Теория гибрида - Пенн Кэссиди
Я сидел в среднем ряду, втиснутый между Атласом и Мерриком по другую сторону от него. У Меррика в руке был Глок, о котором я даже не подозревал, что он носит его с собой, и он свирепо смотрел в окно, как будто хотел опустить его и сделать несколько ответных выстрелов. Август сидел на переднем пассажирском сиденье, держа в руках потерявшего сознание Шона, и они вдвоем едва умещались на сиденье. На заднем сиденье у Фауста на коленях сидела Сиренити, все еще взволнованная и покоренная моей магией. Я понятия не имел, как долго продлится этот эффект, прежде чем она проснется и посеет хаос среди всех нас.
Повсюду были люди, в основном люди. Они заполонили улицы, протискиваясь мимо репортеров, предупредительной ленты и полицейских заграждений. Это был чертов беспорядок. Даже хуже, чем до того, как мы вбежали в посольство. Толпились протестующие, что-то неразборчиво крича в камеры, которые все это проглотили. Полиция пыталась оттеснить толпу, применяя дымовые шашки и дубинки. Должно было стать намного хуже, прежде чем стало лучше.
Громкий взрыв позади нас потряс всю машину, когда яркий свет и облако дыма окутали улицу, заставив мирных жителей разбежаться. Взрыв был оглушительным. Я не оглядывался, просто смотрел вперед, пока водитель объезжал толпу людей, колотящих кулаками по капоту и дверям. Даже сквозь облако дыма их было не остановить, поскольку никто мало что мог поделать с толпой, когда она набирала обороты.
Я предположил, что остальная часть посольства обрушилась в результате какого-то остаточного взрыва, и все, о чем я мог внезапно думать, были камеры, которые я оставил невскрытыми, — заключенные, оставшиеся позади. Взглянув на лицо Атласа, я понял, что он думает о том же. Если я правильно помню, его сестра была среди тех полукровок, которые пропали без вести некоторое время назад. Я знал, что он ломал голову над вопросом, оставил ли он ее там умирать.
Она не была его кровной сестрой, я это знал. Локсли Ноктюрн была дампиром — дочерью вампира, который много веков назад произвел на свет Атласа, а затем бросил всех своих детей. Он приютил ее и защищал с самого начала. Ей было столько же лет, сколько и ему, но он относился к ней почти как к дочери. Я не мог понять, что он должен чувствовать прямо сейчас.
Мы пронеслись мимо людей и свернули на боковые улицы и переулки. Все было тихо, если не считать тяжелого дыхания Сиренити с заднего сиденья, пока ее тело боролось с моей парализующей магией.
— Как долго это продержится? — Спросил Фауст, нарушая тяжелое молчание. Он почти рассеянно проводил покрытыми сажей пальцами по ее белому меху. Я не был уверен, кого он пытался утешить — себя или ее.
Я вздохнул, проводя ладонью по лицу, чтобы стряхнуть пепел.
— Недостаточно долго. У меня не хватит сил снова усмирить ее, если она очнется до того, как мы доставим ее к Кристофу.
Лицо Фауста напряглось при этих словах. Я действительно не понял, почему он вдруг так забеспокоился о комфорте Сиренити. Раньше ему было насрать, так почему сейчас? Несмотря на все ужасные вещи, которые он ей наговорил, я подумал, что у него было бы гораздо больше шансов самому выбросить ее из окна и сбежать.
— Мы будем готовы, если до этого дойдет, — сказал Меррик. Его пальцы сжались на пистолете, и я недоверчиво выгнул бровь. Меррик закатил на меня свои зеленые глаза и фыркнул. — Не ради нее, ты, тупое дерьмо. Мы можем с ней справиться, а вот к городским воротам нужно быть готовым. Ни единого шанса, что нам удастся прорваться без перестрелки. Они знают, что она у нас, и я готов поспорить, что Харкер думал на три шага вперед, гребаный ублюдок.
— Уже нагоняют нас, — сказал Атлас. Он посмотрел на водителя в зеркало заднего вида, который коротко кивнул в ответ. Лицо лидера ковена было неподвижно, как камень, губы сжаты в ровную линию, взгляд жесткий и непреклонный.
Затем Август сказал:
— Стая будет на месте, не волнуйся. Эти человеческие ублюдки далеко не уйдут, если решат последовать за нами.
— Какого черта… — начал спрашивать, задаваясь вопросом, как Августу удалось так быстро мобилизовать своих оборотней, но затем покачал головой, чувствуя себя истощенным. — Знаешь что, мне насрать. Давай просто уберемся к чертовой матери из этого города.
Мне нужно было найти способ вернуться через несколько дней. Если мы переживем следующие несколько минут. С исчезновением нашей матроны должен был начаться хаос. Понятия не имею, была ли она тоже жертвой разрушения посольства людей. Она вполне могла быть заключенной в одной из тех камер, которые я не открывал. По моему телу разлилась тошнота, когда я подумал о последствиях такой перспективы.
Эстель была матроной Найтингейл задолго до того, как клан прибыл на этот континент — задолго до моего рождения. Она была хитрой, иногда даже жестокой женщиной, но она была сильной и справедливой. Без нее во главе клана было много других, кто присматривался к ее месту и ухватился бы за шанс занять его. Все должно быть намного, намного хуже.
Мы добрались до внешней окраины города и быстро поднялись на стену. Там было несколько входов и выходов, но нам нужен был выход поменьше, обычно предназначенный для высокопоставленных лиц или военных. Это был самый быстрый способ вернуться на территорию Кровавой Луны, не пользуясь тоннелями, которые к настоящему времени вполне могли быть забаррикадированы, если бы люди сумели продумать все настолько далеко вперед. Кроме того, чтобы добраться до туннелей, нам пришлось бы возвращаться через город, а мы не могли так рисковать.
Теперь я мог видеть ворота. Это был обычный въезд с деревянными заграждениями, чтобы машины не проезжали через контрольно-пропускные пункты без разрешения. Я столько раз проходил через эти ворота во время поездок в Сол-Сити, но обычно они охранялись элементарной охраной, чтобы не впускать сброд. Теперь можно увидеть шеренгу правительственных внедорожников, точно таких же, как тот, в котором мы находились, и нескольких людей, высунувшихся из окон с пистолетами в руках, направленными прямо на нас. Их сопровождали несколько полицейских машин, пытавшихся заставить нас остановиться.
— Черт возьми, у Харкера есть своя личная армия или что-то в этом роде? — Спросил Меррик, расправляя плечи, готовясь. — Я думал, он сенатор штата, а не чертов президент.
Он полностью повторил мои мысли. У сенатора Харкера не
