Сволочь и Фенечка - Анна Григорьевна Владимирова
– Зато роллов наемся на всю жизнь, – усмехнулась я. – Когда-то я о них даже мечтать не могла.
И я уверенно наколола один себе на палочку. А пока жевала, принялась пробовать ухватить палочками листик имбиря с тарелки. Сволочь умело не придавал этому значения. Но когда официант, глядя на мои занятия, предложила для чая маленькие пиалы, которые используют для чайной церемонии, заинтересовался.
– Неплохо, – заметил, как легко я подняла эту хрупкую чашечку. – Но так придется долго напиваться чаем…
– Можно вообще перейти на чайные церемонии, – улыбнулась осторожно официант. – Если привычно попить чай пока что все равно проблематично…
– Спасибо, – поблагодарил Сволочь, а я сделала осторожный глоток. А потом второй. И чай в пиале кончился. Но зато сама. – Что думаешь?
– Как вариант. И чайнички тут маленькие.
Мне даже удалось поставить чайник на ладонь и наполнить снова свою пиалу. А у Сволочи зазвонил мобильник.
– Дан, слушаю, – подобрался он и погрузился в свой мир.
А я залюбовалась. Этот его внимательный пронизывающий взгляд, заостренные черты лица и крайняя собранность ему очень шли. Я понимала его начальницу. Она-то часто видела Сволочь именно таким, а оторвать от него взгляд в эти моменты было очень сложно.
– Я понял. – Сергей тяжело вздохнул, бросая на меня непроизвольный взгляд. – Я сегодня…
– Мы приедем! – вырвалось у меня громкое, и он глянул на меня в упор взглядом, полным внутренней борьбы.
– Да, приеду, – выдавил, наконец. – Ага, там и встретимся.
Когда он отбил звонок, я уже втянула голову в плечи.
– Давай мы потом это обсудим? – взмолилась, безбожно манипулируя. – Расскажи, что? Что-то по этому делу, да?
– Да, – кивнул он медленно.
– И? – осторожно расправила я плечи.
– Появились новые обстоятельства, которые стоит проверить. И ты согласилась, что мы сейчас выезжаем на место преступления.
– Супер! – искренне просияла я. – Мне это нравится куда больше реабилитационного центра!
Сергей улыбнулся моей очередной неумелой манипуляции, а я мысленно возликовала – не дам ему отказаться от этого его дела.
Глава 9
Дан рассказал интересное. Оказалось, что «зелье», которое по отчету экспертов нашли в крови убитого собаковода – всего лишь травяная настойка, а никак не яд, как предполагали изначально. Ведьма-стихийница промышляла знахарством. И не исключено, что и настойки продавала. Оставалось только выяснить, от чего понадобилось погибшему это лекарство. И от чего он вообще тогда умер, если не от «зелья». Вскрытие другой причины, кроме как внезапная остановка сердца, не показало.
Появилась возможность увидеться с матерью погибшего – она ждала нас сегодня в квартире сына. Женщину только выписали из психиатрического – она плохо справилась с черным известием, и ей понадобилась госпитализация.
Ну и… меня затянуло снова в процесс, будто дорвался до сладкого, не успев сесть на диету. Еще и Феня подбодрила, и это не оставило шансов сопротивляться искушению. По крайней мере, сидеть и киснуть вдвоем тоже не улыбалось. Если ей и правда так хочется прокатиться со мной по делу… Хотя, она же думала, что как никто другой теперь знает, каково это лишиться любимого занятия, которое – часть тебя.
– Сволочь, перестань грызть себя, – улыбнулась Феня, довольно глядя на меня с пассажирского сиденья. – Я уже погрустила сегодня. Теперь мне нужно отвлечься. Это очень правильная стратегия переживания горя. А тебе нужно довести это дело до конца, а потом уж что-то решать.
Я вздохнул:
– Я пытаюсь изо всех сил.
– Подумай лучше, как мы проведем вечер, – вдруг предложила она, и я вспомнил, что мы забыли сводить ее к женскому врачу в центре.
– Черт, твой Рома сбил наши планы показать тебя гинекологу, – нахмурился я.
– Покажусь, это не горит. – И она отвернулась в окно. – Со мной всё в порядке, Сволочь.
Мне же казалось, что она водит меня за нос. Нет, конечно, водит. Феньке не может быть хорошо сейчас во всем. Но со мной ей точно хорошо. А с остальным будем справляться.
Когда я вывел Феню к тому самому столу, с которого срезал щепки для улик, солнце нагрело колодец двора так, что захотелось раздеться до футболки. Феня стянула кардиган, оставаясь в платье, и огляделась. А я набрал номер Данияра.
– Подъезжаю, – сообщил он.
– Я на месте. Жду.
– Мило тут, – заключила Феня, улыбаясь.
– Мило?
– Ну, все сделано вручную – детская площадка с этими старыми покрышками, лавочки все разные. Покрасили недавно, краской пахнет. И тихо тут так.
Она задрала голову, глядя на молодые кроны берез на ветру, а я залюбовался ей.
– А можно я пока за этим столом посижу и поковыряю свою коробку?
– Можно.
Когда я устроил её на скамейке за столиком, приехал Данияр. Я только и успел подумать, что эта тугая коробка все же неплохой вариант. Её крышка была подносом, на котором можно в любом месте раскинуть это занятие.
– Ну что, пошли? – кивнул Дан на мрачный подъезд. – Я позвонил, нас ждут.
После нагретого воздуха затхлый влажный смрад грязного подъезда едва не задушил в первые минуты.
– Спасибо, что не отказываешь в ведении дела, – выдал смущенное Данияр перед тем, как постучать в двери. Умно – не дать мне возможность возмутиться или не найти, что сказать вовсе.
Двери нам открыла женщина, бесцветная из-за смерти близкого человека. Моя нелюбимая часть работы. Такую не припрешь к стенке и не задашь главные вопросы сразу. Таким нужно пространство и время – удостовериться, что положиться больше не на кого, а мы – всего лишь помеха, белый шум в осколках ее прошлой жизни. Так и на этот раз.
Женщина смотрит на нас взглядом, в котором быстро отражаются все стадии реакции на следователей – от надежды на помощь до полного разочарования. После этих стадий они долго не говорят. Какое им дело до того, кто виноват? Это никогда ничего не меняет. Ну, для тех, кто действительно понес потерю.
Мы проходим за матерью потерпевшего в кухню. Она будто специально нас туда ведет, чтобы мы заполнили собой все девять квадратов пространства, и она не чувствовала себя в такой звенящей пустоте одинокой. Данияр встает у окна, я сажусь на одну из двух табуретов… и осознаю, как я врал себе все это время, что ничего лучше у меня быть не может.
Взгляд сам устремляется в окно. Где-то там во дворике сидит моя Фенька с бусинами и ждет, пока я тут надышусь чужим отчаянием. Потом мы поедем осваивать особенности чайной церемонии, сдадимся и напьемся вина…
***
Мне все больше
