Наведу порядок в королевстве тьмы - Анна Жнец
— Я красивая?
Даже не знаю, зачем я это спросила.
Рейвенор нахмурился, словно озадаченный моим вопросом.
— Кр-р-расивая? Не знаю. Навер-р-рное. Я не задумывался над этим.
— Ты хочешь меня поцеловать?
Я сама себя не понимала. Мне было тепло под этим взглядом. Хотелось греться в нем и дальше. Хотелось, чтобы случилось чудо и мой второй брак, фиктивный, вынужденный, оказался удачным.
Рейвенор не ответил. В полном молчании он наклонился ко мне и соединил наши губы.
* * *
Вечером вокруг моей постели собралась целая делегация. Складывалось впечатление, что Рейвенор пригнал ко мне всех лекарей Эрлинг-Веста. Они осматривали меня, поили укрепляющими микстурами, задавали вопросы о моем самочувствии, а также о том, что случилось во время танца с императором. Успокоился Рейв, только когда каждый человек в комнате заверил его, что моему здоровью ничего не грозит.
— Это нервное переутомление, — говорили доктора. — Приступ тревожности.
Словом, все сошлись во мнении, что, выражаясь современным языком, у меня случилась паническая атака.
— Хор-р-рошо, — заложив руки за спину, мой муж принялся ходить из стороны в сторону. — Тепер-р-рь р-р-расскажите мне, есть ли способ пр-р-родлить человеческую жизнь.
Лекари переглянулись. Лежа в кровати перед толпой народа, я ощущала себя неловко и глупо. Это чувство усугублялось тем, что одета я была в одну лишь ночную сорочку, пусть и плотную, длиной до пят.
— Отдых, хорошее питание, — начал перечислять один из собравшихся у моей кровати мужей, — прогулки на свежем воздухе, душевное спокойствие, приятные эмоции.
Рейвенор слушал врача с самым серьезным видом и кивал.
Затем он повернулся ко мне и задумчиво прошептал себе под нос:
— Пр-р-риятные эмоции?
Глава 19. Как продлить человеческую жизнь
Все утро слуги передвигались по замку бесшумно, как мышки, а возле двери моей спальни — и вовсе исключительно на цыпочках: как я вскоре узнала, Рейвенор грозился лично оторвать голову тому, что меня разбудит, так что спала я сладко, до самого полудня.
Завтрак для меня объединился с обедом. С гудящей головой я спустилась в гостиную, где за накрытым столом меня уже ждал супруг.
— Почему так тихо? — спросила я, настороженно прислушиваясь к мертвому безмолвию комнат. — Я будто на кладбище. Ты разогнал всех слуг? Или что-то случилось?
Рейвенор поднялся, чтобы отодвинуть для меня стул.
— Лекар-р-ри пр-р-рописали тебе покой, и я запр-р-ретил его тр-р-ревожить под угр-р-розой смер-р-рти. Ты хор-р-рошо отдохнула? — он поставил передо мной тарелку с кашей, похожей на овсянку. В центре густая серая масса была украшена орехами и кусочками свежей клубники, а по ее краям аппетитно блестели лужицы растопленного сливочного масла.
— Полезная еда, — сказал Рейвенор, затем подцепил со своей тарелки жареную куриную ножку, истекающую жиром, и прикончил в один укус.
— А у тебя не очень полезная, — насмешливо фыркнула я, принимаясь за свою овсянку, которая, к слову, оказалась на редкость вкусной.
— А мне, в отличие от тебя, не надо заботиться о своем здор-р-ровье, — он наколол на вилку еще один жирный кусок и отправил в рот. — Ты так и не ответила на мой вопр-р-рос. Хор-р-рошо ли ты отдохнула?
Мой сон был слишком долог, и теперь голова напоминала тяжелый чугунный котелок, внутри которого метался и гудел ветер. Черт меня дернул сказать об этом Рейвенору. На лице супруга тотчас проступило выражение крайней озабоченности. Он даже встал из-за стола и наклонился ко мне с тревогой во взгляде.
— Ты бледна. Надо вызвать лекар-р-ря.
О господи, только этого мне не хватало! Вот уж чего не ожидала, так это того, что черствый и циничный владыка Эрлинг-Веста вдруг начнет носиться со мной, как курица с яйцом.
— Все хорошо, — я испуганно вцепилась в руку мужа, опасаясь, что вместо завтрака придется опять позировать перед толпой врачей. — Долгий сон так же неполезен, как и короткий. Всего лишь. Но это не смертельно.
— Долгий с-с-сон не полезен, — задумчиво повторил Рейвенор, будто занося эту информацию в свой мысленный блокнот. — Сколько же часов должен спать человек в идеальной ситуации?
— Ну-у-у, восемь?
— Восемь, — Рейвенор постучал пальцем по подбородку и внезапно громко позвал: — Девица с рыжими волосами! Да-да, ты, за дверью. Не знаю твоего имени. Зайди сюда.
Дверь отворилась. На пороге показалась молодая красавица с золотистыми косами и в черном платье служанки. Она робко переступала с ноги на ногу, не решаясь поднять взгляд на хозяина. За ее спиной маячил передвижной сервировочный столик.
— Ваше Темнейшество, я в вашем распоряжении. Меня зовут Иванна.
— Не важно, — махнул рукой Рейвенор, даже не взглянув в сторону девушки. — Тепер-р-рь твоя обязанность — следить за тем, когда моя жена ложится спать, и будить ее р-р-ровно через восемь часов. Не р-р-раньше и не позше.
— Рейвенор! — воскликнула я, полная негодования. — Я не согласна! Мне такое не нравится. Это уже слишком.
— Слышала? Моей жене такое не нр-р-равится. Поэтому следи за ней незаметно. И буди аккур-р-ратно. Поняла?
Девица активно закивала, дрожа всем телом как осиновый лист.
Я же только и могла, что возмущенно открывать и закрывать рот, потеряв дар речи от такого наглого самоуправства.
Что за тирания?! Что за оскорбительный гиперконтроль?! Мне не пять лет, чтобы приставлять ко мне няньку!
Стул подо мной готов был вспыхнуть. Из ушей едва не валил пар. Взглядом я пыталась передать Рейвенору всю степень своего недовольства, но тот как ни в чем не бывало доедал курицу в своей тарелке.
— Ты мошешь сопр-р-ротивляться, — в перерывах между неспешной трапезой говорил он. — Мошешь бегать от этой р-р-рыжей девушки, вставлять ей палки в колеса, мешая ис-с-сполнять мой пр-р-риказ. Твое пр-р-раво. Пр-р-росто эта… — он замялся, и служанка робко напомнила:
— Иванна.
— Не важно, — отмахнулся Рейвенор. — Пр-р-росто она будет наказана за то, что плохо выполняет свою р-р-работу. Как именно наказана, я р-р-решу позше.
Девица в дверях совсем спала с лица, губы ее задрожали, глаза наполнились слезами, она с мольбой посмотрела на меня.
Вот же манипулятор!
— Это тирания! — воскликнула я, чувствуя себя связанной по рукам и ногам.
— Не знаю такого слова, — хмыкнул Рейвенор, обгладывая куриную кость.
