Моя по праву зверя - Алисия Небесная
Всё просто: если волк не может защитить детёнышей своей стаи — он не вожак. Следы слабые. Кто-то из дозорных уже прошёл — суетно, впопыхах. Запахи смазались, грязь перемешана. Но мне хватает. Пока.
Я знал этот лес. Слишком хорошо. Знал, где мокро. Где пахнет грибами и падалью. Где туман висит дольше, чем должен. Где кусты так густо срастаются, что даже взрослый волк с трудом пролезет.
Щенки могли запаниковать. Один испугался. Другой пошёл за ним. И всё равно — дрожь внутри. Потому что не все из наших умеют отличать чужое от своего, когда дело касается власти. Даже дети — уже повод. Если кто-то ищет лазейку.
Я втягиваю воздух. Морда опущена почти к земле. Уши напряжены, хвост замирает. Пока — ничего. Только запах мокрой земли, собственной злости и тревоги. Следов мало. Всё сбито. Но где-то рядом они должны быть. Должны.
Грей уходит вперёд, Тор — остаётся позади. Я иду по центру. Не сбавляю темп. Сейчас главное — найти след. Детей. А потом уже всё остальное.
Запах ударил резко. Будто из ниоткуда. Весь лес дышал сыростью, пылью и следами волчат, но он вынырнул из этой мешанины мгновенно. Сладкий. Тёплый. Знакомый. Карамель. Человеческая кожа. Лёгкий шлейф мыла. Безошибочный. Белла.
Сбавил шаг. Не остановился, просто замедлился. Морда поднята. Уши насторожены. Хвост чуть выше. Это был не звериный запах. Она — в человеческой форме.
Позади затихли Грей и Тор. Я даже не обернулся. Чувствовал — они тоже уловили. И знали, что это значит. Сознание ещё держалось за задачу: волчата. Следы есть. Направление понятно. Мы близко. Но инстинкт... он уже отвлёкся. Приоритет сдвинулся. Сначала — она.
Её запах был слишком явным. Он не должен был появиться здесь. Она не должна была прийти сюда. Но пришла. И я знал, чем это может закончиться. Если появится — всё пойдёт по-другому сценарию.
Запах Беллы сбился. Сначала был её человеческий — тёплый, знакомый, с этой лёгкой карамельной нотой, которая меня уже достала до зубного скрежета. А потом — бац. Исчез. И тут же — другой запах. Тоньше. Сырее. Волчий. Уже не человек. Волчица.
Проклятье. Я рычу. Грей кидает на меня взгляд. Тор замедляется. Не объясняю. Просто даю короткий сигнал — продолжаем. Не до разговоров.
Мне бы сейчас сконцентрироваться на поиске щенков. Это приоритет. Один потерялся. Второй, судя по следу, метался туда-сюда, пока тоже не соскочил с маршрута. Лес большой. Мокрый. Местами — топкий. Волчонок, особенно новенький, не продержится долго. А я, мать его, альфа. Это моя территория. Мои дети.
Но нет. Конечно, она. Думал, справлюсь с двумя задачами. Теперь их три: найти детей, не влететь на чужую территорию — и выловить свою непослушную пару, которая решила, что раз у неё есть кроссовки и фонарик, значит, она теперь поисковик хренов.
Внутри — рык. Настоящий. Не от злости. От раздражения. От желания вытащить эту волчицу за шкирку, закинуть в дом, запереть и поставить охрану. Зачем ты пошла? Почему сейчас? Почему одна? Я же говорил.
Хочется метить. Вот прям сейчас. Клыки ноют. Какого чёрта моя волчица бегает по чужим лесам, как будто это нормально? Как будто не может случиться что-то серьёзное? Как будто она — не моя?
Запах усиливается. Запах крови. Мелкий след лапы. Я опускаю морду, втягиваю. Точно. Один из щенков. Он тут был. Недавно.
Шагов десять — и вижу. Маленький комок шерсти. Дрожит. Лапа поджата, перевязана чем-то вроде обрывка ткани. Белла.
Молча рычу. Зло. Грей подаёт сигнал, берёт волчонка в пасть. Аккуратно. Несёт в сторону стаи. Я даже не смотрю. Знаю — он дойдёт. Он проверенный.
А я — дальше. Потому что второй след не обрывается. Он уходит в сторону границы. И вот теперь — по-настоящему паршиво.
Граница чужой стаи. Я знаю этот запах. Они метят резко, как и живут — грубо, топорно, с претензией. И если Белла перешла туда...
Волк напрягается. Мгновенно. Уши вверх. Шерсть поднимается. Пульс в шее. Я почти слышу, как кровь идёт. Быстро. Пульсирующе.
Перестаю думать как вожак. Потому что если кто-то там её тронул... хоть посмотрел не так — это уже повод.
Она — моя. Не просто женщина. Моя пара.
И плевать, ссоримся мы или нет. Слушается она или бесит. Плевать, что я только хотел её запереть и забыть на день.
Если хоть один из этих ублюдков поднял на неё взгляд — это уже война.
Ускоряюсь. След не свежий, но чёткий. Она не петляла. Шла за кем-то. Волчонок? Наверняка.
Мальчишка, судя по следу, шёл рывками. Испуган. Возможно, знал, что нарушает. Или не знал. Неважно.
Важно то, что она пошла за ним. Сама. Без команды. Без прикрытия.
Сердце колотится. Дыхание ровное. Это злость. Холодная. Сосредоточенная.
И направленная — на неё. На Беллу. На мою, мать её, волчицу. Которая думает, что с ней ничего не случится. Потому что сильная. Потому что умная. Потому что в городе справлялась.
Здесь — не город. Здесь — стаи. Законы. Метки. Территории.
Глава 22
Я нашла детей быстрее, чем думала.
Первого — под корягой. Совсем маленький. Свернулся клубком, будто пытался стать частью леса, исчезнуть в мху и гнилых листьях. Лапка подогнута, дрожит. Лицо уткнуто в землю, плечи ходят мелкой дрожью от беззвучных всхлипов.
Моя волчица внутри… не зарычала. Не встрепенулась. Она просто замерла — и потянулась навстречу. Узнала страх. Узнала слабость.
Я опустилась рядом. Без резких движений.
— Эй… — тихо, почти шёпотом. — Всё хорошо. Я рядом. С тобой.
Он поднял взгляд. Не испуганный — растерянный. В нём не было слов, только один немой вопрос: «Ты правда безопасна?»
Когда осторожно развернула его лапу, перебинтовала, он не отпрянул. Не сопротивлялся. Просто позволил. И это было главное.
— Я скоро вернусь. Обещаю. Только не уходи, ладно?
Кивок. Тихий. Едва заметный. Но он понял.
Второго нашла дальше, у корней поваленного дерева.
Он был старше. Уже не волчонок — щенок, но с характером. Лет шесть, не меньше. Он заметил меня первым. Повёл носом. Пронюхал. Я остановилась.
Наклонила голову. Не угроза. Не доминирую.
Он перекинулся. Подросток — худой, с царапиной на щеке, босыми ногами и грязью по
