Мельничиха из Тихого Омута 2 (СИ) - Лакомка Ната

Я разложила бумаги на столе и задумчиво уставилась на них, пытаясь сообразить, сколько я ещё должна вернуть Анне.

— Завтра с утра поеду в город, сниму в банке все свои сбережения, — сказал Рейвен, — если получится — возьму в долг. Не волнуйся, мы от неё отобьемся.

— И большие у тебя сбережения? — засомневалась я. — Анна хочет, чтобы я отдала ей расписки графа и его друзей. Но если я так сделаю, то опять останусь на бобах. Буду опять должна, но уже без дополнительных дотаций. А ремонт дороги и стройка на мельнице уже начались… Если не заплачу мастерам, не закончу работу, не будет дохода, опять — финансовая западня. Только кредиторами будут не плотник и гончар, а высокопоставленные лица. С такими шутить нельзя.

— Тогда не будем терять времени. Ведьмы подождут, а Бриско уже некуда торопиться, — сказал Рейвен и притянул меня к себе для поцелуя.

Целовались мы жарко и долго, пока в коридоре не послышалось многозначительное покашливание Жонкелии.

— Мамашенька, наверное, поперхнулась, — сказала я, со вздохом отстраняясь от Рейвена.

— Угу, — отозвался судья мрачно и взял зеркало, которое блеснуло при свете свечи мягкими переливами жемчужин. — А это у тебя откуда?

— Анютка оставила, — ответила я машинально. — Надо отдать, а то ещё в краже обвинит, — я замолчала на полуслове, когда Рейвен чуть повернул зеркальце.

— Что с тобой? — спросил он с тревогой, увидев выражение моего лица.

— А ну, дай сюда! — я выхватила у него зеркальце и поднесла к расписке Бриско. — Ты посмотри, что делается!

Рейвен не сразу понял, что я обнаружила, пока я не ткнула его почти носом в зеркальное отражение. Непонятным образом зеркало показывало нам только лист бумаги, на котором была написана расписка, но никакого текста там не было.

— И что это? — спросил Рейвен немного обалдело.

— Какой же ты тугодум! — чуть не завизжала я от восторга и расцеловала его в обе щеки, позабыв о строгой мамаше Жо под дверями. — Это — колдовство. Понимаешь? Обыкновенное колдовство! Я же своими глазами вчера читала заклинание о создании иллюзии, и на этом заклинании была закладка. Вот стопроцентно, что её сделал Бриско!

— Зачем Бриско писать колдовскую расписку? — спросил Рейвен, тут же обнимая меня за талию и притягивая к себе. — Если бы кто-то увидел, что расписка не отражается в зеркале, его обвинили бы в колдовстве. Слишком рискованно.

— Дважды тугодум, — сказала я ласково, постучав указательным пальцем ему по лбу. — Потому что не Бриско написал эту расписку.

Глава 13

Охота на ведьм

— Подожди, совсем запутался, — судья был такой запутанный, но обнимался очень решительно. — Кто написал эту расписку если не Бриско? Ведь он сделал заказ на черепицу и постройки?

— Он сделал, — подтвердила я, чуть не прыгая от восторга. — И он заплатил, Рейвен. Заплатил, понимаешь?

— Но тогда…

— Подожди немного, — я вырвалась из его объятий, промчалась к двери, распахнула её, выскочила в коридор и затащила в комнату мамашу Жо, которая прогуливалась от лестницы до порога, оберегая мою честь.

— Мамашенька, вспомните, — сказала я строго, усаживая Жонкелию на табуретку, — ведь Бриско говорил, что он заплатил и гончару, и плотнику?

— Да, — коротко подтвердила она.

— И вы видели у него золото? — продолжала расспрашивать я.

— Да, — подтвердила она снова.

— Вот, что и требовалось доказать! — я прищелкнула пальцами и повернулась к Рейвену. — А теперь, вспомни, что нам говорил Димак…

— Нам? — приподнял бровь судья.

— Ну, тебе, — поправилась я. — Когда я сидела в шкафу.

Жонкелия молитвенно подняла руки и закатила глаза, но я продолжала:

— Димак сказал, что деньги, которые передала ему Эдит, превратились в листья. Вполне логично, что после смерти Бриско его колдовство перестало существовать. Но расписка осталась! — я схватила её, разглаживая и всматриваясь в буквы. — И это значит, что колдовство, создавшее её, это не колдовство Бриско.

— Кто-то из деревенских ведьм? — подсказал Рейвен.

