Юлия Григорьева - Солнышко (СИ)
- Да пошлют тебе Духи сладкие сны.
Резко отпустил, отчего я покачнулась, и ушел, сопровождаемый двумя взглядами: моим растерянным и взглядом Кана, в котором сквозил священный ужас.
Глава 23
Всю ночь я не могла уснуть, снова и снова вспоминая свой первый поцелуй, трогала губы, и мне все казалось, что Таймаз только что ушел, оставив меня гореть от стыда, что этот поцелуй видели Кан и стража. Но было еще кое-что, отчего краска не сходила с моего лица, мне хотелось снова почувствовать горячие губы, сминающие сопротивление, дарующие неведомое ощущение полета... Наверное, я очень развратна. С этой мыслью я уткнулась лицом в подушку, чтобы скрыть даже от лунного света свою улыбку. Я целовалась! А Мини, которая могла замучить меня вопросами, рядом нет и поделиться не с кем.
- Не вздумай никому говорить, что хан касался твоих губ, - шипел мне на ухо главный евнух, когда вел меня в покои. - Это запрещено! Мужчина не должен целовать женщину, это признание своей слабости перед той, кто создан для того, чтобы дарить мужчине наслаждение и заботу, но не наоборот! - пояснил он, видя мой удивленный взгляд. - О, моя бедная голова, завтра тебя отделят от туловища, на котором ты так долго сидела. О, мои бедные глаза, лучше бы вам ослепнуть, чем видеть то, что вы видели! - горестно возопил евнух.
- Кан, у нас поцелуй не преступление, - спокойно возразила я.
- Страна варваров! - с негодованием воскликнул Кан.
- Ты за словами-то следи, - предупредила я. - Это я сейчас добрая, потом и припомнить могу.
- О, Отец Степей, как же ты допустил подобное, - его причитания начали меня утомлять.
- Подотри сопли, евнух, - с раздражением сказала я. - Причитаешь, как леди из пансиона, тьфу. - тут же ускорила шаг. - Одна дойду.
Кан тут же отстал, сегодня был просто день нарушений традиций. Я быстро вернулась в свои покои, служанки тут же встретили меня с поклоном, начав готовить ко сну. Отвели в баню, переодели и уложили спать, а сами удалились в свою комнатку, что была за стенкой моих покоев. Оставшись одна, я задумалась над словами евнуха. Наш поцелуй видел не только Кан, который будет молчать от страха за свою жизнь, но и воины, охранявшие Таймаза. Что же они теперь думают о своем хане? Отчего-то стало неприятно, что кто-то может думать о нем плохо. Я раздраженно перевернулась на другой бок, отгоняя последние мысли. Не хватало еще переживать за повелителя степняков! ... Который меня поцеловал...
Так я до утра и пролежала, терзаемая множеством мыслей. Когда в покои вошли служанки, я сидела на кровати и мрачно смотрела перед собой. Снова начинала болеть голова, а ведь прошла, когда... А когда она прошла? Кажется, с момента, как хан взял меня за руку, я больше не чувствовала боли. Ох... Не о том я все думаю, не о том.
Девушки засуетились. На их лицах читалось явное выражение вины, а вот за что, я понять так и не смогла. Ну, проснулась я раньше их, и что? Да я вообще не спала, в этом тоже они виноваты? В общем, махнула на них рукой, не понять мне загадочную степную душу. Пока меня приводили в порядок, в коридоре раздались шаги, остановившиеся за дверями моих покоев. Я повернула голову, чувствуя, как замирает сердце.
- Войдите, - сказала я, когда послышался вежливый стук.
- Да пошлет тебе Отец Степей хорошего дня, о, прекрасная Ана, - выдал Кан, и я зашлась в приступе нервного кашля.
- Тебе по голове кто-то дал? - с подозрением спросила я.
Евнух демонстративно посмотрел на девушек, и я махнула рукой, чтобы они вышли. Служанки сразу подчинились и оставили нас с Каном наедине. Он подошел ко мне и поклонился.
