Дневник травницы - Канна Шорен
— Ты готов? — не поворачиваясь, произнесла Есения.
— Да, — Яромир неспешно подошёл к ней и увидел, как девушка неспешно пытается надеть серьги. — Я их раньше же видел, да?
— Ага. Говорила же, брат подарил, — она наконец-то надела серьги и посмотрела на мужчину. — Голову вымыл, а посушить забыл, — со вздохом покачала она головой.
Есения подошла и достала из ближайшего сундука небольшое полотенце, накинула его на голову Яромира, принявшись тщательно, но при этом мягко тереть его волосы, что-то при этом непонятное нашёптывая. Спустя совсем небольшое количество времени она рывком сняла полотенце. Сначала её лицо исказилось удивлением и лёгким успугом, а после возникла лёгкая улыбка, обнажившая белые зубы.
— Пушистик! — хихикнула девушка и принялась быстро-быстро что-то снова делать с его волосами. — Я всё исправлю, только не двигайся!
Яромир и не двигался, с улыбкой наблюдая, как Есения пытается привести его явно топочущиеся в разные стороны волосы, иначе бы она так не реагировала. Несколько мгновений спустя девушка с улыбкой сделала шаг назад, удовлетворённо кивая.
— Вот теперь ты красавец!
— Приятно слышать такое от прекрасной девушки, — ответил ей слегка шутливо Яромир, заметив появившееся на мгновение смущение не лице Есении.
— Кхм… Спасибо… — произнесла она и принялась наскоро заплетать волосы, на этот раз это были две простые косы. — Одевайся, обувайся, мы уже даже опаздываем.
Яромир присел на кровать и по очереди принялся натягивать портянки, чтобы спокойно ходить в лаптях. Первое время было крайне непривычно, ведь он и никогда не носил подобную обувь, да и сейчас девушка часто помогала ему с ней. Но именно сегодня мужчина решил сделать всё без чужой помощи, и у него это получилось, пусть и не с первого раза.
Есения терпеливо ждала его у входной двери, держа его тяжёлую дублёнку и обнимая ту двумя руками. Подошедшему уже обутому Яромиру она помогла надеть и даже застегнуть верхнюю одежду. В конце концов, он поспешил выйти на улицу после этого, опираясь на трость.
Ещё по-зимнему холодное солнце совсем немного согревало подставленное под его лучи лицо мужчины. Он редко выходил из дома, тем более в столь ясные дни, отчего было приятно даже просто стоять и наслаждаться солнцем. Ещё и на удивление стоял небольшой морозец, слегка щипавший нос и уши. Ветра даже тут, на вышине, почти не было.
Яромир неспешно вышел за калитку и остановился у самого спуска в ожидании Есении. Деревня сверху была видна почти до самых дальних домов у протекающей неподалёку реки и многочисленных лесов, а в центре так вообще больше походила уже скорее на город из-за мощёной торговой площади и улиц. Везде, словно грибы после тёплого дождя, ютились большие и не очень деревянные и каменные дома, отличить, какой принадлежал кому, не представлялось для него возможным. Лишь большая деревянная и порядком потемневшая от времени церковь давала понять, где точно местные жители молятся. А остальное можно было узнать лишь прогулявшись по деревне.
— Давай спускаться очень медленно и аккуратно.
Подошедшая Есения с улыбкой взяла его под левый локоть, в другой руке держа крепко обмотанный бечёвкой груз с ценными блинами. Ещё он заметил и услышал лёгкое позвякивание из заплечной сумки девушки, но решил не задавать вопросов.
* * *
— Есения, опаздываете! — встретила их с распростёртыми объятиями грузная женщина с добродушным и улыбчивым лицом. — А это никак твой больной? Наслышаны о тебе, милок, — обратилась она уже к порядком уставшему и запыхавшемуся Яромиру, ему всё ещё с трудом давались даже короткие прогулки. — Мы рады, что ты идёшь на поправку!
— Тёть Лад, усадите его да накормите и напоите хорошенько, — Есения поспешила передать мужчину в заботливые руки женщины, а блюдо с блинами подошедшим молоденьким парнишкам, тут же утащившие его в сторону общих столов. — А вот это, — она развязала поспешно завязки заплечного мешка и достала оттуда две явно те самые звенящие небольшие стеклянные бутылочки с красной и почти чёрной жидкостями. — Всё, как просила. Сладкая как мёд.
— Ох, услужила, девонька! — расплылась в благоговейной улыбке женщина, прижимая дар к своей обширной груди. — Пойдём, милок, устрою тебя лучшим образом.
Яромир даже успел испугаться, пока не обернулся и не увидел машущую ему улыбающуюся Есению. Она же не могла оставить его в беде, да? Во всяком случае сейчас не особо сопротивляющегося мужчину тащили в сторону столов немного на возвышении ото всех. Остановившись у одного из них, женщина добровольно-принудительно усадила его на лавку и, пожелав хорошего отдыха, удалилась куда-то в толпу снующих людей.
— О, княже! — услышал он над ухом зычный мужской голос, а под нос сунули пряный напиток, по запаху которого он понял, что это мёд. — Выпей с нами, уважь простых крестьян.
Яромир увидел сидящего напротив и протягивающего ему напиток некогда пышущего молодецкой удалью мужчину примерного то же возраста, что и та женщина, Лада. Выглядел он немного уставшим, но всё же весёлым и активным, особенно когда утирал пышные усищи и бороду.
— Я староста деревни, Всеслав, — мужчина кивнул как-то неопределённо в сторону толпы. — А Лада жёнка моя благоверная.
— Рад знакомству, — Яромир слегка натянуто улыбнулся и принял кружку, резво из неё хлебнув, отчего немного закашлялся.
— Экий ты! — похлопал его по спине сидящий справа мужчина, хохотнув при этом. — Не торопись. Иначе помрёшь, а нам Есенька головы открутит.
— Она может? — поинтересовался, откашлявшись, Яромир с улыбкой.
— А то ж! — хохотнул снова мужчина справа. — Кузнец местный, Мстиславом звать.
Кузнец был суровым таким мужиком, больше походящим на медведя, нежели на человека. Вот только глаза были у него мягкие, добрые. Особенно он буквально расцвёл, когда мельком подошла, судя по всему, его жена, маленькая полноватая женщина с очаровательной улыбкой. Чуть ли не впервые за всю жизнь Яромир увидел воочию, как выглядит любовь. И поймал себя на мысли, что никогда не видел такого у отца с матушкой. У брата с невесткой было что-то похожее. Не иначе как из-за этого детишек родили так много.
— Есенька-то знаешь, как меня отругала за последние роды жёнки? Запретила даже подходить к ней долго, стращала, что убью этим её! А сейчас гадость какую-то заставляет пить, что б хотя б жёнку приголубить можно было.
Они ещё долго рассказывали, как целительница всех, от мала до велика, стращает и пугает, но лечит и заботиться о них. Яромир лишь задавал вопросы, смеялся, поедал вкуснейшие блины с ближайшей тарелки, запивая всё хмельным мёдом, постоянно подливаемый в его кружку. Атмосфера на празднике была поистине прекрасна. Где-то вовсю звучали дудочки, подражавшие трели птиц, раздавались громкий
