Последние стражи - Ольга Олеговна Пашнина
Глава девятая
Не думала, что когда-нибудь придется ругать мать за неподходящего парня. Следовало догадаться, что Хелен в порыве наведения чистоты доберется и до комнаты Вельзевула. И не сможет пройти мимо несчастного и всеми покинутого умирающего… хотела бы я сказать – старика, но увы, даже на волоске от смерти Вельзевул под крылом моей мачехи почти вернул себе былую привлекательность. И что-то мне подсказывало: этот волосок, отделявший отца от конца, стал густым, прочным и шелковистым, как в рекламе шампуня. И нам еще долго не придется гулять на поминках.
На всякий случай я помахала у него перед лицом рукой. Просто чтобы убедиться, что он все еще слеп.
– Я не вижу тебя, но отлично слышу, как ты мельтешишь, – хмыкнул он. – Что привело тебя ко мне? И что значит твое «сломали архив»? Чем тебе помешала библиотека личных дел и порталов?
– Вот это меня к тебе и привело. Не думал, что стоит рассказать наследнице, что Светлый Предел ведет в бесконечные лабиринты архива? Неужели не обидно так бездарно профукать Повелительницу, которую даже Стикс не взял?
– Значит, ты была в Малуме, – задумчиво протянул Вельзевул, явно не собираясь отвечать на претензию. – И выбралась, разрушив архив своей силой. Интересно. О такой возможности я никогда не думал. Впрочем, мы всегда запечатывали магию, поэтому вероятность, что у кого-то получится, была близка к нулю.
– Вы запечатывали магию, лишая иных и души возможности защититься, а когда они проходили через Предел, то попадали в ловушку, из которой нет выхода!
– Через Предел не могут пройти те, в ком нет моей крови.
– Дэваль прошел.
– Моя магия слабеет. Не только Темный Предел грозит рухнуть. Но я сделал все, чтобы никто не смог пересечь черту. А если вдруг подобное бы случилось… то тайна Элизиума осталась бы навеки в лабиринтах архива.
– Зачем? – Я покачала головой. – Зачем было лгать?
– А ты не понимаешь? Какой был выбор? Пангея раскололась, души отправились в немагические миры, но грозили уничтожить и их. А еще были иные. Лишенные дара перерождения. Что мы могли им предложить? Жить в умирающем Мортруме? Ненавидеть души, которым повезло чуть больше? Сдерживать тьму, чтобы кому-то там, на Земле, вольготно жилось? Никто из стражей, судей и магистров не стал бы делать то, что делать необходимо, без цели. И мы ее придумали.
Он вздохнул и безошибочно нашел на тумбе чашку с остывшим чаем. Да, ему определенно лучше. Интересно, от чего, не Хелен же исцеляет его добротой.
– Мы придумали Элизиум. Это было несложно. Аид уже существовал, и райский уголок прямо-таки напрашивался. Пришлось потратить много сил, чтобы создать иллюзию существования Элизиума. Но все получилось. Иные грезили о счастливом будущем. Души учились хранить свои миры. В Мортруме воцарился порядок. Появились министерство, колледж, Виртрум. Мы наладили жизнь, как смогли! Дали им стимул…
– А что делали с теми, кто задавал вопросы? Не я же одна догадалась, что дело дурно пахнет.
– Они получали свой пропуск в лучшую жизнь. – Вельзевул пожал плечами.
Меня передернуло. Сколько сотен или тысяч иных закончили свое существование в архиве, раздавленные вестью о том, что их прекрасной мечты не существует. Может, они и сейчас там. Может, превратились в таких же монстров, как и те, что живут в Аиде.
– То есть ты просто заставил целый мир мертвых работать ради несуществующей цели?!
– Вот такое оно, – медленно произнес Вельзевул, – твое наследство. Как ощущения?
Я открыла было рот, чтобы выдать осуждающую тираду, но не смогла издать ни звука. Потому что не знала, что сказать. Представила Мортрум, в котором иные смотрят на души и знают, что нет даже призрачной надежды выбраться из умирающего мира. В котором нет колледжа и министерства, нет проводников, нет никакого смысла вставать по утрам, идти на службу, а после – с наслаждением потягивать эссенцию в баре.
Может, в чем-то отец и прав. Может, благодаря всей этой лжи Мортрум протянул чуть дольше.
– Ты знал, что затевают Самаэль и Лилит?
– Я предполагал, что кто-то из мальчишек может попытаться освободить мать, но ставил на Дэва.
«И легко в это поверил, когда Самаэль все свалил на него», – подумала я.
– Почему они не пускают души в Мортрум?
– Чтобы мы не смогли вернуть Землю обратно душам. Стражей все меньше, Предел слабеет. Скоро темные души хлынут сюда и Мортрум окончательно превратится в населенную голодными монстрами безжизненную пустыню.
– Но они ведь пойдут дальше. И Лилит все равно придется что-то придумать.
– Ее сил вполне хватит, чтобы поставить Предел на Земле и не пускать туда души из Аида. Конечно, рано или поздно магия Лилит уничтожит и Землю. Но ей не привыкать – она целую вечность провела на безжизненном куске камня в абсолютной тьме.
– Просто прекрасно, – пробормотала я. – У нас нет сил, чтобы выпереть Лилит и ее компанию с Земли. У нас нет сил, чтобы помешать убийствам балеопалов. У нас нет сил, чтобы сдержать темные души. Мы можем только поддерживать видимость нормальной жизни столько, насколько хватит сил, но в итоге все равно будем разорваны ордой монстров, жаждущих отмщения.
– Я надеялся, мне хватит сил вырастить тебя, – неожиданно устало произнес Вельзевул. – Представлял, как ты закончишь колледж, станешь во главе министерства, а потом изменишь наш мир. У тебя удивительный дар, Аида, ты создаешь жизнь. Мортрум много веков не видел ничего столь же красивого, как твои деревья. К сожалению, это действительно конец мира мертвых… Но ты еще можешь кое-что сделать. Ты можешь подарить им крошечный кусочек Элизиума наяву прежде, чем все закончится.
– Ничего не закончится, – упрямо пробормотала я. – Мы что-нибудь придумаем. Тордек умный, Ридж хитрый, у Шарлотты восемь лап, а у меня нет тормозов. Придумаем.
Отец улыбнулся. Такой… очень отцовской улыбкой, обозначающей «ты так наивна, дитя, но лишь время поможет тебе это понять».
– Твоя мама тобой бы гордилась.
Я украдкой вытерла набежавшие на глаза слезы.
– Моя мама пожертвовала не только жизнью, но и душой, чтобы я сюда попала. Она верила, что ты сможешь защитить вашу дочь. Если бы Самаэля или Дэваля хоть кто-то любил бы так сильно, как она меня, мы бы уже жили так, как вы даже в фантазиях об Элизиуме не представляете!
– Тебе нужно было согласиться на предложение Самаэля и уйти. Жаль, что ты влюбилась не в того мальчика.
– Тот мальчик – единственный из твоих сыновей, кто остался рядом. Хотя я бы на месте Дэваля по-тихому тебя ночью придушила.
– Ты плохо его знаешь. Дэваль очень хорошо понимает,
