Отвергнутая жена - Мартиша Риш
Парень охнул, вывалился из седла к ногам отца Паула. Лошадь не успела увернуться, она зацепила недавнего седока копытом. Последнее, что видел Герберт – как над ним склонился старик и как будто влил что-то в губы перед тем, как стал читать странную молитву.
Паул не мог даже примерно представить, где похоронил младенца Герберт. Он успел дать стражнику зелье! Вот только в заклинании ошибся, прочитал по памяти - указал срок - пятьсот лет! Зачем?! Нет бы месяц или год, пока все не стихнет. Он бы вызнал у Герберта, куда тот подевал Зенона! А теперь что? Раньше срока парня не разбудить, мало ли он проснётся беспамятным, как вышивальщица? Еще и лошадь вскользь зацепила парня по голове. Паул вознес глаза к небу. Что он ответит Люции? Где найдет Зенона? Неужели все, что ему осталось – только ждать? Целых пятьсот лет мучиться в неведении. И все из-за ярости Розена! Может быть, барон успел увидеть, где похоронен его сын? Сердце старика сжалось от жалости к барону. Вот к кому пришло настоящее горе! Потерять жену, потерять сына! И во всем виноват он, Паул. Только его вина во всех бедах, он убил и Люцию и малыша. Нет, не убил, ранил, чтоб те проснулись через много лет. Да только Розена к тому времени уже не будет в живых.
- Где Зенон? Твоего сына успели похоронить?
- Не твое дело! - грубо ответил барон. Еще бы! Кардинал с Паулом держали его до последнего, не давали уехать следом за Гербертом. Паул сделал это из жалости – ни к чему было Розену видеть своего кроху мертвым, незачем разглядывать рану. Это могло бы окончательно лишить его разума.
- Я хочу омолить его.
- Мой сын мертв! И похоронен! Ему больше не нужны твои молитвы!
- Мы вместе станем молиться о душе Зенона этой ночью, - мягко проворковал кардинал, -У герцога Улисского свой храм. Там будет удобно провести молитву всем нам вместе. Едем скорее, чтобы успеть до ночи. Нужно облегчить участь Люции и ее сына.
- Я не хочу туда ехать! - выкрикнул Розен.
- Даже ради своего сына? Вы отказываетесь от помощи кардинала? В такое-то время, когда церковь сильна и готова открыть объятия для своих преданных сыновей?
- Едем, - покачал головой барон. На его ресницах показались слезинки.
Паул замешкался.
- Герберта стоит похоронить. Он преданно служил...
- Вот и займись этим! Псу войны - собачья могила. Вне кладбища! Я не дам отвезти его на свою землю! - Розен готов был бросить старика одного посреди безлюдного тракта, - Бог тебя сохранит так же, как сохранил моего сына!
Несколько стражей вызвались помочь Паулу. Вместе они отволокли тело ближе к ручью, уложили на холм.
- Красиво здесь, Герберту бы понравилось, - вздохнул начальник замковой стражи, - Ручей журчит, ива шелестит листвой, птиц много, вон и камни нашлись.
Быстро они укрыли тело валунами. До последнего Паул боялся, что стражник проснется. Он даже руки не дал сложить тому на груди. Пусть спит, как ему удобно! Старик тщательно запомнил место. От того, как и когда проснется Герберт, зависит судьба малыша. В том, что малыш похоронен, Паул не сомневался. Пожалуй, к этой могиле старик будет наведываться почаще. Не страшно, что сюда так долго ехать. Уж как-нибудь доберется хотя бы пару раз за месяц, чтобы удостовериться в том, что все хорошо.
А пока расспросит как следует Розена – только бы не попасть самому под горячую руку барона! Наверняка безутешный отец видел, где похоронили его сына. Сердце Паула разрывалось на части, стоило ему подумать о Розене. Жестока к нему судьба! Но зачем же он поступил так с женой? Уж если Люция была ему настолько дорога, мог бы сохранить в тайне ее ремесло. Нет, Розен человек чести, доблестный воин, вот и поступил так, как ему велела совесть.
К замку герцога Улисского отряд добрался лишь к вечеру. В замке все уже было готово к свадьбе. Невесту нарядили в красивое платье.
Глава 23
Розен упорно не понимал, как он оказался на этой дороге. Да это было и не важно, главное, что он потерял все. Любимую, драгоценного наследника – сына. Хоть бы удалось облегчить их участь молитвой! Кардинал был крайне любезен, поддерживал Розена как мог, произносил слова утешения. Они болью отдавались в растерзанном сердце воина.
Раньше барону польстило бы такое обхождение со стороны высокого церковника. Теперь же ему было все равно. Ничто не могло уменьшить его боль. Даже обагренный чужой кровью меч, который он бездумно вложил в ножны, и то его не волновал. Заржавеет, да и черт с ним! Впереди его ждет только одна битва – последняя, в ней он не будет искать славы, он доблестью отыщет свою смерть. Раз нет на этой земле для него больше счастья. Он сам его погубил.
Барон вспоминал Люцию, ту великую любовь, которую она ему подарила, рождение сына, пеленки, сладкое сопение на руках. Ничего этого нет больше, а значит, и Розена нет. Осталась лишь тело, пусть еще вполне крепкое и сильное, но пустое. Душа ушла, она теперь рядом с семьей.
Впереди показались знамена на башнях чужого замка. Сколько времени прошло с последнего его визита к соседу? Несколько дней, а чудится, будто он был здесь целую вечность назад. Розен бездумно пришпорил своего жеребца. Тот прибавил ход, хороший конь, сильный, крепкий, под стать хозяину.
- Чудесное животное! - кардинал возник рядом.
- Вы цените лошадей?
- У моего отца были огромные конюшни.
- Вот как.
Кардинал говорил что-то еще, но барон вновь перестал его слышать. Все его мысли были о том, как избавиться от помолвки, как объяснить герцогу Улисскому, что жена ему не нужна? И сделать это нужно достаточно прямо, но так, чтоб не обидеть старика. Иначе пойдет войной, разорит земли. Междоусобные воины самые яростные и кровавые.
Впрочем, какое Розену до войны дело? Ему теперь вообще ни до чего дела нет. И герб на щите теперь просто картинка – наследника у его рода не будет. Пресекся он на Розене, как переломленный пополам побег могучего дуба. Ни братьев нет,
