрисом, чтобы подтвердить его причастность. Некоторые из Коллектива считают, что пожар по приказу Совета.

У меня отвисла челюсть.

— Совет? Зачем?

— Чтобы выставить виноватыми Коллектив, — ответил Грей.

— Отношение людей к нам в последние месяцы меняется, — вступила Лория. — В лучшую сторону. Рекруты из программы, которой руководит Грей, раздали тысячи дополнительных рационов, и все знают, что они от Коллектива. Команда Заэла и Опал отремонтировала одну из заброшенных фабрик, чтобы дать крышу ещё десяткам семей. Люди теперь связывают нас с безопасностью и защитой.

Я покачала головой:

— Одно дело, что Совет хочет вернуть себе расположение людей. Другое — что он готов уничтожать еду. Мы и так голодаем. И Сайлас Эдер погиб в том пожаре. Зачем им позволять этому случиться?

— Мы не знаем наверняка, что за этим стоит Совет, — возразила Опал. — Это только теория.

— Они скорее позволят нам всем сдохнуть с голоду, чем признают, что мы можем выжить без их надзора, — выплюнул Грей. — А ничего лучше, чтобы настроить людей против нас, чем дать им поверить, будто это мы уничтожили их еду.

Но это всё равно не объясняло, почему погиб Сайлас Эдер.

— Поговорим об этом позже, — перебила Лория, бросив на меня выразительный взгляд, прежде чем я успела задать ещё вопросы.

По мнению Лории, Эгги и так сказала при мне слишком много, особенно учитывая, что я до сих пор отказывалась официально присоединяться к делу.

— Какое дело, Эгги? — спросила я, меняя тему и разрезая натянутую, как струна, тишину.

Эгги кашлянула, закашлялась до хрипоты, и Лория наклонилась вперёд, хлопнула её по спине. Наконец Эгги сделала глоток из кружки перед собой, сжала ладонь Лории в своей и только потом заговорила:

— Мне нужно, чтобы ты перехватила переписку советницы Эдер. В частности — письма, которые она отправляет своему контакту в Эндлок.

На пару секунд единственным звуком в комнате стало глухое «тук-тук-тук» — Грейлин снова и снова вонзал кинжал в столешницу.

Я расхохоталась.

— Ты с ума сошла? — отодвинулась я от стола и резко поднялась. Единственное, чего я хотела больше, чем кредитов, — чтобы Совет вообще не знал о моём существовании. — Меня