- Что тебе подсыпали, что ты вдруг решил передо мной расшаркиваться? - удивленно поинтересовалась я.
- Подсыпали? - евнух метнулся к зеркалу и оттянул нижние веки, затем высунул язык, осмотрел ногти и пальцы, а затем с облегчением вздохнул. - Не отравили.
- Кан, ты меня пугаешь, - усмехнулась я.
- Я думал всю ночь, - сказал он, подходя ко мне. - Ты не наложница.
- Слава Единому, понял, - усмехнулась я. - Я кадет его величества короля Велиама и воин. Я никогда не буду наложницей.
Главный евнух как-то странно посмотрел на меня, но ничего говорить не стал. Да он бы и не успел, в двери постучались, и в покоях появилась голова одного из евнухов. Он что-то быстро сказал Кану, тот снова возопил, воздев руки к потолку, поклонился мне и убежал. Сразу же вернулись служанки, чтобы закончить начатое. Впрочем, там и заканчивать было нечего, я была уже одета и причесана, а побрякушек у меня не было, чтобы напяливать их, как та же Янсылу.
После завтрака принесли мои платья.
- Однако, быстро тут шьют, - усмехнулась я, рассматривая обновки.
Снова раздался стук и вошел Кан. Он нес в руках маленький ларец и кусок полупрозрачной ткани. Ларец мне вручили с поклоном, ткань отдали одной из служанок.
- Что это? - спросила я, разглядывая подношение.
- Великий хан передал тебе, о, солнцеподобная Ана, - с подвыванием изрек евнух.
Я открыла ларчик и усмехнулась, там были сережки. Продемонстрировала Кану уши без дырок, закрыла подарок и велела убрать... за ненадобностью.
- А что за ткань? - полюбопытствовала я.
- Зарыть лицо,- задумчиво ответил евнух. - Надо проколоть уши, иначе великий хан может быть разгневан, когда вернется.
- Хан уехал? - я живо обернулась к нему.
- Великий хан будет отсутствовать во дворце какое-то время, - кивнул Кан. - Но тебе разрешено спускаться в конюшню в сопровождении охраны и с прикрытым лицом.
- Отличная новость! - воскликнула я, вскакивая. - Пойдем скорей!
- Ай, нетерпеливая, - покачал головой Кан, становясь самим собой. - Сначала учиться, потом развлекаться.
Я насупилась, но подчинилась, проследовав за главным евнухом. Когда мы вышли из моих покоев, одна из моих служанок, стоявшая в коридоре с задумчивым видом, вдруг шарахнулась в сторону. На ее лице мелькнул страх, но она склонилась в поклоне, и выражение страха исчезло. Я пожала плечами и пошла дальше. Уже миновав поворот к лестнице, я услышала чьи-то торопливые шаги. Кан перегнулся через перила, но никого не увидел, я тоже.
Сегодня у меня был первый урок по изучению языка горцев. Интересно, как этот народ именуется, раз они не степняки. Хотя, здесь уже всех намешано. Нет! Не всех. Хан, его дядя и охрана хана имеют другой разрез глаз и кожа их светлей. Да и поведение несколько отличается от степных подданных. Значит и охрана относится к Иманидам? Младшие ветви? Любопытно... Надо будет у кого-нибудь спросить.
После языка, ладно, пусть будет после языка Иманидов, был урок танцев. Потренировалась я вчера не так много, но, благодаря советам Раили, сегодня надо мной так открыто не смеялись, а учительница Газие даже похвалила. Зрители сегодня опять были, но они молчали, просто наблюдали, а потом исчезли. "Понесли голуби донесение мегере", - усмехнулась я. Раиля недобро покосилась на дверь, затем многозначительно взглянула на меня и покачала головой. Я ей улыбнулась. Да что мне эта безумная может сделать! Я же ее плевком перешибу. Однако, стоило преподать урок узнице собственной мании, достать она меня достала.
