Невеста последнего принца - Оксана Зиентек
Рихард что-то пробормотал во сне и повернулся, устраиваясь поудобнее. Рике решила, что это, наверное, самая неромантичная их ночь с момента свадьбы. И, все же, было что-то волнующее в том, чтобы тайком разглядывать спящего Рихарда.
*** Рихард хотел дождаться, пока жена заснет, чтобы попробовать немного поиграть. Нет, он не собирался заходить далеко, просто, проверить, успокоилась ли Рике. До этой истории с кузеном Рике если и не шла ему навстречу, то, по крайней мере, всегда охотно отзывалась на ласку. А потом он, Рихард, уступил, потому что мало радости в том, чтобы каждый раз пытаться достучаться до жены. Рике не отказывала, но соглашалась так нехотя, словно делая над собой усилие. А мужчине унизительно принимать подобные усилия от своей женщины.
Все это, конечно, не потеряло актуальности и сейчас. Но права была семья, они с Рике женаты. И не получится вечно делать вид, что ничего не происходит. Надо пытаться как-то договариваться. Да, он допустил ошибку, когда ему показалось, что у них получилось договориться. Ну, что ж, попробуем снова. Теперь – на его условиях.
Время шло. Рихард, который без шуток успел наработаться за день, уже серьезно боролся со сном. А Рике все лежала, затаившись, словно мышка. Оставался еще вариант. И если в этот раз не выйдет, Рихард решил на сегодня прекратить попытки и просто позволить себе поспать. Он повернулся, словно во сне, бормоча какую-то бессмыслицу, главное – неразборчиво. Теперь Рике была в пределах досягаемости, осталось чуть пошевелить рукой и надеяться, что спящего мужа не будут бить за мелкие вольности.
Но Фредерике оказалась любознательной девочкой. Он это заметил еще тогда, в купальне, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не спешить, позволить природному любопытству взять верх над стеснением. Дальнейшее больше похоже было на издевательство над собой. Чувствовать рядом красивую женщину, ощущать прикосновения тонких пальцев, тепло дыхания рядом, и делать вид, что ничего этого не замечаешь.
Больше всего Рихарду хотелось прекратить эти мучения спросить, довольна ли супруга. Но, конечно, он не собирался делать подобную глупость. А Фредерике, удовлетворив любопытство, прекратила разглядывать мужа и попыталась осторожно устроиться рядом. Широкая кровать могла бы вместить еще несколько человек, но одеяло было только одно.
Только тогда Рихард позволил себе переместить ладонь на талию жены, осторожно привлекая ее к себе. От неожиданности Рике вздрогнула и резко повернувшись к нему. - Уй-й – Зашипел Рихард, выдыхая. - Ой, простите! – Смутилась Рике, поджимая поближе к телу локти. - Ничего, все в порядке. – Рихард выдохнул, потирая ладонью солнечное вплетение. – Я не долен был вас пугать. И, если честно, не собирался. Но, простите, не удержался.
Повернувшись так, чтобы слабый лунный свет падал на его лицо, Рихард постарался говорить тихо, но максимально серьезно: «Фредерике, я все понимаю. Давайте признаем, что нам обоим есть в чем каяться. Но я - не храмовник, да и вы - тоже. Поэтому, если я вам не совсем неприятен, может, попробуем начать все с начала?» Рике, чье лицо скрывалось в тени, некоторое время молчала. Она, как и Рихард, понимала, что речь сейчас идет не только о том, чтобы снова пустить мужа в свою постель.
***
Празднование коронации молодого короля Генриха затянулось на несколько недель. Событие, подготовка к которому шла с начала года, наконец-то состоялось. Подготовка осложнялась еще и тем, что ближе конце лета супруга кронпринца родила долгожданного наследника. Долгожданного не потому, что Творец не благословлял династию, а потому, что слишком уж долго пришлось кронпринцу Генриху ждать свою молодую жену.
Королева, принцесса, кронпринц и целая армия целителей до хрипоты спорили, стоит ли везти мать с младенцем обратно в Люнборг. Или провести коронацию принцессы отдельной церемонией, чуть позже. А пока оставить молодую мать с младенцем наслаждаться покоем и сельской идиллией в Принценхауз.
«Если бы я знал, что провести коронацию соправителя сопряжено с такими трудностями, я бы просто умер тихо и тем положил бы конец этому балагану» - С досадой восклицал король Эрих, когда споры начинали принимать особо жаркий характер. - Князь Любомир настаивает на том чтобы его дочь была коронована вместе с мужем, - сообщил принц Гуннар, после получения неофициального письма от вендского посла. - Лучше бы мой дорогой тесть настаивал на том чтобы с его внуком было все в порядке, - Ворчал кронпринц Генрих. - Скоро осень. – задумчиво проговорила королева Ариана, глядя на искрящуюся на солнце озерную гладь. – В любом случае, Либуше с сыном придется перебираться в город. Когда с озера подуют холодные ветра, климат здесь станет неподходящим для младенца. - Сотни горожанок не знают об этом и вот уже тысячу лет растят детей в этих краях, - продолжал ворчать Генрих.
- Иные горожанки рожают по младенцу в год, - возразила Ее Величество. – А внук у меня пока только один.
В конце концов, решили, что перебираться в зимнюю резиденцию будет вся семья. Но младенца во время церемоний на люди выносить не будут.
Рихард и Фредерике старались держаться от этих дискуссий в стороне. Рике – потому, что понятия не имела, что лучше для младенцев. Рихард – потому что был занят другими вопросами. Ранняя осень – прекрасное время для коронации. Люди собрали хлеба, на подходе остальной урожай. Самое время праздновать. Особенно, если за все платит Корона. Но осень – это не только свадьбы и празднества, это еще и новые налоги. И Рихард строго следил по провинциям, кто запаздывает с оплатой, а кто в этом году превзошел ожидания.
В семье третьего принца на время наступил если не мир, то перемирие. Нежной дружбы, как называла их отношения Рике прежде, уже не было. Сейчас между ними установилось что-то, что скорее походило на союз. Рихарда вполне устраивало, что они с женой нашли общий язык. Рике, похоже, это устраивало тоже.
Дворцовые сплетни потихоньку стихли сами собой, на смену им пришли новые сплетни о новых людях. Рихард все так же бережно относился к жене, но перестал закрывать перед ней дверь в свою жизнь. И так было, пока Рике не получила письмо из дома.
Граф Моритц жаловался, что новые таможенные правила, введенные соседом с позволения Люнборга, заставили купцов поворачивать на старые маршруты. Это, конечно, не привело к катастрофе, но существенно снизило доходы графства. И Моритц просил дочь повлиять на мужа, чтобы велел новому вассалу вернуть старые пошлины и больше
