Луна убывает - Светлана Поделинская
– Тогда зачем ты пудришь мозги Джессике? – задала резонный вопрос Жаклин, знакомая с обеими девушками брата. Она неоднократно подшучивала, что Джек запутался не только в своих девушках, но и в их именах. – Не подумай, я не навязываю тебе своего мнения и уважаю твои границы, но мои симпатии на стороне Джесси, и мне жаль ее.
– Ты – моя совесть! – Джек не обиделся и даже послал сестре воздушный поцелуй. – Понимаешь, раньше у меня было много девушек, а сейчас остались только две. Прогресс налицо, можно сказать, они вышли в финал. И, вероятно, на одной из них я все-таки женюсь. Мне нравятся их имена, отличное продолжение семейной традиции. Нужно и детей назвать на букву «джей». Мама и папа постоянно намекают, что ждут внуков, но родители из другой эпохи. Кто же сейчас так рано обзаводится семьей? Надо успеть пожить для себя и получить все от жизни. А как у тебя дела, сестра, встречаешься с кем-нибудь?
– Со вчерашнего дня ничего нового, – вздохнула Джекки. – Я всерьез задумалась, а не завести ли мне кота. Но от него столько шерсти, он испортит мой голубой диван.
– Можно завести лысого кота, – с серьезным видом посоветовал Джек. – Но лучше заведи мужчину, за ним не надо убирать шерсть и мыть лоток. Кстати, что там произошло у вас с Томом? Мы немного пообщались, он сам не свой.
– Что он сказал тебе? – встревожилась Жаклин и не заметила, что отвечает вопросом на вопрос.
– Ничего. Упоминал о тебе в каком-то странном тоне. Как будто вы поссорились. Джекки, сестренка! Мне ты можешь сказать все, ведь я знаю тебя с пеленок. Мне известно, как ты кусаешь губы, когда нервничаешь. За что ты так злишься на нашего друга Тома?
Жаклин вздрогнула, сделав неосторожный жест, и задела локтем чашку, которая не преминула упасть на пол и разбиться. Закусив губу, Джекки беспомощно наблюдала, как черный кофе растекается по дорогому ламинату среди белоснежных осколков чашки.
– Извини, братик, у меня случилась катастрофа, давай закругляться, – отмерев, выговорила Жаклин и потянулась за влажными салфетками, которыми протирала экран ноутбука.
– У тебя что-то не так, я вижу, – обеспокоенно произнес Джек. – Давай я приеду во Фриско на выходных, встретимся, сходим куда-нибудь, поговорим. А, погоди, я обещал сводить Джессику на концерт Placebo, она его давно ждет.
– Да-да, – рассеянно ответила Жаклин, ныряя под стол, чтобы убрать следы бедствия.
– Тогда давай в следующие выходные, договорились? – раздался сверху голос брата.
– Хорошо. Я люблю тебя, Джек, – быстро проговорила Жаклин, показываясь из-под стола.
– И я люблю тебя, Джекки. Пока-пока! – попрощался Джек и прервал видеосвязь.
Завершив уборку и начиная осознавать, что опаздывает, Жаклин засобиралась на работу. Она поленилась накрасить ресницы, лишь нанесла блеск на губы. Оделась, собрала волосы, доходившие ей до лопаток, в хвост, накинула куртку и вышла из дома.
Осень в Сан-Франциско выдалась теплее, чем лето, но, попав в объятия утреннего тумана, Жаклин зябко поежилась. Лишившись столь необходимого утреннего кофе, девушка заказала лавандовый латте в забегаловке у дома и согревалась им в ожидании транспорта. Первым на остановку подъехал канатный трамвай, и Джекки с радостью вскочила на подножку. Она обожала ретровагончики, со скрипом карабкающиеся по холмам Сан-Франциско. В середине XX века устаревший вид транспорта хотели было упразднить, но горожане отстояли канатный трамвай и продолжали пользоваться им, хотя его маршруты повторяли более быстроходные автобусы и троллейбусы.
Одной рукой уцепившись за поручень, а другой удерживая бумажный стакан с остатками кофе, Жаклин балансировала на подножке. Девушка подставляла лицо измороси, закрывала глаза и радовалась, что не накрасила ресницы. Трамвай плавно катил по холмам, из окон открывался завораживающий вид на мост Золотые Ворота, окутанный покровом тумана, что висел над водой клочьями ваты. Теплые потоки ветра с Тихого океана при столкновении с холодным Калифорнийским течением у побережья породили знаменитый туман по имени Карл, ставший полноправным жителем Сан-Франциско. Туман беззастенчиво вторгался в город, приносил на улицы прохладу, вынуждал продрогших прохожих закутываться в шарфы и надевать шапки. Однако Джекки, допивающей последние глотки кофе, было тепло. На кончиках пальцев искрил ток, а стоило ей закрыть глаза, как она видела всполохи пламени. Это началось совсем недавно, одновременно с другими странностями, но Жаклин не обращала на них внимания, поглощенная своими переживаниями и неминуемой встречей с Томом.
Спрыгнув с подножки трамвая, она нарочито бодрым шагом прошла через стеклянные двери фармацевтической компании, где работала. В раздевалке перед входом в лабораторию Жаклин переоделась в форму, заколола волосы в пучок и тщательно вымыла руки. И, разумеется, в коридоре столкнулась с Томом.
Теперь уже бывший друг когда-то учился в одном классе с Жаклин и ее братом Джеком. И даже специальности они выбрали смежные: Джекки стала вирусологом, а Том – гематологом, он занимался проблемами крови. Раньше ей нравилось, что они работают вместе: можно было в перерыве выпить кофе или сходить в столовую пообедать, а в выходные где-то повеселиться втроем с Джеком, вспоминая школьные годы. Более того, именно Том в свое время помог Жаклин устроиться на эту работу. Джекки ценила Тома как друга и, пожалуй, любила – до недавнего события.
Томас был совсем не похож на ученого – высокий и накачанный, как баскетболист, с пышной шапкой черных кудрей и наивными, как у ребенка, голубыми глазами. Он обладал идеальным зрением, не носил ни очков, ни контактных линз.
– Послушай, Джекки, – быстро заговорил Том, опасаясь, что она уйдет, – так больше не может продолжаться. Долго ты собираешься избегать меня? Я думал, мы прежде всего друзья.
– Нам не следовало выходить из френд-зоны и переводить наши отношения в горизонтальную плоскость, – бесцветным голосом произнесла Жаклин заготовленную фразу. – Давай будем, как прежде, друзьями и коллегами.
– Об этом я и хотел поговорить. Тебе что, не понравилось?
От такого прямого вопроса Жаклин опешила.
– Нет, это отнюдь не так… – растерянно проговорила она. – Все было очень романтично: свечи, вино… и ты был со мной нежен, я благодарна тебе. Но ты не можешь залечить мою душевную травму. Пойми, я не готова к отношениям – ни с кем!
– А я хотел пригласить тебя на настоящее свидание, – с некоторым облегчением признался Том. – Я уж боялся, что любовник из меня так себе, что я причинил тебе боль или чем-то обидел. Джекки, я действительно люблю тебя! И люблю давно. Неужели ты не хочешь хотя бы попробовать? Мы знаем