— Скорее всего, — согласилась я. — Кто-то из тех, кого Бриско обучил заклинанию иллюзии. Мне всегда казалось подозрительным, что в этой деревеньке столько красоток! Только почему-то видишь одно, а зеркале — совсем другое. Или в медном чайнике…

— Небеса милосердные, она спятила, — заявила Жонкелия замогильным голосом.

— Ничуть, мамашенька, — успокоила я её. — Всё началось с медного чайника, — и я быстро рассказала Рейвену и Жонкелии, как увидела совсем не миловидную мордашку Модести в отражении. — А потом она так и шарахнулась, когда зашла в лавку к брадобрею, а там — зеркало во весь рост. Девицы хитрые — не стали сильно изменять внешность, а только чуть подправили и придали яркости. Глазки-звёздочки, точеные носики…

— Расписка, — напомнил Рейвен.

Сейчас глаза у него блестели чуть ли не ярче, чем у ведьмочек.

— Расписка, — я вернулась к теме долга. — Кто утверждал, что расписку написал лично Бриско?

— Лоури, Мадауг, Шемсин, — назвал судья имена мастеров.

— Бинг… Точно! — похвалила я его за догадливость. — А значит, они нам заведомо лгали. И они знают, кто написал эту расписку.

— Подожди, — судья нахмурился. — Почему ты считаешь, что знают? Кто-то из ведьм мог превратиться в Бриско и написать им эту расписку.

— Ты же слышал, что говорит мамашенька, — возмутилась я. — Её сын полностью выплатил долг. Зачем ему врать собственной матери? И к тому же, заклинание иллюзии и заклинание чужого облика — два разных заклинания. Я видела это в книге. А после смерти Бриско ни разу никто не принимал чужой облик. Мне кажется, Бриско не научил ведьмочек этому заклинанию. Это опасно. Он осторожничал. Таким оружием лучше владеть в одиночку, а то мало ли. Вдруг кому-то захочется подставить его точно так же, как он подставил Эдит.

— Сил мне и терпения, — пробормотала мамаша Жо и обхватила голову, удрученно уставившись в стену.

— Они нам всем понадобятся, — пообещала я ей.

— Всё это только домыслы, — медленно произнёс Рейвен, — но надо поговорить с этой троицей.

— Это уже я поручаю тебе, — сказала я деловито. — Пригрози им наказанием за колдовство. Они прекрасно знают, что расписка Бриско — фальшивка. Поэтому и не хотели отдавать её мне. Надо с ними поговорить, выяснить, с кем они в сговоре, а ещё… Рейвен. Нам надо разоблачить ведьмочек. Всех сразу. Одновременно.

— И как это сделать? — поинтересовался судья.

— Очень просто, — идеи у меня так и фонтанировали. — Давай поженимся.

— Ну наконец-то хоть одна здравая мысль, — заявила Жонкелия, прихлопнув ладонями по коленям.

Но Рейвен не торопился разделять её восторги.

— Мне кажется, — сказал он спокойно, — это не то что вы подумали, Жонкелия.

— Конечно! — я в азарте пристукивала кулаком о ладонь. — Это для прикрытия. Мы объявим о свадьбе, пригласим всех деревенских девушек на девичник, и здесь-то их и поймаем!

— Беда-а, — протянула мамаша Жо и опять обхватила голову.

— Никакая не беда, мамашенька, — обиделась я. — Это прекрасная возможность поймать их всех. Чтобы никто не улизнул. И ваша помощь мне необходима. Потому что я понятия не имею, как тут организовываются свадьбы. Мне понадобятся зеркала, — я загибала пальцы, — сети, крепкая и длинная верёвка, и человек шесть сильных мужчин, вдвоём мы с Рейвеном не справимся.

— Верёвка-то зачем? — спросил судья.

— А как же — уничтожить главное зло? — ответила я вопросом на вопрос.

— Я — спать, — объявила мамаша Жонкелия и поднялась с табуретки с таким видом, будто уже сейчас отправлялась на войну с ведьмами. — И вам то же советую.

Намёк был понятен, и я отправилась провожать Рейвена до дверей, хотя мне хотелось обсудить свой план до мелочей.

— Наведаюсь к Шемсину и его дружкам, — сказал судья, прощаясь. — А ты будь поосторожней. Воевать с ведьмами — это, всё-таки, моё дело.

— Ну да, — усмехнулась я, — мельничиха должна заниматься зерном. И всё-таки не понимаю…