Королева восстанет - Мари Нихофф
Вампир ехидно фыркнул:
– Прекрасно. Раз вчера все было по-настоящему, остается вопрос, почему вдруг они ни с того ни с сего тебя послушают. Ты просто тратишь мое время, Флоренс. Что касается похищения Лиры, ты бесполезна.
Неужели Бенедикт всегда был таким беспощадно честным, а я просто этого не замечала? Или это тоже связано с недавними событиями? Я воздержалась от протестов, поскольку его вопрос, к сожалению, вполне оправдан.
– Меня они не послушают, верно, – признала я. – Но это не значит, что мы не можем их переубедить. Слова Валя имели бы другой вес. К нему они прислушаются.
Взгляд Бенедикта стал жестче. На челюсти опасно дернулся мускул.
– Твой брат недвусмысленно дал понять, что не намерен нам помогать.
– Знаю. И тот факт, что ты сломал ему плечо, тоже наверняка не убедил его в твоей доброте.
Бенедикт плотно сжал губы, и на мгновение этот упрек завис в воздухе между нами. В зеленых глазах отразился как минимум намек на сожаление. Хотя этого не достаточно.
Потом я продолжила:
– Но я все равно могу попытаться еще раз спокойно с ним поговорить. Даже если вероятность того, что это принесет какой-то результат, очень мала… нам ведь ничего не стоит попробовать, правда?
Король пристально смотрел на меня с непреклонным выражением лица. Не нужно даже спрашивать, чтобы понять, как скептично он настроен. Но, похоже, Бенедикт колебался, поддаваться ли своей подозрительности. Ведь, будь он уверен, что я хочу поговорить с Валем только для того, чтобы продолжить плести заговор против короны, сразу сказал бы «нет».
Какая ирония. Пусть Бенедикт и утверждал, будто не верит ни единому моему слову, это утверждение само по себе было ложью. Между его злостью и ненавистью тлела крохотная искорка неуверенности. Всего лишь искорка. Однако это уже начало.
– Мне необходимо обсудить это с Эрис, – решил он, наверное, целую вечность спустя.
– Хорошо, – согласилась я. – Когда?
Мой тон заставил его предостерегающе вскинуть брови. Но ситуация слишком остра, чтобы утруждать себя любезностями.
– Когда? – повторила я.
Бенедикт шумно выдохнул, после чего отвернулся от меня. Оставив дверь открытой, он нажал комбинацию быстрого набора на телефоне, который до сих пор стоял у него на столе.
Пока он явно ждал, что кто-то снимет трубку, я тоже зашла в комнату. Бенедикт, конечно, говорил, что его кабинет – табу, но сейчас просто кинул на меня беглый взгляд и никак не отреагировал. К тому же вряд ли в его присутствии я смогла бы порыться в секретных документах. Правда, я не отрицала вероятность того, что он вообще не хранил здесь ничего важного и просто хотел наказать меня, запретив играть на арфе.
Подойдя к инструменту, я погладила кончиками пальцев золотые узоры, тянущиеся вверх по раме. В последние месяцы мне очень помогало то, что Бенедикт разрешал мне здесь играть. Благодаря музыке мне лучше удавалось разложить мысли по полочкам или вовсе заглушить их, чтобы сбежать от реальности. Однако это не единственное, что значила для меня эта арфа. Она сблизила нас. Создала между нами связь, которой, возможно, и не возникло бы без ее нежных нот. Она позволила мне увидеть Бенедикта таким, какой он есть на самом деле, а не королем этой страны. При взгляде на нее мне невольно вспоминались все наши моменты вдвоем.
– Есть минутка? – Голос Бенедикта выдернул меня из размышлений. Я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Он быстро отвернулся, а вот я никак не могла оторвать от него взгляд. Сегодняшняя картинка слилась с образом из прошлого. С нежным Бенедиктом. С любящим. – У Флоренс есть предложение, – спокойно объяснял он. – Не знаю, что и думать.
Он опять посмотрел на меня. И на этот раз не отвел глаза. У меня тут же начало покалывать кожу, а к щекам прилил жар.
– Да, – произнес в трубку король. – Мы подождем.
Положив трубку, Бенедикт в конце концов от меня отвернулся.
По спине побежали мурашки. Помедлив, я присела на табурет перед арфой, сложила руки на коленях и переплела пальцы.
– Эрис придет?
– Для тебя она мисс Хилл, – откликнулся он, стоя ко мне спиной.
– Прошу прощения, – процедила я. В памяти сам собой всплыл наш первый разговор в Тауэре. То, как он запретил мне называть его Беном. Отлично. Если он желает создать между нами такого рода дистанцию, он ее получит. – Мисс Хилл придет сюда, ваше величество? – уязвленно спросила я.
Бенедикт застыл, а я не удержалась и довольно хмыкнула.
– Да, – коротко ответил он и опустился на свой стул. Сидел лицом ко мне, однако взглядом больше не удостаивал. Значит, теперь мое наказание – игнорирование.
Интересно, как он отреагирует, если я заиграю на арфе? Тоже оставит без комментариев? Или придет в бешенство? Пробовать я не рискнула. За последние несколько дней Бенедикт достаточно мне угрожал, чтобы перестать намеренно его провоцировать. Я больше не уверена на сто процентов, что он на самом деле мне не навредит.
К сожалению, вывести его из себя – это, похоже, единственная возможность хоть в какой-то степени открыто с ним поговорить. Впрочем, с таким же успехом это могло стать верным путем окончательно его потерять.
БЕНЕДИКТ
Ваше величество.
Я и не предполагал, что будет так неприятно слышать эти два слова из уст Флоренс.
Мне стоило больших усилий не реагировать на формальное обращение. Весь мой самоконтроль ушел на то, чтобы не показать, как она может уничтожить меня всего двумя этими словами.
Проклятье.
У меня правда проблема.
Пару минут в ожидании Эрис мы провели в ледяной тишине. Я постарался сосредоточиться на лежащих передо мной документах. Однако это почти невозможно, пока Флоренс сидела максимум в трех шагах от меня и я готовился к тому, что ее пальцы вот-вот коснутся струн.
Есть несколько причин, по которым я не хотел, чтобы она находилась здесь. Безопасность – наименьшая из них. Прежде всего я просто не хотел снова слышать, как она играет. Потому что в прошлом именно так она проложила себе путь к моему сердцу.
Я почти почувствовал облегчение, когда раздался стук в дверь и шаги Эрис эхом разнеслись по апартаментам. Она появилась в дверном проеме и с явным неудовольствием осмотрела открывшуюся перед ней сцену.
– Что за предложение? – вместо приветствия спросила Десница, скрестив руки на груди. Униформа натянулась на тренированных плечах.
Флоренс
