Генерал Скала и сиротка (СИ) - Суббота Светлана

— А с вами ничего так, весело, — задумчиво сказала Пра.

ГЛАВА 29. Я официально заявляю вам, что вы зрелые девицы Хельвин

Пружина, сжимавшаяся внутри меня все последние дни, распрямилась, высвобождая, расплескивая энергию. Но разливалась она по венам под жестким контролем. Как говорил Гектор: «Злиться нужно холодным разумом».

Так что зря сестренка опасалась за Рифаха.

Я встала рядом с ним, с трудом ухватываясь поудобнее, чтобы швырнуть его дальше по коридору. Эффект неожиданности прошел, лэр принялся включать свои искры. Нужно поторопиться…

Внезапно я услышала донесшееся со стороны сдавленное оханье.

Да чтоб их! Нас увидели.

Я с досадой повернула голову. И обнаружила у лестницы остолбеневшую Анифу. Она явно только что поднялась на этаж, из-за спины выглядывали обе наши горничные. Не знаю кто из них издал услышанный мной звук, но… спасибо… он меня вовремя образумил.

Переизбыток эмоций чуть не сыграл со мной злую шутку. Пусть я раньше была не самым внимательным слушателем на редких встречах, когда мачеха изволила делиться своим прошлым, рассказывая истории про южан. Но одно я усвоила крепко: «Джунгары мстительны и не прощают публичного унижения».

То есть, насколько помню со слов леди Камалии, ее родня способна тайком, до увечий тузить один другого и при этом — между семьями вражды не будет. Но если кто-то громко оскорбит или «плюнет на ботинок» прилюдно — запросто может начаться вековая кровная месть.

Эх. Почему бы Анифе не появится минуткой попозже, а?

Я зашипела сквозь зубы, но деваться было некуда. Ударю еще раз при новых свидетелях, и мы получим непримиримого мстителя под одной крышей с нами.

Придется вместо броска поднимать лэра на ноги.

— Ах, какая жалость, — ласково сказала я, подтягивая его вверх, — что вы так неудачно упали у самой нашей двери.

— Ты застала меня врасплох, самка пустынного шакала, — тихо пробормотал Рифах, — в следующий раз я сломаю твои тонкие руки. А на твоей сестре женюсь и заставлю ее ползать, надевая мне сапоги. — И, к моему удивлению, продолжил уже громче.

— Здесь странно расставлена мебель, крупным мужчинам не пройти. Благодарю за помощь, прекрасная лэра.

Ого, да меня «секретно» унижают. Неужто думает я не выскажусь в ответ?

Я улыбнулась благожелательно и тоже пробормотала, едва шевеля губами:

— Полезешь к моим сестрам еще раз и оторву ноги вместе с теми самыми сапогами, суслик беззубый. — И уже потом в полный голос добавила. — Вечером надо ходить осторожнее, уважаемый сосед. Мало ли с какими неприятностями можно столкнуться.

— А почему беззубый?

— Потому что к этому все идет.

Метрах в шести напротив по коридору отворилась дверь и из нее выглянула служанка Дацы. Вовремя мы разыграли наш маленький спектакль.

— В тебе течет сильная кровь, — вдруг совсем тихо сообщил южанин. — Нарушения чести не было, взаимная обида закрыта, Хельвин. Но теперь я буду настороже и, возможно, окажу тебе честь встретиться на дуэли.

Он неожиданно вежливо, хотя и несколько скованно, поклонился мне. То ли из-за неудачного удара спиной, то ли еще не обретя местного этикетного лоска. Сверкнул глазами поверх моего плеча, посылая неясный сигнал Мириам. И зашкандыбал к лестнице, откуда навстречу уже неслась наша младшая.

Уф. По самому краю прошли.

— Как ты оказалась дома одна, Мири? — спросила я сквозь зубы, все еще пытаясь изобразить доброе выражение лица. Получалось плохо. Оглянувшийся напоследок Рифах вздрогнул и ускорил шаг, осторожно обходя нашу младшую по малозаметной, но все же существующей дуге.

— Анифа пошла проследить как загружают новые платья в карету. Они не дошиты, и швеи Посольства взялись доделать их за ночь. Не злись! Мы все правильно сделали, кто же знал, что лэр придет, и я ему вдруг так сильно понравлюсь, — зашептала сестра, отступая назад.

О! Где взять сил?!

