Юлия Григорьева - Солнышко (СИ)
- Ты очень красивая, Солнышко, - хрипловато сказал он.
- Обычная, - я пожала плечами. - В вашем гареме живут настоящие красавицы, я им в подметки не гожусь.
- Правда? Я и не заметил, - ответил Таймаз, и я повернулась к нему, пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно.
На четко очерченных губах играла полуулыбка, но насмешки не было. Я смущенно потупилась, потом начала ерзать, потому что взгляд черных глаз никак не желал отрываться от меня. Когда я почувствовала, что пылают даже уши, хан отвернулся. Во время ужина никто из нас толком ничего не съел, почему-то аппетита совсем не было. Было не проходящее смущение и полная каша в голове.
- А я думала, что вы все-таки решили отвезти меня домой, - брякнула я.
- Я уже сказала, где твой дом, Солнышко, - ответил Таймаз.
- У моего отца больное сердце, - я повернулась к хану. - Если он узнает, что меня похитили, он может... - дыхание перехватило даже от одного предположения.
- Это все, что тянет тебя обратно в страну варваров? - поинтересовался он, устраиваясь на подушках полулежа.
- Это моя Родина! - возмущенно ответила я.
- Была, - спокойно, но твердо ответил хан, и я разозлилась.
Да кто он такой, чтобы так говорить про мою великую страну?! И как он смеет решать за меня?!! Я сжала кулаки и вскочила, с яростью глядя на него сверху.
- Слушай ты, хан, - зашипела я, не думая о последствиях.
- Слушаю, - мурлыкнул черноглазый мерзавец и лег поудобней, с интересом глядя на меня.
- Встань и посмотри мне в глаза, - мне пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не заехать ногой по ухмыляющейся ханской физиономии.
- Мне и отсюда все хорошо видно, - в его голосе сквозила неприкрытая насмешка, и меня прорвало.
- Ты и твои степняки украли у меня будущее! - заорала я. - У меня только практика началась, я даже толком понять не смогла, что такое служба! Меня дома ждал мужчина, который мне нравился, а у отца вообще сердце! А теперь ты еще оскорбляешь мою страну?! Да кто ты такой? Дикарь! Солнцеподобный ханистый хан, бесово дерьмо тебе в глотку!
Неуловимая подсечка свалила меня на землю, и рот накрыла теплая ладонь. Хан навалился сверху, устраиваясь поудобней.
- Чтобы я грязных слов больше не слышал из этого ротика, - строго сказал он, пресекая все мои попытки вырваться. - Ты понимаешь, что наговорила даже не на плеть, а на лишение головы?
- М-м-м, - яростно промычала я в ответ.
На губах Таймаза появилась улыбка, в которой так явно сквозило превосходство, что меня это взбесило до полной потери контроля над собой. Он резко вскочил, освобождая меня, и я пошла в атаку, проклиная про себя длинный подол платья. Стража кинулась к нам, но хан крикнул им, и они остановились, не добежав пятьдесят шагов.
- Ну, что же ты, кадет Солнышко, - издевался Таймаз, уходя от моих ударов, - совсем достать не можешь?
- Хватит бегать, дерись, как мужчина! - крикнула я, чувствуя, что начинаю выдыхаться.
Нельзя атаковать, когда тобой движет ярость, нельзя! Она придает сил, но мешает вниманию.
- Ты этого правда хочешь, женщина-воин? - спросил хан.
- Да! - снова выкрикнула я, делая отчаянный рывок.
Мне показалось, что очертания Таймаза просто растворились в воздухе. Вот он был, а вот его нет, движение воздуха, и я лежу на земле, хватая ртом воздух, потому что удар пришелся в солнечное сплетение. Не сильный, но достаточный, чтобы вывести меня из строя на несколько минут. Он присел рядом, внимательно осматривая меня. Затем поднял на руки и отнес обратно к подушкам.
- Достаточно? - спросил хан с легкой усмешкой.
- Нет, - прохрипела я.
- Потом продолжишь, - ответил он, вытягиваясь рядом. - Я не для этого привез тебя сюда, Солнышко.
Пальцы Таймаза прошлись по моему лицу, едва касаясь кожи, но этого оказалось достаточно, чтобы я замерла, вглядываясь в лицо повелителя. А оно опускалось все ближе и ближе, и я почувствовала, как мужские губы коснулись виска, пропорхали по щеке, коснулись уголка моих губ, чуть приоткрылись...
- Что ты делаешь? - спросила я, испуганно отползая в сторону.
- А на что похоже? - поинтересовался хан, одним движением руки, возвращая меня на место.
- Ты же сказал, что помнишь про мое нежелание... - начала я.
- А я разве пытаюсь использовать... ключ? - хмуро спросил хан.
- А я не знаю, что ты пожелаешь дальше, - снова попробовала отползти, он не удерживал.
Таймаз вздохнул, нахмурился, я расслабилась, решив, что опасность миновала. Зря. Этот... вероломный хан, в общем, снова не заметным для меня движением дернул на себя, и теперь я лежала сверху. Попыталась вырваться, но опять застыла, завороженная отсветом звезд в черных глазах, словно сама ночь смотрела на меня.
- Кто ты такая, Солнышко? - тихо спросил хан. Я не поняла его вопроса. Впрочем, он и не ждал ответа. - Что в тебе такого, что я не могу выкинуть тебя из головы?
- Моя нелюбовь к ключникам? - попробовала пошутить я.
- Ерунда. Это всего лишь страх девственницы, - усмехнулся Таймаз. - Ты волнуешь меня, Солнышко. В твоих глазах небо...
- В твоих тоже, - ответила я, следя за звездами в его глазах.
Хан порывисто сел, вынуждая меня обхватить коленями его бедра. Звезды из глаз исчезли, зато появилось его теплое дыхание.
- Солнышко, - прошептал Таймаз, почти касаясь моих губ, и я испугалась. Не знаю чего больше, что он поцелует, или того, что я жду этот поцелуй.
Я закрыла обеими руками свой рот и выдала:
- Все-таки тебе верить нельзя. Говорил одно, а делаешь другое.
Хан ссадил меня с себя, встал и гневно взглянул сверху.
- Еще никто не смел обвинять меня во лжи. Вставай, мы едем во дворец.
Затем крикнул что-то на своем языке и пошел к своему коню. На полдороге обернулся, дождался, когда я догоню его, не говоря ни слова взял за руку, все так же, молча, усадил в карету, закрыл дверцу, сел на жеребца, и мы тронулись в обратный путь. Меня просто раздирало от противоречивых чувств, а в ушах все звучали его слова: " Я не могу выкинуть тебя из головы". И улыбка скользила по губам. Наконец, я сердито тряхнула волосами. Еще не хватало в него влюбиться!
Возле дворца меня выпустили из кареты, довели до дверей гарема, сердито позвали Кана и уже почти оставили одну. Я смотрела, как уходит хан, но он вдруг резко развернулся, стремительно подошел ко мне, порывисто притянул к себе одной рукой, вторую положил на затылок, не давая вырваться, и накрыл мои губы своими, завоевывая позиции, на которые еще никто и никогда не посягал. Я ахнула от неожиданности, попыталась освободиться, не вышло. А поцелуй все длился, лишая остатков самообладания, волнуя и кружа голову. С удивлением отметила, что кто-то стонет и спустя мгновение поняла, что это я. Таймаз оторвался от моих губ, несколько мгновений смотрел затуманившимся взором и, наконец, тихо произнес:
