Ведьзмарский лес - Иванна Осипова
На скулах Скоггарда вспыхнули алые пятна, ясный взгляд потемнел и сделался плоским, отрешённым. Развернувшись, лорд немедленно вышел из комнаты, а сердце Улы ухнуло в груди глухо и болезненно.
«Проклятый Личвард, ты всё испортил!» — хотела закричать Урсула, но вместо этого уверенно села, прикрываясь одеялом, подняла глаза на того, кто точно не был ей другом.
— Вам лучше?
Участливость Фина, его мягкий голос, который всё равно оставался давящим и подчиняющим, — это пугало и раздражало.
— Я устала. — Она не выпускала одеяла из пальцев. — Прошу оставить меня одну, господин Личвард.
— Как угодно моей госпоже. — Он поклонился с самой широкой улыбкой и, прикрыв за собой дверь, покинул комнату.
Дана застала хозяйку сидящей в одеяле, с пустым взглядом и дрожащими губами. Но длилось это недолго. Затем Ула выдохнула:
— Я должна подумать. Хорошенько подумать. Что бы там ни советовал Эилис.
— Вам снова плохо, леди Ула? Вы такая бледненькая. — Служанка постаралась уложить хозяйку обратно в кровать. — Хотите, приготовлю горячего взвара? Позову лекаря? Всё, что захотите, сделаю.
— Ничего не нужно, Дана. Буду спать.
На самом деле спать Урсула не собиралась. Закрыла глаза и снова разматывала спутанные ниточки событий и причин. Рано или поздно ей придётся смело выйти навстречу Фину, провести с ним какое-то время, может быть, позаниматься кинжальным боем. Иначе невозможно узнать правду.
«Харви… Мудрый мой наставник. Если бы ты знал…» — Ула и теперь сдержала слезы.
Она должна отомстить за старика, за Карвелла, потерявшего работу, за себя. И за мужа… Лицо Дагдара, когда пришёл Личвард, забыть не получалось. Урсула не понимала, как лорд допустил, что советник с семейством имеет силу в замке. Много власти Личвардам и безволие со стороны лорда. Выходило именно так. Но Ула видела яростный взгляд Дагдара, его волевое напряжённое лицо — такой человек никогда не позволит управлять собой. Что не так с лордом Скоггардом?
— Дар. — Она прошептала краткое имя мужа — сильное, полное жизни и света.
33
К следующему дню Ула о многом передумала. Закрыла в сердце скорбь по Харви, сосредоточившись на деле. Не время для уныния и слёз. За старика она отомстит, обязательно выяснит, кто прислал младшего советника. О вине Скоггарда думать не хотелось. Ясные серые глаза Дагдара, его высокая фигура на фоне огня в камине, запах коры и искры под кожей — всё отзывалось смятением и смутными чувствами, которым не было названия. Ула понимала, как важно поговорить с мужем спокойно, без недомолвок и вечного Фина где-то за спиной. Но каждый раз при мысли о разговоре начинали трястись колени. Ула так и видела осуждающий, яростный взгляд лорда, словно она была виновна в самых страшных преступлениях.
Лавина новостей от наставника оставила после себя растерянность и тревожную пустоту. В эту тьму проникал один светлый лучик — появление Карвелла. Он помнит о ней. Он рядом и готов помочь.
Отдых Улы продлился до середины второго дня, когда в дверь постучали и в комнату вплыла неторопливая, грациозная Аласта.
— Леди Урсула.
Приветственный поклон, внимательный взгляд — сегодня госпожа Пэрриг выглядела свежее, держалась прямо, но высокий ворот платья продолжал скрывать её неприятные тайны.
Растрёпанная неодетая Урсула плотнее завернулась в одеяло и промолчала. По сравнению с совершенной красотой племянницы советника она показалась себе блёклой простушкой.
«Дагдар никогда и не посмотрит на меня. Все его взгляды — гнев, презрение или осуждение», — с грустью подумала Урсула. И тут же отругала себя за мысли о Скоггарде.
Ула, потерявшаяся было перед госпожой Пэрриг, выпрямилась и расправила плечи. И это она способна перенести. Это и многое другое. В том числе ненужные, тягостные визиты, которые придётся терпеть, улыбаясь в ответ. Ула так и поступила. Вежливая улыбка растянула непослушные губы. Стало противно, точно сама стала такой же лицемеркой, как Фин и его отец.
«Похвали меня, Харви. Скажи доброе слово. Твои уроки оказались очень нужны леди земель». Сдержав гримасу, Ула ничем не выдала себя.
— Дядюшка умолял навестить вас, дорогая леди Урсула. Мы все переживаем за ваше здоровье. Эилис ничего не говорит. Кружит вокруг да около, по обыкновению. Что за человек!
Она повела плечами, как показалось, довольно раздражённо, недовольно.
— Немного устала. Переволновалась из-за свадьбы.
Ула показала, что гостья может присесть, соображая, как вывести разговор в нужное русло.
— Ах да! Нам, девушкам, всегда непросто даётся замужество. — Аласта улыбалась — идеальная куколка в ярких нарядах. — Могу ли я быть откровенна с вами?
Ула напряглась в предвкушении и согласно кивнула. Любое слово способно приоткрыть тайное.
— Я такая любопытная. — Аласта сложила изящные руки на коленях. — Простите за вопрос, леди Урсула. Никогда бы не решилась, но вы всё равно знаете правду и так добры, что не осудили меня раньше…
— Не смущайтесь, — подбодрила госпожу Пэрриг Ула, теребя в нетерпении краешек одеяла.
— Я всегда думала об этом, но не с кем было поговорить, по-женски. Не гневайтесь. Одиночество в замке, только в обществе мужчин, сделало меня жадной до бесед. Вас не пугает… — Замолчав, Аласта наклонилась вперёд, огляделась, словно их могли слышать. — Не пугает рука лорда? Этот необычный изъян…
— Почему она должна меня пугать? — осторожно переспросила Урсула, думая о ловушке, устроенной Аластой.
Фин и Личвард-старший решили точно узнать, состоялся ли брак до конца? Для крайне сомнительного вопроса Аласты нашлось только такое объяснение. Ула не хотела говорить правды, раз муж предпочёл сделать вид, что брак консумирован, то так тому и быть. Она подыграет Дагдару. Ула чувствовала: в войне с Личвардами они на одной стороне. Аласта же загнала её в тупик. Вот она уже улыбается и смотрит немного лукаво. Что если у Скоггарда и нет ничего особенного с руками, а Ула проговорится.
— Как же! Вы должны были видеть! — Аласта всполошилась, вскинулась.
— Я не смотрела. — Ула покраснела самым натуральным образом, опустила глаза, уходя в спасительное смущение; пришлось представить, что могло происходить между ней и мужем в ту ночь. — И Дагдар не снимал рубашки. — Она выдохнула, найдя подходящий ответ.
Улыбка Аласты слегка поблекла.
— Что ж, вполне в его стиле, —
