Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
Он наверняка и облизнулся бы, не будь меня рядом. А так – присутствие дамы обязывало к приличному поведению. Если, конечно, можно считать приличным рассказ об охоте ради удовольствия, что, на мой взгляд, близко к убийству. Не на тех мой собеседник охотился, не на тех…
– Если вы так любите охотиться, что вам помешало перекинуться и воткнуть зубы в крэга?
– Во-первых, они довольно противные на вкус, а во-вторых, в этом случае с высокой вероятностью жертвой оказался бы я. Слишком разные весовые категории, знаете ли, Елизавета Дмитриевна.
– Откуда тогда вы знаете, что они противные на вкус? Загоняли компанией?
Внезапно представилась стая песцов, загоняющих одинокого, но не такого уж несчастного крэга. Не факт, что они завалили бы его даже толпой. У волков это не получилось. Да и охотятся ли песцы стаями? Вот этот, сидящий рядом, вряд ли. Он точно предпочитал этим заниматься в одиночку.
– Читал, Елизавета Дмитриевна. Я такую пакость даже пробовать не буду. В них слишком много темного.
– Темного? Вы о чем, Дмитрий Валерьевич?
Конечно, кровь крэгов была много темнее нашей, почти черной, но мне показалось, что Песцов имеет в виду совсем не это.
– Это же порождения Зверя, – чуть удивленно пояснил Песцов.
Про пришествие Зверя, которого смогли остановить лишь объединенными усилиями старых богов, я знала только в общих чертах и никогда не интересовалась деталями. К чему ими интересоваться, если это дела давно минувших дней, а мне нужно приспосабливаться к эпохе нынешней? Но, получается, Зверя выдавили, а его порождения остались?
– Почему же их до сих пор не вычислили и не уничтожили, если они столь опасны? Разве оборотень не чует другого оборотня?
– Они не такие оборотни, как мы. От обычных людей они неотличимы, пока не перекинутся. Они же чуют нас и друг друга. Более того, охотятся зачастую именно на нас, поэтому въезжающих тщательно проверяют. Но у мисс Мэннинг были безупречные документы. То есть не у мисс Мэннинг, а у крэга под ее обликом. Где сама Филиппа, теперь уже не узнать, как и то на каком этапе произошла замена.
Он вздохнул, явно печалясь не столько о покойной, сколько о несбывшихся мечтах.
– То есть такая певица действительно существовала, а не всегда была крэгом?
– Хотелось бы в это верить, – чуть смущенно ответил Песцов. – Не могло же меня привлечь вот это вот.
Он указал на костер, которым мы прикрыли кучку пепла, оставшегося от мисс Мэннинг. Костер был совсем небольшим, может, поэтому, сколь я ни смотрела на пламя, спокойствия это не приносило. Само пламя казалось грязным и вонючим. Впрочем, это вполне могло быть следствием того, что я ни на миг не забывала о случившемся. Будь я в облике рыси, шерсть наверняка стояла бы дыбом до сих пор. Чувство опасности продолжало вопить столь громко, что хотелось бежать со всех лап неважно куда, лишь бы подальше отсюда. Но проблем моих это не решило бы, напротив – прибавило, поэтому я сидела на саквояже мисс Мэннинг и вела почти светскую беседу. Вот и сейчас я не стала акцентировать внимание Песцова на том, что его как раз привлекало то, что выдавало себя за певицу, поскольку меня заботило совсем другое.
– То есть если крэг кого-то съедает, он может принимать его вид и получает навыки?
– Вид – да, а навыки с чего бы? – удивился Песцов. – Это вы сказок начитались, Елизавета Дмитриевна. Съешь сердце врага – станешь сильным, как он. Съешь мозги – узнаешь обо всех его планах.
Он насмешливо фыркнул и поворошил обломком палки в костре, отчего взвились искры, такие же неприятно-темные, как и сам костер. Зря мы не пошли с кучером. Уверена: я выдержала бы дорогу, только бы не сидеть здесь, боясь каждого шороха.
– Съешь горло – начнешь так же петь?
– Хм… – протянул Песцов почти как мисс Мэннинг, нахватался, видимо, за время общения.
Не знаю, во что вылилось бы его «хм», но тут он внезапно оживился:
– Едет кто-то! Ну наконец-то!
Там, куда ушел кучер, не виделось ни малейшего движения.
– Из города едут, – радостно пояснил Песцов. – И это замечательно.
– Чем же? – Я повернула голову и действительно увидела вдалеке небольшое пятно, двигающееся в нашу сторону. – Нам же нужно в город.
– Они и подвезут. Либо из человеколюбия, либо за деньги. – И тут же неожиданно перешел на английский: – Филиппа, радость моя, далее по-русски ни одного слова. Забудьте, что вы его вообще знали. Лучше всего, если вы будете молчать и изображать полуобморочное состояние.
– А почему не обморочное? – съехидничала я, пусть и признавала правоту собеседника.
– Потому что в обморочном мне придется вас тащить, – пояснил Песцов и нагло добавил: – А у меня после сегодняшних душевных потрясений руки трясутся, могу уронить. Более того, не просто могу, но временами хочу. Не ввергайте меня в искушение, дорогая.
Я выразительно поправила меха мисс Мэннинг, намекая, что кое-кого можно не только уронить, но потом ободрать и носить как боевой трофей. Думаю, сама мисс Мэннинг так втайне и рассчитывала, играя с поклонником, как кошка с мышкой, и мечтая в конце игры его прихлопнуть, содрав до этого все, что сможет.
– Всегда восхищался вашим вкусом, Филиппа, – невозмутимо заметил Песцов. – А еще выдержкой и умением повернуть ситуацию в свою пользу. Подумать только, в начале нашего знакомства вы на пустом месте вытащили у меня деньги.
Сейчас он говорил точно обо мне, поэтому я не удержалась:
– Вы их сами предложили, навыдумывав себе бог знает что. Не обижать же было вас отказом? К тому же я собираюсь строго придерживаться договоренностей и не сообщать о вас Фаине Алексеевне никаких порочащих сведений. Так что все справедливо.
– Филиппа, голову выше, больше сдержанности в движениях, а то в гостинице сразу заметят, что вернулась не та дама, – обеспокоенно сказал Песцов. – Все же та свою роль отыгрывала безукоризненно, а из вас актриса так себе. Даже я сразу что-то заподозрил, но начал думать не в том направлении.
– Вы бы любую на моем месте заподозрили, – не согласилась я, – потому что совесть у вас нечистая.
– Дорогая, у кого сейчас чистая совесть? – ухмыльнулся Песцов.
– Главное – чистый мех?
– Вот именно. Чистым нужно держать то, что видно.
Он потянулся и быстро пошел навстречу приближающимся саням, тем самым прекратив разговор, поскольку проехать мимо нас точно бы не проехали. Быть может, богато украшенные сани каких-нибудь местных шишек и просвистели бы без остановки
