Юлия Григорьева - Солнышко (СИ)
Когда они выехали к городу степняков, видно бесы решили поглумиться над солдатами короля, подкинув под копыта Шеллиса мундир Анариоль Хард. Капитан даже побледнел, не решаясь поднять его. Остальные начали прочесывать местность в поисках тела, а он так и сидела на лошади, зачарованно глядя на окровавленный мундир. Его поднял кадет Борган, один из тех, кто уже никогда не увидит восхода солнца, Шеллис, молча, протянул руку, и кадет отдал. Крайс долго рассматривал его. Прорезан оказался только рукав, но и этого капитану оказалось достаточно, чтобы сорваться и ринуться к городу, вытаскивая на ходу меч. Его попробовали остановить, но капитан не слышал, не своего командира в этой вылазке, не родную сестру. Степняки высыпали им навстречу, вытаскивая свои кривые сабли. Пришлось принимать бой. Шеллис рубился, как бес, все так же сжимая в одной руке мундир Аны, а в другой меч. Схватку удалось остановить, скрутив капитана. Один из степняков, выслушав, что привело сюда солдат из приграничья Орнии, мрачно усмехнулся и ответил, что рыжую ведьму стоит искать в гареме хана. На этом солдаты и степняки разошлись. Шеллис через некоторое время перестал бесноваться и замолчал, глубоко уйдя в себя, мундир забрать у него не получилось. Крайс намертво вцепился в него, не желая расставаться даже на минуту.
* * *
Майор Смур был мрачнее тучи. После того, как прошло три стандартных для поисков дня, а отряд не вернулся, майор выпил весь запас вина, который хранился в крепости. Он отчаянно боялся потерять жену, но отправить следующий отряд не мог, людей едва хватало, чтобы закрыть кордоны и сменить уже отстоявшие смены. К тому же на четвертый день ему пришлось отправить доклад о ситуации в гарнизоне, и теперь майор с содроганием ждал ответа из столицы. Но больше страдал от неизвестности, что с отрядом и с его супругой, ездил каждый день на границу со степняками и тревожно вглядывался вдаль.
- Только вернись, Лери, - шептал он. - Ты только вернись, мы уедим отсюда, я брошу пить, купим домик, как ты хотела, ты только вернись живой...
* * *
С наступлением темноты меня охватило странное волнение, я бродила из угла в угол по покоям, не зная, чем себя занять. Девушки-служанки решили развлечь меня сплетнями из гаремной жизни. По большей части они вертелись вокруг одной персоны, конечно, Янсылу. Они рассказали, что сегодня мегера умудрилась разгневать хана, кинувшись без разрешения в его покои и устроив ему скандал. Теперь бедолагу заперли в ее покоях, запретив их покидать, пока хан не позволит. Я слушала их в пол уха, сама не понимая, почему я прислушиваюсь к шагам в коридоре. Дверь открылась неожиданно. Сначала вошел, пятясь задом Кан, следом два стражника в черных одеждах, вставшие по обе стороны двери, взметнув сабли и замерев с опущенными взглядами. Служанки тут же вскочили с мест и упали на колени, уткнувшись лбами в пол. Я единственная, кто смотрел на все это, стоя с открытым ртом.
В покои царственной походкой вошел хан, величественно оглядываясь по сторонам. Затем его глаза остановились на мне, и на губах появилась легкая полуулыбка. Я встала и слегка поклонилась, приветствуя Таймаза.
- Тебе понравились новые покои? - спросил он.
- Понравились, - ответила я. - Чем обязана визиту самого хана?
- Освободилось время, решил посмотреть, как тебя устроили. - затем протянул руку. - Пойдем.
- Куда? - я с подозрением посмотрела на хана, затем на его руку.
Таймаз усмехнулся, переплел наши пальцы и повел из покоев. Мы не пошли к лестнице в его покои, а направились на выход из гарема через ту дверь, откуда я попала сюда. За дверями моих покоев оказалось еще двое стражников, они шли впереди нас с Таймазом, позади два стражника, что зашли в покои. Все это заинтриговало меня, и я уже не думала задавать вопросов, ожидая развитие событий. Пока событием стали истеричные рыдания со второго этажа, где находились и покои опальной любимицы, Таймаз на них никак не отреагировал. Я тем более.
Мы покинули гарем, потом и дворец. Перед входом стояла карета, в которую меня и усадили. Сам хан легко взлетел на черного скакуна, очень похожего на Шаха, но это был не он. Карета тронулась, и я все-таки решила высунуть голову в окошко и поинтересоваться, куда меня везут. Таймаз хитро улыбнулся, но не ответил.
- Спрячься, - единственное, что он сказал, неожиданно посуровев.
- Почему? - не поняла я.
- Если кто-то взглянет тебе в лицо, он лишится головы, - строго пояснил хан. - Это закон.
- Глупость какая-то, - проворчала я и исчезла в недрах кареты. - Я такая красивая? - крикнула уже оттуда.
- Ты женщина хана, - прилетел ответ, и я фыркнула.
- Я королевский кадет, - крикнула снова.
- Одно другому не мешает, - послышался насмешливый голос. - Даже если у тебя нелюбовь к ключам.
- Не доверяю я ключникам, - снова фыркнула я и услышала веселый смех.
Мы ехали достаточно долго, а когда остановились, Таймаз открыл дверцу кареты и подал мне руку. Я подумала и приняла помощь. Надо же, какой галантный. Думать о чем-либо я перестала буквально через пару минут, когда мы остановились на берегу горного озера. Мне показалось, что у меня под ногами расстилается небо, так ярко отражались в озере звезды и луна, не искажаемые даже легкой рябью. С другого берега возвышались черные горы, уносясь макушками в необозримую темную высь. Я некоторое время не могла вымолвить ни слова, пораженная красотой этого места, его жутковатой таинственностью и величием.
- А как это место выглядит днем? - спросила я, когда голос снова вернулся ко мне.
- Как-нибудь я покажу тебе, когда Шах перестанет тебе сопротивляться, - ответил повелитель. - Мы приедем верхом.
- А как же мое лицо? - полюбопытствовала я.
- Придумаем что-нибудь, - усмехнулся он и махнул рукой.
Тут же слуги, которые, оказывается, тоже ехали с нами, поставили столик, уставили его яствами, накидали подушек и исчезли, будто их и не было. Стражи тоже не было видно. Складывалось ощущение, что мы с Таймазом остались одни во всей вселенной. На столике потрескивало несколько свечей, пламя которых колебал ветер, но огоньки, словно стойкие солдатики, вновь и вновь становились по стойке смирно. Я зачарованно следила за огоньками, но вскоре вздрогнула, почувствовав взгляд хана.
- Ты очень красивая, Солнышко, - хрипловато сказал он.
- Обычная, - я пожала плечами. - В вашем гареме живут настоящие красавицы, я им в подметки не гожусь.
- Правда? Я и не заметил, - ответил Таймаз, и я повернулась к нему, пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно.
На четко очерченных губах играла полуулыбка, но насмешки не было. Я смущенно потупилась, потом начала ерзать, потому что взгляд черных глаз никак не желал отрываться от меня. Когда я почувствовала, что пылают даже уши, хан отвернулся. Во время ужина никто из нас толком ничего не съел, почему-то аппетита совсем не было. Было не проходящее смущение и полная каша в голове.
