Последние стражи - Ольга Олеговна Пашнина
– Ты это серьезно?
– Вельзевул создал Темный Предел, защищающий миры от темных душ. Ты обладаешь его силой, и она стремительно растет – ты разнесла архив и выжила, прыгнув в Стикс. У нас есть арахна и нет другого выхода. Лилит рано или поздно уничтожит последний прекрасный мир. Мы не можем уничтожить Лилит – нам не хватит сил. Но мы можем сделать мир сильнее.
Мы долго молчали. Я пристально смотрела на картину, и, казалось, пейзаж оживал. Я могла поклясться, что слышала шорох листвы вдали и звенящую тишину тьмы в расщелине. Ощущала на лице теплый ветер и почти чувствовала то же, что чувствовали две арахны, никогда прежде не видевшие такого красивого мира.
Было что-то невероятно несправедливое в том, что их появление его почти уничтожило.
– Хорошо, – откликнулась я. – Давай попробуем.
В конце концов, хвататься за призрачную надежду лучше, чем обреченно ждать вечную тьму.
Я бы с удовольствием отправилась в спальню, юркнула под одеяло и насладилась длинным крепким… сном. Но в то же время хотелось остаться. Продлить мгновение тепла, совместных планов, пусть и немного безумных. Я даже не думала, что для нас с Дэвалем подобное возможно. Что однажды мы будем стоять вот так, рядом, ни от кого не скрываясь и не ломая себя.
– Есть еще кое-что, о чем я хотел поговорить с тобой.
– Судя по тону, вряд ли о чем-то хорошем.
– Скорее… – Дэваль замялся. – Я хотел тебя попросить. Ведь Повелительница может оказать своему стражу милость?
Я прищурилась и посмотрела на него, попытавшись сымитировать фирменный взгляд мачехи. Когда Хелен подозревала, что я снова сотворила какую-то дурь, она смотрела именно так: с прищуром, настороженно и сурово одновременно.
– Подлизываться тебе не идет, унижаться тем более. Что тебе нужно?
Потом я насторожилась еще сильнее: Дэваль поднял руку, убрал от моей шеи волосы и коснулся кончиками пальцев кожи. Он совершенно точно знал, что делает. И знал, как и где меня нужно касаться, чтобы лишить способности сопротивляться.
Но не знал, что, как злую собаку ни гладь, она все равно палец откусит.
– Выпусти Селин.
В кабинете мгновенно стало холодно, я даже вздрогнула. Сила действительно росла. При желании я могла бы, наверное, устроить каток прямо здесь. И надеяться, что этот гад, который сейчас передо мной стоял, поскользнется и сломает шею по дороге в душ.
– Выпустить Селин? – повторила я.
Не то чтобы я была против. Я вообще не знала, что Селин где-то застряла: забыла о ней в тот момент, когда рыжая стерва перестала маячить перед глазами. Но то, что Дэваль о ней вспомнил, то, что попросил за нее… Даже не знаю, чего мне больше хотелось: зубами вцепиться ему в шею или пафосно и холодно ответить, что не хочу даже имя ее слышать.
– Она помогла Самаэлю, открыла портал. По законам Мортрума это считается предательством, поэтому ее заперли. И я прошу тебя ее выпустить.
– Почему?
– Она любила моего брата и делала все, что он ей говорил, в надежде заслужить его одобрение. Ей и в голову не пришло, что Самаэль может встать на сторону Лилит. А потом, когда Селин выполнила свою функцию, он ее бросил. Мне кажется, достаточное наказание. Там, где она сейчас, довольно паршиво.
Я закусила губу. Паршиво. Я помню. И даже Селин, положа руку на сердце, я бы не пожелала оказаться там, где провела долгие месяцы перед возвращением на Землю. Но ревность не давала согласиться с милосердием.
– И часто ты переживаешь о сэндвичах, которые не надкусил?
– Аида, – он вздохнул, – мне не идет подлизываться и унижаться, а тебе – быть жестокой и надменной. То, что я прошу простить Селин, не значит, что у меня к ней есть чувства.
– В твоих чувствах сложно разобраться. Ты сначала целуешь, потом обливаешь вином, пытаешься избавиться, а потом вытаскиваешь из Аида.
– Я думал, что ты моя сестра!
– А сейчас ты думаешь, что ничего не испытываешь к Селин.
Воцарилась долгая пауза. Дэваль молча смотрел на меня, оценивая обстановку и… меняя тактику.
– Ладно. Хорошо. Я влюблен в Селин по уши и готов ради ее свободы на что угодно, даже на отношения с тобой. И что? Ты оставишь ее там одну, погибать от любви к моему брату? Просто чтобы разлучить меня с женщиной, которая никогда не будет моей? Неужели ты настолько жестока? Неужели так похожа на нашего отца? Или…
Он усмехнулся.
– Дело не во мне?
– Ого! – Я фыркнула. – Вот это предположение! А я думала, Пангея развалилась, потому что родился ты и стал центром мира.
– Ты всегда ненавидела Селин.
– И как же я могла, она ведь была такой милой.
– Может, потому что ревновала?
От неожиданности я поперхнулась.
– Что?!
– Да брось! Между тобой и Сэмом искрило, это весь Мортрум невооруженным глазом видел! Мой старшенький никогда не упускал таких красоток, как ты. И что вы там с ним в архиве так долго обсуждали, м?
Меня накрыло таким возмущением, что я забыла, как говорить и даже думать. Просто открывала рот, пыталась произнести хоть звук, и закрывала. До тех пор, пока до меня не дошло, что Дэваль издевается.
– Это не смешно!
– Вот именно, – посерьезнел он. – Наш мир доживает последние дни. И если бы я не хотел провести их с тобой, меня бы давно здесь не было. Отпусти Селин. Не потому, что мне это важно, а потому что ее жизнь все равно скоро оборвется. Пусть хотя бы там, где она привыкла и где она не одна.
На миг я прикрыла глаза и вздохнула. Дэв был прав. В мире мертвых не работают человеческие законы.
– Что мне надо сделать?
– Просто прикажи Риджу, и все.
– Хорошо.
Он протянул руку и заключил меня в объятия.
– А теперь давай пойдем в спальню. Покажу тебе, как правильно сэндвичи есть.
Это было даже забавно: абсурд, произносимый таким томным бархатистым голосом, от которого внутри все сжималось.
Но я все еще была собой. Поэтому высвободилась и хмыкнула.
– Твой брат научил меня двум способам снимать напряжение и лишнюю магию. Первый – секс. Второй – коньки. Пойду, пожалуй, воспользуюсь вторым.
– Это когда это Самаэль тебя такому учил?!
Я пожала плечами, хихикнула и направилась к выходу.
– Напомни, – устало произнес Дэв, – почему я в тебя вообще влюбился?
– Да у
