Искра твоей души - Иванна Осипова
Мы не скрывались. Хозяйку уже не удивлял интерес горбуна к молодой ведьме. Герцогиня сделала собственные выводы, а мы не спешили разрушать иллюзию нашей особой связи. Герата продолжала следить зорко, но даже она, постаралась снять с меня часть вины за мучения плотника.
— Никто не превратит мертвеца в обычного человека, — сказала она, обращаясь к эрри Уикфил. — Мастерство и сила хранительницы искр бессильны против законов жизни и смерти.
— Все законы в моих руках, — резко ответила Кларисса. — Вопрос лишь в цене, которую нужно заплатить. Теперь я знаю, кто и сколько должен отдать, чтобы получить результат.
Лазарь увёл меня, а я продолжала думать над словами герцогини, и страх неизвестности сжимал мне сердце.
— Ничего не бойтесь и постарайтесь не давать никаких клятв, — попросил секретарь, прежде чем передать меня заботам Фанни.
Я устала, но не хотела отпускать Лазаря, словно только он был способен заполнить пустоту внутри меня. Исцеление убитого плотника забрало слишком много сил. Когда-то Герата говорила, что маги, давшие искру, поддерживают в ведьмах молодость и пламя. Тиана не было рядом и никогда не будет, и я постепенно угасну. Горько и несправедливо!
«Как странно, что ворчливый горбун остался для меня самым близким человеком», — рассеянно подумала я, отдавая ему сюртук.
На миг наши руки соприкоснулись.
— Флигель, — тихо произнесла я, прислушиваясь, как Фанни возится в ванной. — Оттуда доносились жуткие звуки, когда я сидела в подземелье.
— Кларисса поведёт вас туда, — согласился Лазарь. — Она охраняет эту тайну с такой тщательностью, что и секретарь остался в неведении.
Горбуном снова завладела странная привычка говорить о себе в третьем лице. Ранее сдержанный, он не скрывал волнения. Будь здесь Герата — обязательно бы заметила, что секретарь непохож на себя прежнего.
Лазарь продолжил:
— Поэтому выкручивайтесь, придумывайте что угодно, чтобы не произносить клятв. Иначе попадёшь в ту же ловушку, что и Герата. Тея…
Он умолк и долго смотрел на меня. Я решила, что Лазарь собирается с духом, чтобы извиниться за недозволенное обращение. Не «эрри Доротея», не «вы»…
Для меня собственное имя, произнесённое скрипучим срывающимся голосом, прозвучало с глубокой нежностью.
— Мне приятно слышать «Тея» и «ты» от… тебя. — Я улыбнулась, не считая, что нарушаю какие-то правила.
Лазарь не был слишком стар, чтобы годиться мне в отцы. Поначалу ворчливый, мрачный, он выглядел старше своих лет, но мог стать другом. Разница в возрасте не помешала Тиану близко общаться с Лазарем и его братом.
Секретарь понял всё правильно и с достоинством поклонился.
— Лазарь сочтёт за честь быть другом для храброй целительницы Теи.
— Герата упоминала клятву, — понизив голос, я вернулась к разговору.
Фанни ни разу не позволила думать, что доносит о каждом моём слове, хотя для этого и была приставлена герцогиней. Однако, осторожность нам не повредит.
— Магическую клятву сложно уничтожить. Она опутывает человека, заставляет неметь язык и подчиняет себе. Я вижу, что иногда Герата хочет поступить иначе, но не выходит. Она служит герцогини и ненавидит её.
— Ты описываешь магическую клятву словно маг, который умеет сам накладывать заклинания. Так говорил бы Тиан, маг-артефактор.
Лазарь смолчал и развёл руки в стороны, как бы спрашивая: «Что вы хотите от книжного червя?»
А меня уже занимал другой вопрос.
— А ты? Герата дала слово старому герцогу, а почему служит Лазарь?
Он не отвернулся, не отвёл взгляда, хотя я ожидала, что Лазарю не понравится мой интерес.
— Лазарь помнит, что его брат любил эту женщину, — ответил горбун. — Когда-то у них было много общего. У Лазаря осталась только память.
— Я понимаю. И у меня осталась только память…
Лицо секретаря застыло. Он сжал зубы, словно я коснулась чего-то очень неприятного и болезненного. Я пожалела, что напомнила ему о смерти брата, а в итоге и убийстве друга. Себастиана Лласара уничтожила женщина, которую любил брат Лазаря. Она оставалась единственной ниточкой, связывающей его с родной кровью.
— Я должен идти. — Он опять поклонился. — Завтра я буду ждать твоего возвращения из флигеля. Когда мы узнаем, что скрывает Кларисса, то придумаем, как поступить дальше. Есть ещё одна сложность, но я не хотел бы говорить об этом сейчас.
Прощаясь, он задержал мою руку в своей, накрыл ладонью, словно согревал, спасая от холода. Я ощутила тепло, которое потекло от кольца, скрытого под грубоватыми пальцами секретаря. Мне сразу сделалось легче.
Лазарь ушёл, а я несколько секунд бездумно смотрела на закрытую дверь.
— Фанни! — позвала я служанку.
Моя темноглазая помощница немедленно выскочила из ванной, будто ждала, когда уйдёт гость.
— Я собираюсь помыться и поесть, — сообщила я Фанни.
— Всё готово, эрри Доротея.
Она с любопытством смотрела на меня и улыбалась. Потом не выдержала молчания. Служанка всегда была честна со мной.
— Вы не думайте, эрри, я совсем не слушала, о чём вы беседуете с господином Лазарем. Лучше мне и не знать. Если хозяйка или старуха спросят, то я не устою и расскажу им. Остальным я никому не скажу, что у горбуна такое нежное сердце.
22
Я провела тревожную ночь. Вспомнила, какие ужасы мне снились дома, когда Кларисса появилась в имении Эйр-Идрис, и снова не находила выхода. Завтра многое станет понятным, но хватит ли мне смирения и сил, чтобы принять правду? Не станет ли тайна Клариссы смертельной для Доротеи Идрис? Эрри Уикфил легко играла жизнями подданных: она запросто прихлопнет такую маленькую мушку, как я.
Утром я увидела в окно, что на землю лёг иней: посеребрил опавшую листву и лужи. Удастся ли мне дожить до зимы, встретить первый снег и праздник конца года?
Я упрямо мотнула головой, сердясь на себя за слабость. Однажды я решила спасти семью от своеволия герцогини и пройду испытание. Тиан не стал бы сомневаться. Я точно знала, что маг разозлился бы и пошёл наперекор судьбе. Так же поступлю и я. Меня не покидала надежда, что, исполнив для герцогини неведомую службу, я получу свободу. Кларисса никогда не обещала, что отпустит меня, но я всячески цеплялась за эту спасительную мысль.
Герата пришла сразу после завтрака, который Фанни принесла в комнату. Столкнувшись со старухой, служанка поспешно прибралась и убежала, гремя посудой на подносе. В особняке нашлось бы немного
