Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
– Тебе доводилось с ними сталкиваться? – вкрадчиво уточнил он.
– Пока они в человеческой форме, они же неотличимы от остальных. Поэтому я не могу сказать с уверенностью, – постаралась я ответить как можно более обтекаемо. Вопросам не было видно конца, и это меня ужасно нервировало. – А вам не опасно здесь столько находиться?
– Кого мне бояться? – небрежно ответил бог и угрожающе полыхнул. – Но ты права, разговор затягивается. Я требую, чтобы ты вернулась и вернула мне артефакт. Исполни договор.
Он опять надавил на меня силой, холодной, колючей и противной, как крэг в боевой форме. Захотелось быстро согласиться на все, лишь бы он наконец от меня отстал. Но это было бы весьма опрометчивым решением.
– А что будет с вашей частью договора? Она останется неисполненной.
– Основную часть я выполнил, – неожиданно ответил бог.
– И что там было в основной части?
– Вспомнишь в свое время. Боги обещания выполняют. Но в одном ты права: я обещал вернуть тебя в твое тело, и это теперь невозможно. Что ты хочешь в компенсацию за это? Деньги? Драгоценности?
Дом в Царсколевске? Последнее он не спросил, но интонации настолько походили на волковские, что про дом договорилось само. Создавалось впечатление, что этим двоим приходилось общаться.
– А договор у вас только со мной? – подозрительно уточнила я.
– Теперь – да. – Пространство всколыхнулось, пошло волнами, словно пытаясь извергнуть из себя нечто чужеродное, и бог отступил, бросив на прощание: – Не можешь пока решить? Думай, ответишь потом. Я буду щедр. Но поторопись.
Давление пропало, я очнулась и, с шумом разбрызгивая воду, выскочила из ванны. Меня трясло не только от страха, но и потому, что вода не просто остыла – она стала ледяной. Ничего не скажешь, хорошо расслабилась! Я прокашлялась, из горла вырвалось хриплое карканье. Как бы не заболеть со всеми этими божественными развлечениями. Я быстро вытерлась и надела самое теплое, что нашлось в гардеробе мисс Мэннинг, но внутренний холод отступать не хотел.
Вызвав горничную, я попросила принести чашку чая, и погорячее. Она вернулась быстро, но пришла не с подносом – вкатила целый столик с чайником и разнообразными закусками. Наверное, привлеченный запахами, за ней просочился Песцов, выглядевший почти счастливым.
– Мисс Мэннинг, я взял на себя смелость присоединиться к вашему чаепитию, – радостно сказал он по-английски и тут же по-русски обратился к горничной: – Милочка, вы можете быть свободны, мы сами справимся.
– Я собираюсь выпить чаю и лечь спать. И мне не нужна компания.
Но горничная уже шустро выскочила за дверь, аккуратно прикрыв ее за собой, а Песцов недрогнувшей рукой сразу налил чай мне и себе, достал плоскую фляжку, из которой щедро плеснул в обе чашки, а в мою добавил еще меда, после чего протянул и невозмутимо сказал:
– Вы пейте, Филиппа, силы вам еще понадобятся.
Я поставила полог и устало спросила:
– К чему теперь этот маскарад? Князь уже знает, что я не мисс Мэннинг. Но полог я поставила, если вам вдруг приспичит сказать что-то по секрету.
– Скорее всего, прослушивает нас не он, Елизавета Дмитриевна, – возразил Песцов, отпил из своей чашки, недовольно посмотрел на ее содержимое и долил туда еще немного из фляжки, – а своим подчиненным он мог ничего не сказать. Вы пейте, выглядите очень бледно.
– Еще бы, – фыркнула я.
После сегодняшнего видения мне нужны были помощь и совет, но не просить же о них Песцова, пусть он выглядит таким заботливым? Слишком многое пришлось бы рассказывать, и не факт, что он не обратит это в свою пользу. Пожалуй, единственным, кому я могла бы довериться, был Николай, но он далеко, а значит, нужно срочно выбираться в Царсколевск. Да, завтра же туда отправлюсь. Я отпила чай и убедилась, что на коньяке Песцов не экономит. Пожалуй, я бы сейчас и от чистого коньяка без добавки чая не отказалась: слишком большим потрясением получилась встреча с божеством.
– Вам нужно как можно скорее приходить в себя, – бодро сказал Песцов. – У вас завтра концерт.
– Это у вас завтра концерт, до которого вы меня посадите на поезд и помашете рукой на прощание. Кого вы возьмете на роль мисс Мэннинг, мне совершенно неинтересно.
Я сурово посмотрела на собеседника. С таким, как он, нужно держать ухо востро: дашь слабину – и вместо Царсколевска окажешься во Владивостоке, если, конечно, он тут есть. Соболевские артефакты в этот раз не столь активно пытались продавить мой полог. Так, потыкали парой щупов для приличия и успокоились. Наверное, наблюдателям было дано указание не особо усердствовать, чтобы окончательно не спалить комнату.
– Вы же прекрасно понимаете, что я никого не смогу посвятить в нашу тайну, – укоризненно сказал Песцов, подчеркнув интонацией слово «нашу», будто общая тайна способствовала сближению и мы стали надежными друзьями.
– Извините, Дмитрий Валерьевич, но это не мои проблемы, – твердо ответила я. – Мне нужно в Царсколевск. Срочно нужно.
Песцов вздохнул. Тоскливо так, словно я его незаслуженно обидела.
– Я у князя газетки просматривал, и вот…
Он протянул мне «Царсколевский вестник», ранее лежавший в сложенном виде на столике. Я взяла, но просматривать не торопилась, ожидая какой-то пакости. Серьезной такой пакости, как будто битвы с крэгами и разговора с их создателем мне на сегодня не хватило.
– Смотрите же, Елизавета Дмитриевна, – нетерпеливо сказал Песцов и указал пальцем на объявление, желая привлечь мое внимание.
И точно, пакость: бабушка наконец признала, что я потерялась, и обещала за возвращение блудной внучки в лоно семьи выплатить возвратившему аж десять тысяч рублей. Это же целых пять автомобилей, можно сказать, автопарк. Неужели Песцов решил бросить организацию гастролей заграничных звезд и основать первую в России службу такси? Впрочем, это я меряю вознаграждение на автомобили, Песцов может его считать в других единицах…
– Вы же не собираетесь менять меня на деньги, Дмитрий Валерьевич? – осторожно поинтересовалась я.
– Вы не оставляете мне выбора, Елизавета Дмитриевна, – фальшиво вздохнул Песцов. – Понимаете ли, у меня на турне мисс Мэннинг были возложены огромные надежды, и в случае его провала я слишком много теряю. Десять тысяч – неплохая компенсация…
Он сделал достаточно выразительную паузу, чтобы понять: если в комплекте с компенсацией пойду я, он тоже не откажется. Не такое у него положение, чтобы пренебрегать дополнительным доходом.
– Как ни крутите, Елизавета Дмитриевна, мою певицу уничтожили вы, сделав меня почти банкротом, – невозмутимо продолжил Песцов. – Поэтому будут справедливы оба варианта: либо мы с вами договариваемся, либо я иду звонить Рысьиной. По правде сказать, мне бы