Сцепив зубы, я проследила как Рифах поднимается на следующий этаж, и только потом вернулась в покои. Нечего привлекать внимание к нашему разговору, и так горничная баронессы с любопытством головой вертит, старается все запомнить.

— А я разбирала лоскуты, когда пришел гость, — шмыгнула сестра. — Сначала такой обходительный был, я и постаралась приветить. Думала друзья нам не помешают. Ну и…он красивый, как из сказки. Хотела задержать его, чтобы с тобой познакомить. Ты у нас одинокая, нецелованная, вдруг бы понравился… Хани, прости меня! Когда ты вошла, я почувствовала себя такой глупой! Зря я с ним наедине оставалась, да?

Ракхотовы сосцы, почему Мириам умная всегда ПОТОМ?! Что за удивительная «коридорная мудрость» ее настигает, когда ситуация уже позади? Сразу и слова ей правильные на ум приходят, и действует она сообразительно. Но все — исключительно после, когда исправить ничего нельзя.

Я упала на кресло… МОЕ кресло! Удержала рукой чуть не скатившийся на пол дневник и аккуратно отложила его подальше, на столик. Не хочу сейчас слушать в голове стенания древней родственницы. Она только что обнаружила, что в бою весь мой эмоциональный запал выплеснулся и «для звезды ничего не осталось». Я потерла лоб. Одни расстройства…

— Хани! А круто ты его! Бац-бац! Хрусть и все в обломках, — весело воскликнула Мириам, жизнерадостность которой мало что могло испортить. Она затанцевала по гостиной, довольно фыркая и изображая удары по невидимому противнику.

— Да? Тебе понравилось, как наши гости вылетают в коридор? — я сделала паузу, дождалась, когда из коридора зайдет взволнованная Анифа, и продолжила, — Нам нужно серьезно поговорить, девочки, обсудить правила безопасного проживания.

Магия затихала в крови, посылая недоуменные сигналы в мышцы. Дескать — а побегать, хозяйка? А попрыгать? А догнать врага и станцевать на его печени?

Но я урезонивала свои порывы, жестко дисциплинируя горящую в венах силу. Тем обиднее было легкомыслие Мириам из-за которого пришлось пройти буквально по краю. Вежливые слова южанина лишь дань многовековым традициям — они умеют красиво проигрывать, а вот что он думал на самом деле — неизвестно. И как же хочется высказать сестрам все, что я думаю о их глупой наивности…

Я посмотрела на выбитую дверь, на снующих туда-сюда горничных… Пожалуй, гостиная не то место, где сейчас можно откровенничать, да и мало ли кто может подслушать, просто стоя в темном коридоре.

— Иванка, — окликнула я пухленькую румяную горничную, — вызови срочно мастера, пусть починит дверь. И постой сама в проеме, если вдруг кто-то будет рваться… кричи.

Словно в осаде сидим, а не в Детском Дворце. Вот только войска как такого нет, и свои же открывают ворота кому ни попадя.

Поманив за собой притихших сестер, я прошла в кабинет. Шаги звучали тихо и легко, совсем не так, как было на душе. Отодвинув кресло, я села за стол, сцепив перед собой руки в замок и — вдруг осознала, что раньше точно так же делал отец, только я сидела по другую сторону.

— Хани, да я все понимаю! — сказала Мири, снимая вуаль и изящно приземляясь на стул напротив. — И больше никого вином угощать не собираюсь.

Действительно, перестаем спаивать гостей и все проблемы решатся. Вдох-выдох и полное спокойствие, не хватало еще кричать на родных. О каком управлении герцогством пойдет речь, если я не смогу контролировать собственные эмоции.

— Слушайте внимательно, — твердо сказала я. — Мы находимся практически на военном положении. На наше Посольство нападают неизвестные. Затем кто-то пускает слух, что я уколола Габардила на дуэли спицей с ядом. Прямых обвинений еще нет, но на меня смотрели, только что шеи не сворачивали. После этого старший принц заставляет меня назваться ученицей Скалы и отправляет на какие-то там соревнования. Я иду домой в надежде получить вашу помощь и поддержку, но получаю новые проблемы.

— Ой, какая проблема? Выгнала лэра и все, — Мириам надула губы и покосилась на Анифу, ожидая поддержки. Но осторожная младшая всегда чуяла мое настроение, поэтому сидела тише воды, только моргала.