Артём+ Элла= приключения по эпохам. - Людмила Вовченко

— Скажите вслух ровно то, что и так собираетесь делать, — предложила Хранитель. — Библиотека не любит чужие слова.

Артём взял перо. Оно было неожиданно тёплым. Он слышал себя со стороны — голос был ниже, чем обычно.

— Я обещаю смотреть не только в текст, но и в тени, — сказал он. — Не верить первому объяснению, не забывать о живых людях за датами. Возвращаться с тем, что искал. И возвращать тех, с кем ушёл.

Элла опустила ладонь на книгу так, будто это был мат на ринге, и сказала просто:

— Я обещаю держать. Слово, удар, дистанцию. Возвращать нас двоих домой. Если надо — зубами.

Хранитель кивнула. На мгновение лампы вспыхнули чуть ярче — или им показалось. Браслеты на их запястьях едва ощутимо дрогнули, словно приняли чужих в родные.

— Добро пожаловать, Читатель и Защитник, — сказала Хранитель. — Ваша пара — зарегистрирована. Теперь — к делу.

Она сняла с крючка узкий длинный ключ — как в старых квартирах, только зубцы у него были странные, будто ноты. Подвела их к части стеллажа, где книги стояли слишком идеально. Вставила ключ между корешков, повернула. Стеллаж щёлкнул, ушёл вглубь, как дверца шкафа, и открыл низкий, обитый железом проём.

Внутри было темно и пахло мокрым камнем. На пороге — латунная табличка. На ней — коротко:

ДЕЛО № 1

Элла и Артём обменялись взглядами. Он — чуть-чуть бледнее обычного, но с той самой ямочкой, которая появлялась, когда его мозг находил новую игрушку. Она — спокойная, но с тенью улыбки: «Ну здравствуй, тьма».

— Начнём с писем, — сказал он, почти шёпотом. — Если они были, они оставили след.

— А я начну с улиц, — ответила она. — Если он был, у него были привычки.

— У вас есть час на подготовку, — сказала Хранитель. — Лино передаст досье. В Арсенале соберёте «тихий набор». Не берите ничего, что звенит. И… — она подняла палец. — В Уайтчепеле есть запах крови. Он липнет к ногам. Держитесь друг друга.

Они кивнули. На выходе Артём притормозил у полки с лупами и положил свою старую, латунную, рядом на секунду — как будто знакомил. Потёртая лупа поблёскивала упрямо, словно говорила: «Я ещё пригожусь».

— Пойдём, профессор, — бросила через плечо Элла, уже шагая к Арсеналу. — Нам обещали «тихий набор». Ты — тихо, я — набор.

— Конечно, — сказал он, догоняя. — И, на всякий случай… если я опять уроню бумагу — это кодовый сигнал «срочно прикрыть».

— Если ты уронишь себя — это будет кодовый сигнал «срочно тащить», — отрезала она и впервые улыбнулась по-настоящему.

В глубине зала часы щёлкнули. Библиотека дышала ровно. Мир за дверью торгового центра шевелил хвостами рекламы. Здесь — между пером и мечом — собирались история и двое, которых она выбрала. Их шаги уносились в сторону Арсенала, где лежали ремни, очки и слабое мерцание браслетов — двух одинаковых, чтобы не потеряться.

Глава 3.

Глава 3

Шаги гулко отдавались по каменному полу, будто каждый их звук открывал новую страницу книги. Артём шёл чуть впереди, но иногда оборачивался — и каждый раз ловил на себе взгляд Эллы. Она смотрела не на стены, не на витрины с древними свитками и чучела драконов (или это были просто очень убедительные экспонаты?), а именно на него.

— Ты в курсе, что у тебя походка как у первокурсника, которого впервые пустили в архив? — язвительно заметила она.

Артём вздрогнул, чуть не зацепив плечом стеклянный стенд с маской из майя.

— Ага, фиксируешь. В воздухе. — Элла склонила голову набок. — Уронишь что-нибудь ценное — отвечать тебе.

Она говорила резко, но уголки её губ подрагивали. Словно сама удивлялась, что ей нравится его неуклюжесть.

Они прошли в следующий зал — огромный, с потолком, уходящим в темноту. Там стояли длинные ряды шкафов, но это были не обычные полки. Каждая дверь имела свой символ: золотой крест, египетский глаз, стилизованное солнце, шпаги, короны…

Артём остановился у одной из дверей и осторожно провёл пальцами по рисунку.

— Ты сам профессор, ты и думай, — усмехнулась Элла.

Он не ответил. Просто смотрел, и глаза его горели так, что Элла впервые позволила себе заметить: в нём есть то, чего нет в других мужчинах. Восторг. Чистый, детский восторг, от которого даже каменные стены будто становились мягче.

— А это что за комната? — спросила она, заметив массивную дверь с металлическими заклёпками.

— Похоже на арсенал. — Артём толкнул створку, и они вошли.

Элла замерла.

Зал был полон оружия. Копья и мечи, мушкеты и арбалеты, катаны и сабли, шлемы рыцарей, доспехи гладиаторов, изогнутые кинжалы Востока. Всё это висело на стенах, лежало на подставках, сверкало металлом под мягким светом.

— Вот это да… — прошептала она. И впервые в её голосе не было сарказма. Только восторг.

Она прошла между витринами, пальцами коснувшись рукояти меча. Лицо её стало мягче, глаза — ярче. В этот момент Артём понял: он видит перед собой не просто охранницу. Она — воин. И оружие для неё не просто железо, а продолжение самой себя.

— Красиво? — спросил он.

Элла обернулась. В её взгляде на секунду мелькнула улыбка.

— Рай с мечами?

— А что? Рай для женщин-воинов выглядит именно так.

Когда они вернулись в главный зал, навстречу вышла женщина в длинной мантии. Волосы серебристые, глаза — будто отражающие свет.

— Добро пожаловать, — сказала она. Голос её был тихим, но властным. — Новые хранители, библиотека выбрала вас.

Артём хотел что-то спросить, но слова застряли в горле. Элла, наоборот, сложила руки на груди.

— Тем, что вы — редкость. Мужчина-библиотекарь. Женщина-охранник. Нарушение традиций. Но, возможно, именно этого и ждало Время.

Элла приподняла бровь, а Артём почувствовал, как внутри него дрожит воздух.

И впервые подумал: «А если всё