Свобода как повод влюбиться - Елена Александровна Романова
— Что за чертовщина? — прошептала, озираясь по сторонам. — Лорд де Вер, вы здесь? — крикнула на всякий случай. В ответ звенящая тишина.
Неужели последних пяти минут моей жизни просто не было?
В северном крыле можно сойти с ума. Недаром дверь сюда всегда заперта. Это ловушка полная страхов, о которых опасно признаваться самой себе. Нужно быстрее выбираться!
Я поднялась по ступеням и оказалась в просторном темном коридоре. Впереди заметила очередную дверь, которая была приоткрыта.
Я выругалась, смело вошла в помещение, поставила лампу на стол и огляделась. Похоже, здесь был кабинет. В кабинете были высокие потолки, два окна, открывающих прекрасный вид ночной долины.
Я медленно подошла к картине, висящей над камином. Это был портрет некой дамы… красивой женщины с волнистыми каштановыми волосами, убранными в пышную прическу, темно-синими глазами и мягкой улыбкой. Я вернулась к столу за лампой и с ее помощью прочла надпись, сделанную художником: «Леди де Вер». Возможно, это мать Роберта.
В этот момент хлопнула дверь за моей спиной, ключ в замочной скважине провернулся, а я подавила крик ужаса. О, каких мне стоило трудов, чтобы держать себя в руках. Однако теперь я была заперта, и не знала, что делать, пока маленькая створка у книжного шкафа не отъехала в сторону, зияя чернотой туннеля. Тайный ход!
Не мешкая, я юркнула в темноту. Меня ожидала очередная лестница, которая по спирали уходила вверх в северную башню, откуда подавались сигналы. Я была близка к разгадке. Сердце било набатом, пока я поднималась. Комнатка в башне была небольшой, но сплошь заставленной полками. Я будто оказалась в лавке старьевщика или в кабинете… господина Скотта. Странная ассоциация, но лишь у Вильнуса я видела разом столь много бесполезных вещей, как здесь.
Я примостила свечу на каминной доске и подошла к книжным полкам. Почти все книги были рукописными и очень старыми. Магия чернокнижников… я принялась разглядывать корешки.
Не меньше получаса, я ковырялась в полках, пока не обнаружила нужную книгу. Схватила ее обеими руками, отнесла на стол, распахнула. Через какое-то время поняла, что увлеченно читаю. Слова… строки… предложения… хоровод мыслей. Перевернула страницу и застыла, тихо вымолвив: «Вот оно!». Амулет ведьмы. Сдерживающий. Роберт не солгал.
Дверь позади меня заскрипела. Обернувшись, я увидела уже хорошо знакомую мне женщину в белом. Она приглашала меня обратно на лестницу.
На прощание я бросила взгляд на подоконник, на котором стоял фонарь. Уверена, что с помощью него отсюда подаются сигналы. Может быть, когда-нибудь я это узнаю. Но точно не сегодня.
Глава 20
Упав в кровать, я уснула мертвым сном, в котором мне виделся хоровод бестелесных духов, обитающих в графстве.
Наутро я вышла в сад, который шелестел сочными зелеными листьями, села на лавку. Тревожные раздумья обрушились на меня лавиной. По больше части, я думала о графе.
Увидев конюха, который шел в сторону конюшен, поднялась на ноги и крикнула:
— Уважаемый! Седлайте Дыньку. Я хочу прогуляться!
В ответ не получила возражений, к которым уже готовилась. Видимо, в поместье я заимела репутацию человека, который всегда добивается своего. Подумав, что до обеда успею прокатиться верхом, я направилась за конюхом.
Фамильный склеп де Веров.
Это место я бы с радостью объехала стороной, но путь к плантациям, куда я изначально собиралась, лежал именно через кладбище. Остановив Дыньку у ворот, я резко поменяла планы.
Ворота, кованные и высокие, были приоткрыты. За ними таилась каменистая дорожка к склепу. Вдоль дорожки возвышались статуи из белого мрамора, изображающие ангелов. В небо, затянутое грозовыми облаками, упирался крест. Рядом с фамильным склепом находились каменные надгробья, на которых я смогла прочесть: «Дорогая нянюшка Рози», или «Преданный и дорогой друг». Кажется, это были захоронения слуг, некогда близких семье де Вера. Я привязала Дыньку к дереву, а сама тронула створку ворот, которая со скрипом отъехала в сторону. Ступив на дорожку, нервно передернула плечами. Черт, что я делаю? Схожу с ума?
Обняв руками плечи, я двинулась к склепу. Подумать только! Скажи кто-нибудь, что я добровольно пойду на кладбище, умерла бы со смеху. Хотя ввиду происходящего, «умерла» слово явно не к месту.
— Госпожа Хоткинс! — прогремело над головой.
Воздух сотряс мой крик. Я огляделась, прижав к груди руки.
— Святые небеса, я не хотел напугать вас, — из-за кустарника показалась голова в соломенной шляпе. Садовник лорда де Вера. — Я пришел подровнять розы. Слишком уж разрослись, — он виновато улыбнулся.
— И… — я покашляла в кулак, перевела дыхание, — часто вы здесь бываете?
— Нет. Мне жутко от этого места.
О, соглашусь с этим, не раздумывая.
Я не могла упустить единственного человека, который без обиняков поведает мне историю семьи де Вера. Не отставая ни на шаг, я двинулась следом.
— Давно вы служите графу?
— Давно.
— Знали его отца и мать? — мы вышли за пределы кладбища, и я вздохнула с облегчением. Все-таки у меня лучше выходит общаться с живыми, чем с мертвыми.
— Да, знавал. Де Вер старший был настоящим деспотом, госпожа. Как повезло всем нам, что Роберт пошел в мать, хоть внешне они были очень разные.
— Вот как… А его мать… эм… отчего она умерла? — я отвязала лошадь, взяла под уздцы, и поспешила за удаляющимся садовником.
— Родовая горячка. Младенец, брат графа, погиб через несколько часов вслед за матерью.
— Печально, — я взглянула в небо, заметив, что тяжелые тучи стремительно сгущались. — Когда это было, сэр?
— Роберту было не больше десяти.
— Почему его отец не женился опять?
— Говорили, что он слишком любил супругу, — садовник печально улыбнулся, — но я считаю, что он был слишком жесток и деспотичен, чтобы ужиться с кем-то под одной крышей. Брак был ему навязан королем.
— Навязан? — я на секунду разжала пальцы и довольная Дынька, оказавшись на свободе, резво запрыгала по тропинке. — То есть король заставил де Вера старшего жениться?
— Да. В этом нет ничего удивительного.
— И Роберт видел, как несчастлива его мать, — пробубнила я тихо, будто на меня снизошло озарение.
— Это видели все, — вздохнул садовник.
В библиотеке должно быть семейное древо де Веров. После обеда нужно изучить его, и сделать еще одну неприятную вещь — навестить графа и
