Грешник - Эмма Скотт
Я обхватила ногами его талию, прижалась бедрами и издала стон, когда он вжимался в меня снова и снова, его твердая мощь жаждала проникнуть мне под одежду. Кассиэль одной рукой удерживал себя надо мной, а второй изучал мое тело, грубо задирал платье, чтобы добраться до обнаженной кожи. Он скользнул вверх по моему бедру, под платье, к груди. Обхватил ее ладонью, а затем ущипнул за изнывающий сосок. Все это время Кас продолжал буквально грабить мой рот. Его напор, едва сдерживаемая сила явно не принадлежали этому миру.
Помня об ожоге на его спине, я скользнула ладонью по обнаженному торсу, чувствуя, как под моими пальцами перекатываются мышцы. Как изголодавшаяся женщина, я дала волю рукам, совершенно не боясь силы, которую пробуждало в нем каждое прикосновение. Я хотела этого. И я сойду с ума, если он не окажется внутри меня. Моя собственная сила, которая спала веками, просыпалась вместе с чистой радостью от того, что мучительные поиски наконец-то закончились.
Мой Кассиэль.
Мой возлюбленный…
– Ki-áñg ngu, – прошептала я. Слово легко слетело с губ, словно я произносила его сотни раз.
Кас замер, а затем отшатнулся. Он впился в меня взглядом, его глаза округлились.
– Что ты сказала?
– Я… Я не знаю. Само собой вырвалось. Но я думаю…
Он оторвался от меня, и без тяжести его тела я остро почувствовала одиночество. Кас стоял в центре моей тесной квартирки и, не моргая, смотрел на меня. Машинально провел рукой по своим темным кудрям – жест настолько человеческий, что у меня защемило сердце.
Я поднялась с пола.
– Кас, это были мы, ведь правда? В Ларсе…
– Нет. Нет, ты не можешь… Боги, какой же я ублюдок. Беспечный, эгоистичный ублюдок.
– Вовсе нет. Наконец-то я узнала, кто я такая. Почему я все время чувствовала, будто мне чего-то не хватает. – Я с трудом сглотнула. – Это был ты. Мне не хватало тебя.
– Нет! Нет, Люси, – умоляюще произнес он. Отчаянно. – Между нами ничего нет, потому что я для тебя потерян. Ты должна меня забыть. – Он сжал губы в мрачной решимости. – Я заставлю тебя забыть.
Кассиэль шагнул ко мне, но я попятилась.
– Что ты делаешь?
– Поступаю правильно. Потому что для меня не осталось никакой надежды.
Я протянула руку, чтобы удержать его на расстоянии. Нас разделял диван.
– Нет, – произнесла я дрожащими губами. – Ты и раньше стирал мне память, верно? Я помню… мух. И как ты обхватывал ладонями мое лицо…
Он сделал еще один шаг, и я кинулась прочь, но в моей тесной квартирке некуда было деться. Между нами теперь оказался кухонный островок.
– Люси, – в его голосе звучала агония. – Ты не понимаешь!
– Все я понимаю! – воскликнула я. – Годы одиночества. Годы… нет, целые жизни! Я хотела тебя. Ждала. Тебя у меня забрали, но я не собираюсь снова терять. Больше никаких стираний памяти…
Я вскрикнула, когда Кассиэль внезапно исчез и снова появился передо мной в своей демонической форме. Он схватил оба моих запястья крупной ладонью. Мощным телом прижал к раковине и заполнил крошечное пространство кухни своими крыльями. Черные глаза прожигали меня насквозь. Этот ониксовый взгляд излучал леденящее, жуткое, засасывающее притяжение, но в ответ я подалась вперед, плотнее прижимаясь к его бедрам.
Его глаза вспыхнули, а мое сердце заколотилось. Во мне боролись страх и желание. Каждое нервное окончание пело от ужаса, даже когда я подалась к нему всем телом, предлагая себя. Желая его ласки, желая его. Демон с запертым внутри моим возлюбленным.
Я была беспомощна против его сокрушительной мощи, но набралась храбрости из глубокого колодца моей души, о котором даже не подозревала до этого момента.
– Не надо, – произнесла я, не дрогнув под его пристальным взглядом. – Не делай этого. Не бросай меня. Не снова.
Он покачал головой, противоречивые чувства – страдание и страсть – сквозили в каждой черточке его лица.
– Я безнадежен, Люси. – Его слова звучали грубо и напряженно, но голос прерывался, обнажая боль. – Ты позволишь мне уйти. Я тебя заставлю…
– Нет!
Я попыталась вырваться, но он был слишком силен. Большим пальцем он надавил на точку меж моих глаз. Голос Кассиэля был полон болезненного сожаления, когда он произнес слово, которое снова нас разлучило.
– Ñeštug u – lu…
18
Мука в темно-синих глазах Люси исчезает. Ее взгляд становится колючим, а затем я вижу в нем страх, ведь я все еще в своей демонической форме. Одной рукой хватаю ее за запястья, крепко прижимая к себе.
– Кас?
– Usa nganu, – бормочу я. – Usa nganu. Спи, любовь моя.
Ее глаза закрываются, и она падает в мои объятия. Я притягиваю ее к себе и прижимаюсь носом к шее, вдыхая сладостный аромат. Замираю на долгие мгновения, чувствуя биение ее сердца и мягкость тела.
«Ты должен отпустить ее».
Осторожно укладываю ее на кровать и отвожу пряди темных волос с ее лица. В этой жизни оно у нее другое, но не менее прекрасное в моих глазах. И узнаваемое. Я бы узнал свою Ли’или в любом теле; она – моя вторая половина. Я должен перестать причинять ей боль, но не могу остановиться. Она – моя слабость. Самый сладкий порок. Жизнь за жизнью я нахожу ее и защищаю.
«Потому что я был твоим ронином, Люси. Я был твоим Шурой».
Я проклинаю себя за то, что показал ей так много о нас. Я не лгал о том, что ей передались мои воспоминания, – сами наши души переплелись. Но когда Хаммурапи убил ее, он уничтожил и меня. Я продался дьяволу из-за того, что не смог спасти ее. Ее глаза умоляли о помощи, а потом ей перерезали горло…
Теперь я демон. А она ангел. И не сможет найти свою любовь, пока не освободится от меня.
Но, боги, целовать ее…
Спустя столько тысячелетий я все еще помню прикосновение ее губ – мягких, сладких, таких теплых и сочных. Я ощущаю ее вкус на своем языке, чувствую, как ее тело вжимается в мое, нетерпеливое и полное огня, жаждущее принять меня. Я борюсь с непреодолимым желанием забраться к ней в постель, разбудить и закончить то, что мы начали.
Но не могу. Не должен.
И Астарот
