Невеста последнего принца - Оксана Зиентек
И тем более Фредерике никак не могла понять, зачем той же Мелиссе, к примеру, вязать вечерами теплые чулки. Благотворительность – ладно, но можно же благотворить чем-нибудь… ну-у, не настолько приземленным? - А мне нравится вязать. – Легко рассмеялась Мелисса в ответ на вопрос. И это после того, как Рике полвечера промучилась, подбирая слова, чтобы задать этот вопрос максимально деликатно. – Понимаешь, это просто привычка. Вроде, и руки заняты, а голова все равно свободна для того что надо обдумать прямо сейчас. - А остальное рукоделие? – Не поняла Фредерике. - А остальное – не так привычно. Там думать надо, голову подключать. – Мелисса пожала плечами. – А чулок, его плети да плети. Польза, опять же. А Гота наша кружева любит, как воспоминание о детстве. Ее Величество – вышивает… В общем, никто не будет заставлять тебя заниматься нелюбимым делом. Хочешь алтарные покрывала, пусть будут покрывала. Храмовники возрадуются.
Вспомнив, сколько зимних вечеров они с матерью и их компаньонки провели за одним-единственным покрывалом, Фредерике приуныла. Но, как оказалось, от нее никто и не требовал посвящать все время благочестивым делам. Наступало лето и двор начинал готовиться к выезду. Принц Рихард, с которым у Рике успели установиться вполне дружественные отношения, опять сумел удивить. - Велите собирать вещи, - эти слова были сказаны будничным тоном за обычным ужином. Наверное, именно поэтому и не произвели поначалу должного впечатления. - Какие вещи? – Рике, как раз выбиравшая среди крошечных паштетов свой любимый, отвлеклась. - Самые необходимые, - Рихард уже отдал должное ужину и теперь лениво посматривал на аппетитные блюда. – Примерно, на неделю. Остальное доставят потом с основным обозом. - Необходимые для чего? – Деловито уточнила Рике, раздумывая, к чему такая спешка. – Бал? Приемы? Встречи? - Нет, просто пара прогулок по окрестностям и семейных вечеров.
Заметив, что супруга все еще находится в полном недоумении, Рихард пояснил: «Со времен свадьбы у нас почти не было случая выбраться куда-нибудь из дворца. К сожалению, и в этот раз моя служба не способствует долгим путешествиям. Поэтому, я просто договорился с братом, что мы выедем на неделю раньше и, пока слуги готовят летний дворец к приему королевской семьи, мы поживем в резиденции кронпринца. Неофициально».
Такое пояснение делало ситуацию более понятной, и Рике пообещала, что завтра прямо с утра распорядится о сборах.
Несмотря на всю неофициальность совместной поездки, Фредерике извелась, пока служанки собрали вещи. Невысказанный намек мужа был ей понятен. Время, отпущенное ей на привыкание к новому дому истекло. Теперь оставалось решить для себя, что с этим пониманием делать. С одной стороны, в сердце таилась обида, что муж так долго пренебрегал ею. Хотелось выйти победительницей из этой борьбы, чтобы принц Рихард осознал наконец-то, что зря свел к формальностям общение с супругой. С другой, Рике была благодарна принцу за отсрочку, которая позволила привыкнуть к нему, а также, привести в порядок свои дела и мысли.
Соответственно, и в сборах Фредерике металась от одной крайности к другой. Она то порывалась приказать упаковывать сорочки тончайшего, почти прозрачного, шелка, привезенные ею из дома. То ей хотелось потребовать, чтобы этот «разврат», как походя назвала это богатство Магдалена, остался лежать в шкафах, а место в дорожных сундуках заняли не менее дорогие, зато более практичные сорочки из льна.
К счастью, сборами занимались люди, которые не первый день служили королевской семье. Добрые женщины отобрали, уложили у паковали все, что было необходимо, без лишних вопросов и суеты. И только в день выезда Рике осознала, что за всеми своими волнениями так и не проверила, что же лежит у нее в сундуках. Но велеть прямо на пороге открывать окованные посеребренными металлическими кружевами крышки было глупо, поэтому Рике с истинно королевским достоинством прошествовала к поданной карете.
Принц Рихард, который, как Рике уже знала, больше любил путешествовать в седле, немало удивил ее, заняв место напротив. «Не хочу устраивать из нашего выезда большой спектакль», - пояснил он коротко в ответ на вопросительный взгляд. – «Вы уж потерпите мое общество, дорогая, хотя бы до выезда из города. А там можно будет спокойно пересесть на коня».
От должных заверений о том, что он никоим образом не мешает, Рихард только отмахнулся и, достав рабочую папку, начал вчитываться в какие-то бумаги. Фредерике ничего не оставалось, как заняться своими делами. Для дальней дороги у нее с собой были припасены томик с любимыми стихами и несколько писем от родных, которые требовали ответа. Но эти дела могли подождать, пока кортеж выедет из города и за окнами кареты потянутся бесконечные леса и поля. А пока же можно было в очередной раз полюбоваться на Люнборг.
Поправляя шторку на окнах кареты так, чтобы саму ее было поменьше видно, Рике подумала, что город чем-то напоминает ей своих правителей. Торговля, в первую очередь – торговля «белым золотом» и «живым серебром» - делала Люнборг до неприличия богатым. И это солидное, вековое богатство чувствовалось в солидных постройках центральных кварталов. Зря она кода-то опасалась, что Люнборг покажется ей скучным. Оказалось, в фигурной кладке красного кирпича, в причудливых узорах стрельчатых окон есть не меньшая прелесть, чем в каменных замках Шатцфельза и окрестностей.
- О чем вы задумались, Фредерике? – Неожиданно ворвался в ее раздумья голос Рихарда. – Вам удивительно идет эта мечтательная улыбка. - Спасибо, - Вежливо приняла комплимент Рике, в очередной раз запнувшись на обращении. Назвать мужа Рихардом у нее все еще не получалось, но и официальное обращение «Ваше Высочество» к человеку, с которым наедине они провели не один вечер, тоже звучало бы странно. – Я просто любовалась городом. Люнборг удивительно красив. - Подождите, вы еще не видели летней резиденции, - В голосе принца слышалась настоящая гордость. Гордость хозяина, осознала внезапно Рике. - Она так сильно отличается от главного дворца? – Спросила она. – Это трудно описать словами. Она просто другая. Там другая местность, другой город. Другой ландшафт заставил садовников по-другому разбить сад. Да и сам летний дворец поновее, больше соответствует веяниям моды. Думаю, вашей романтической натуре понравятся тамошние места. - Как оказывается, Ваше Высочество, вам тоже не чужда романтика, - Очарованная редким моментов теплоты, легко поддела мужа Рике. - Каюсь,
