Луна убывает - Светлана Поделинская
– Здесь рядом откопали тупик Мэри Кинг, сейчас там музей. Четыреста лет назад этот проулок, что носил имя местной домовладелицы, был так густо заселен, что яблоку негде упасть. Немудрено, что в семнадцатом веке в Эдинбурге свирепствовала эпидемия бубонной чумы. Тогда тупик оградили глухой стеной и стали свозить туда зараженных. Врачи, посещавшие лазарет, не справлялись с количеством больных и признали их обреченными на смерть, оставив гнить заживо без помощи извне. Сто лет спустя при строительстве городской мэрии улицу мертвых замуровали под землю, и только в двадцать первом веке археологи отрыли ее. Это место населяют привидения измученных болезнью бедняков в рваной одежде. Самая известная из роя безымянных призраков – маленькая девочка по имени Энни. Ее родители узнали, что малышка заразилась чумой, и отправили дочь в это жуткое место из опасения, что болезнь перекинется на других детей. В тупике Мэри Кинг восстановлена комната, где, согласно легенде, девочка провела последние дни своей короткой жизни, – тесное помещение без окон, с давящим низким потолком. Люди бывают невероятно жестоки даже к собственным детям. Местные жители приносят игрушки, чтобы задобрить дух девочки. Энни благодарит гостей, ласково дотрагиваясь до их рук, но тех, кто явился без подарка, может и ущипнуть.
– Я люблю истории про призраков и верю в них, – вставила Лаура, – хотя сама не наблюдала ничего подобного.
– Еще бы ты не верила, будучи сама сверхъестественным созданием! Однако мы, шотландцы, очень суеверны по своей природе. Вся история Эдинбурга пропитана мрачными тайнами и мистическими легендами. Почерневшие камни, из которых возведены здания, и булыжники мостовой хранят память о тревожном Средневековье, о чуме и нашествиях крыс, о повстанцах, колдунах и расхитителях могил. Вон, смотри, таверна, названная в честь Уильяма Броди, главы торговой гильдии краснодеревщиков, члена городского совета и присяжного поверенного. По ночам Броди снимал маску респектабельного горожанина, промышлял грабежом и убивал, дабы утолить страсть к женщинам и азартным играм. Он ставил засовы в богатых домах, чинил замки на шкафах и заодно делал восковые слепки с ключей. Ночью проникал в дом и грабил своих клиентов, с которыми при свете дня любезно раскланивался и пил чай. Считается, что история Броди вдохновила писателя Роберта Льюиса Стивенсона на написание повести о раздвоении личности, докторе Джекиле и мистере Хайде.
– Да, я читала, эта книга произвела на меня впечатление, – рассеянно проронила Лаура.
– Знаешь, вся Королевская миля изрыта подземными ходами. Властями города открыта лишь малая часть того, что известно нам, – по секрету сообщила Шарлотта. – Эдинбургский замок и дворец Холируд соединяет потайной туннель. Когда-то одному бедному юноше без роду и племени поручили спуститься в подземелье и отыскать этот ход, играя на волынке, чтобы сверху услышали, куда ведет его путь. Внезапно мелодия оборвалась, а юноша бесследно исчез. В замке и на улицах города по сей день слышат печальные звуки волынки, исходящие из-под земли.
– Вероятно, здесь не обошлось без вампиров? – поинтересовалась Лаура с ироничной усмешкой.
– Это легенда, – Шарлотта загадочно улыбнулась. – Меня тогда еще не было на свете, и я точно не знаю, что произошло. Но туннель существует, как и катакомбы под Южным мостом, их мы еще посетим.
Девушки свернули на Викторию-стрит, примечательную яркими разноцветными фасадами, несвойственными суровой архитектуре шотландской столицы. Шарлотта, как коренная жительница Эдинбурга, оказалась неиссякаемым источником городских легенд и поверий, и Лаура поневоле заслушалась ее рассказами. Настроение стало потихоньку улучшаться.
– Эта улочка сейчас такая ухоженная и красивая, – вещала Шарлотта, – а в семнадцатом веке здесь жил знаменитый колдун и извращенец, он сам признался в своих деяниях на исповеди, когда состарился. Его задушили, а тело сожгли, но мятежный дух не успокоился, и колдун стал призраком. В его доме стали происходить необъяснимые явления: к примеру, при подъеме по лестнице люди путали направление вверх и вниз. Говорят, здание пустовало сто лет, пока за бесценок не ушло новому владельцу. Но в первый же вечер, как только солнце село за Замковую скалу, в его спальню вошел бычок и, положив передние копыта на кровать, всю ночь смотрел на новых хозяев. После этого случая проклятый дом снесли, туда ему и дорога.
По плавно изгибающейся улице Кэдлмейкер-роу девушки вышли к кованым воротам старинной францисканской церкви.
– Нам сюда, – сообщила Шарлотта и толкнула резную калитку.
Они поднялись по каменной лестнице, обогнули церковь и остановились у погоста. Утренний туман рассеялся, повис в воздухе незримой моросью, от земли поднимались теплые испарения. Истертые временем надгробья плотно теснились друг к другу в сени желтеющих деревьев, но вокруг церкви попадались лишь разрозненные могилы и одинокие обелиски. Просторы ярко-зеленого газона с россыпью опавших листьев казались прекрасным местом для прогулок, однако туристов в такой пасмурный день и в помине не было.
– Это кладбище Грейфраерс, – известила Шарлотта. – Каждая пядь земли здесь покрыта чьим-то истлевшим прахом. Лучшего места для пикника нам не найти!
Она поманила Лауру вглубь кладбища, где в некотором отдалении от церкви возвышались склепы и мавзолеи, украшенные колоннами и лепниной в форме черепов. Выбрав место, Шарлотта бесцеремонно расстелила плед на росистой после тумана траве и жестом пригласила Лауру сесть. Заправив за ухо развившийся от влажности локон, Шарлотта деловито достала из сумочки пузатую бутылку из толстого стекла и два хрустальных бокала. Откупорив бутылку, она с наслаждением вдохнула аромат и разлила по бокалам густую рубиновую жидкость, протянув один Лауре.
– Пей, – любезно предложила Шарлотта. – Дугальд велел тебя подкормить, ты слишком бледненькая.
– Спасибо, я не хочу, – сквозь зубы проговорила Лаура, ощутив металлический запах крови.
– Пей, я сказала, – повторила Шарлотта уже тверже. – Не переживай, это донорская кровь. Для того чтобы ты осушила этот бокал, никто не умер. Считай, что это вино, подруга. Наше вино. Несправедливо, что питаться нам требуется только раз в месяц!
– И то слишком часто, – возразила Лаура, пригубив бокал. Кровь отличалась от той, что ей приходилось пить из вены, чувствовался посторонний привкус.
– Антикоагулянт, – пояснила Шарлотта в ответ на ее вопросительный взгляд. – Жан-Рауль изобрел, чтобы кровь не сворачивалась. Ой! – осознав, что сболтнула лишнего, она прикрыла рот ладошкой.
– Донорская, говоришь? – грозно спросила Лаура и с сожалением посмотрела на опустевший бокал.
– Не совсем, – призналась Шарлотта, быстро захлопав ресницами, как бабочка крыльями. – У нас в подвале что-то вроде фермы. Винный погреб, чтобы всегда иметь доступ к свежей крови.
– Но это ужасно! – возмутилась Лаура, не в силах поверить в цинизм происходящего. – У вас в подвале живут люди, как скот, предназначенный на убой, в ожидании смерти?!
– Все люди живут в
