Солнце, уснувшее в ладонях ведьмы - Елена Анатольевна Кондрацкая
Когда пламя заплясало в камине, я толкнула матрац ближе, забралась на него с ногами и протянула руки к огню. Кай сел рядом. Болото плескалось под ногами мертвецов, стоны и вой не прекращались. В двери больше не стучали, но настойчиво скреблись. Хотелось надеяться, что силы, которую я вложила в ведьмины узлы, хватит до утра. Но силы я вложила опрометчиво много – меня пошатывало от усталости.
– Забавно, – заговорила я, чтобы перекрыть жуткие звуки, от которых холодела спина и шевелились волосы на затылке. – Вторую ночь проводим бок о бок взаперти. Я бы предположила, что Поток нам на что-то намекает, но не верю в приметы.
– Разве бывают ведьмы, которые не верят в приметы? – Кай повернул ко мне голову, и мне показалось, что я услышала в его голосе любопытство.
– Иногда случайности – это просто случайности, а совпадения – просто совпадения, – пожала плечами я, вытягивая к огню босую ногу и перебирая замёрзшими пальцами, чтобы скорее разогнать кровь. Пингвин при этом движении смешно шевелил крыльями. – Например, мы с тобой.
– Мы с тобой?
– Если предположить, что Поток нас связал умышленно, создал запрещённую связь ведьмы и вампира, за которую грозит смертная казнь, то легко прийти к выводу, что он попросту решил нас убить. Как по мне, лучше уж думать, что это была досадная случайность.
– Может, Поток свёл нас с какой-то другой целью. – Кай отвернулся к огню.
– С какой, например? Что у нас может быть общего? Пёс Надзора и преступница. Больше похоже на сюжет дешёвого романа.
– Тебя оправдали.
– Помиловали. Это другое. Надзор никого не оправдывает. Так что рано или поздно я всё равно закончу жизнь на костре.
– Почему? – Кай нахмурился.
– Потому что с такой записью в личном деле у меня нет будущего в магическом Лондоне. – Я бросила в камин найденную на полу щепку. – Мисс Гримм меня не отчислила только из чувства вины. Поэтому я доучусь в Стоункладе и отправлюсь к людям, которые посмотрят на диплом ведьмовства и покрутят пальцем у виска. В итоге я буду работать на какой-нибудь заправке и, если повезёт, заведу блог гадалки Изольды. – Я усмехнулась. – Никакие разрешения на магическую деятельность от Надзора мне не светят. Мне нельзя создавать ковены и вступать в уже существующие. Даже фамильяра нельзя завести. Этот пункт, как ты заметил, я уже нарушила. Рано или поздно, истосковавшись по магии, нарушу и другие, более серьёзные, меня поймают и отправят в тюрьму. А может, и просто пристрелят на месте как опасную рецидивистку.
– Хм. Об этой стороне вопроса я не думал, – сказал Кай и нахмурился ещё сильнее.
– А я это видела. Моего дядю Ричарда исключили из Стоунклада на первом курсе. Так что дорога в магический мир ему была закрыта. Он был талантливым ведьмаком, по крайней мере, мама всегда так говорила. А в итоге работал грузчиком в каком-то мебельном и много пил. Только вот у него оставались ковен, особняк в магическом Лондоне и фамильяр. Если бы не это, думаю, дядя бы свихнулся окончательно.
Некоторое время мы молчали, глядя в огонь и слушая вой и скрежет за дверью. Я пыталась согреться, натянув капюшон и обняв себя. Кай молча стянул с себя шарф и обмотал вокруг моей шеи. Я хотела запротестовать и гордо отказаться, но шерстяной шарф, напитанный теплом его тела, победил мою порядком подмёрзшую гордость. Поэтому я только покосилась на Кая и затянула шарф потуже. А потом мой желудок громко заурчал. Звук вышел неожиданный, и я подпрыгнула, на секунду испугавшись.
Кай зашуршал чем-то в кармане толстовки и протянул мне «Сникерс». Я улыбнулась.
– «Сникерс»? Как-то не по-вампирски.
– Думала, я с собой пакеты с кровью ношу?
– Вроде того. Модная этикетка с клыками и надпись. – Я со смехом провела рукой перед собой. – «Вампирская радость» – пей и не старей!
Кай улыбнулся и покачал головой. Я, всё ещё хихикая – по большей части от нервов, – забрала у него батончик и зашелестела упаковкой, жалея, что опрометчиво выпила весь чай ещё утром. Кай достал из рюкзака и протянул мне термос.
– Кофе. Без молока и сахара. Если бы знал, что застрянем тут на всю ночь, захватил бы чай для тебя.
– Кофе тоже сойдёт. – Я взяла термос и отщёлкнула крышку. Кофе был тёплым и горьким, но отлично сочетался с шоколадом. А может, я просто была слишком голодна, чтобы жаловаться на вкус.
– Вода внутри, если понадобится. – Кай подвинул рюкзак ближе ко мне.
– Ага… мм… Спасибо, – сказала я, поняв, что ещё ни разу не благодарила его.
По стеклу заскрипели ногти, я обернулась, невольно прижимаясь спиной к Каю.
– Они не проберутся, не бойся. – Его рука осторожно коснулась моего плеча и потянула, заставляя отвернуться от окна. Сперва я хотела оттолкнуть его, но снова не смогла: от прикосновения Кая по спине пробежало приятное тепло, скованные холодом и страхом мышцы расслабились. – Поешь и отдохни, ghealach. Я подежурю до рассвета.
– Не думаю, что смогу уснуть, – хмыкнула я с наигранным бесстрашием. – Составлю тебе компанию. Представим, что у нас пижамная вечеринка. Поболтаем, потравим байки, устроим бой подушками.
– Тут нет подушек.
– Не придирайся к словам. – Я пихнула его локтем в бок. – Давай, ты первый.
– Что?
– Расскажи какую-нибудь историю. Страшную, но не слишком.
Кай задумался.
– История должна быть выдуманная?
– Всё равно. Главное, интересная. Есть что-то, что тебе нравится? Может, легенда или ещё что-то.
– Я знаю одну историю о Кат Ши. Подойдёт?
– Да, вполне.
– Хорошо. – Кай прочистил горло, сделал серьёзное лицо (боги, я скоро начну различать пятьдесят оттенков его серьёзности) и начал: – Кат Ши – это мифическое существо, способное принимать облик кошки. Её появление в доме обычно связывают со скорой кончиной одного из его обитателей. Точное происхождение легенды о Кат Ши неизвестно. Вероятно, она сформировалась под влиянием различных культурных и исторических факторов. Некоторые исследователи связывают её с древними верованиями в духов животных, которые могли принимать различные обличья и взаимодействовать с людьми. Другие видят в Кат Ши отражение народных суеверий о кошках, которые часто ассоциировались с ведьмами и чёрной магией…
Наш особняк в магическом Лондоне всегда был полон света. Даже ночью в гостиных горели жёлтые лампы, окутывая диваны и кресла с подушками уютным теплом. Моя спальня располагалась на самом верху, под чердаком, и когда-то принадлежала маме. Я стояла посреди комнаты и смотрела на пепельно-голубые обои. Их покрывали тонкие веточки с белыми цветами и красными ягодами. На ветках сидели серые сойки. Мои любимые обои. Мама могла зачаровать нарисованную сойку и заставить её порхать по комнате. Всего лишь простецкая иллюзия, но в детстве я очень любила это волшебство.
В дверь постучали. Я обернулась и оказалась точно перед ней. Повернула почерневшую от копоти ручку. Дверь распахнулась, и на меня с диким карканьем вылетела стая воронов. Я закричала, отворачиваясь и закрывая голову руками. Крылья били меня по голове и плечам, когти и клювы рвали одежду, пытались добраться до глаз. Птицы ураганом гнали меня прочь, я не видела, куда бегу, до тех пор, пока не ударилась поясницей о подоконник. Вороны опрокинули меня, стекло со звоном разбилось, и я полетела вниз.
Тело ударилось о мягкую кровать, на лицо капало что-то горячее. Я распахнула глаза. На потолке, в огромном выжженном солнце, был распят Кай, и из его груди лилась тёмная кровь. И вот уже вся я была в крови, лежала в ней на поверхности багрового озера и медленно, но неумолимо погружалась в глубь, словно в трясину. А Кай всё смотрел на меня с потолка широко распахнутыми чёрно-золотыми глазами.
А потом солнце зажглось вокруг меня. Вспыхнуло пламенем, и оно будто живое потянулось ко мне, укутало обжигающим коконом и превратило в пепел. Но я не исчезла. Страх исчез, и я стала частью Потока, струящейся магией и силой, пронизывающей всё и вся, ведающей прошлое и будущее, жизнь и смерть и гораздо-гораздо больше. Я стала вечностью. Я стала ничем и всем одновременно. Я будто наконец-то стала собой.
Я нехотя открыла глаза. Реальность облепила меня сыростью и холодом. Я лежала на матраце, свернувшись калачиком и кутаясь в красный шарф, который пах кофе и карамелью. Вчера
