Пациентка по межзвездной переписке - Мария Павловна Лунёва
— Я сирота, — Нум пожал могучими плечами. — Вырастила меня родная сестра моей бабушки. Я ей неи второй крови.
— Хм... — услышав сразу так много о нем, как-то и растерялась. — Тогда, конечно. Бабушка родней всего.
— Амаша, по-оршски, — он кивнул. — Мы стараемся постоянно говорить на всеобщем. Но всё равно слова из родного языка проскальзывают. А о себе расскажешь, Лиля? Например, в какой клинике ты лечилась всё это время? И где у тебя медицинская карта?
Я смутилась ещё больше. Он прищурился, как-то больно подозрительно. Это наводило меня на некоторые мысли.
— А ты её уже искал, да? — тихо спросила, подозревая, что уже знаю правильный ответ.
Улыбка Нума стала просто запредельно милой.
— Господин орш Соод, вы что, и правда намерены засунуть свой нос в мои медицинские карты?
— Угу, — он важно кивнул. — Так что, Лиля, или сама говоришь где они. Или я иду к Кирроси, вызываю у того чувство вины за желание очернить старшего брата в глазах понравившейся ему женщины. А после он безропотно взламывает нужные мне медицинские базы.
— Это шантаж! — Не выдержала я.
— Это ухаживания по-оршски, — он развел руками. — Я должен всё знать о своей будущей жене.
Фыркнув, я вдруг ощутила такой протест.
— Не имеешь права! Ты мне не муж!
Подавшись вперёд, вдруг почувствовала, как спину пронзает острая боль. Замерев, боялась в этот момент даже вдох сделать.
— Лиля, — Нум вмиг стал серьезным. Приподнявшись с кресла, он схватил рукой свой монитор, словно пытаясь придержать меня. — Ты выпила лекарство?
Я медленно кивнула.
— Твоя медицинская карта, девочка. Где она? — Он не спрашивал — требовал!
— Её нет, Нум, — выдохнула я. — Не существует.
Глава 24
У него в этот момент было такое лицо. Изумление. Неверие. Громко втянув воздух через ноздри, Нум встал. Отошел от кресла, всплеснул руками и обернулся на меня. Его взгляд изменился. Теперь в нем сквозила злость.
— Давай с самого начала, Лиля. Ты обследовалась и не раз. Астра вскользь упоминала об операциях. Ладно, у нее карты не было, она и болеет-то редко. Но ты... Ты, Лиля! Где все записи? У кого они хранятся? Врач, который ведет тебя, кто он и как с ним связаться?
Слушая его, я поджимала губы. Отвечать не спешила. Просто не желала, чтобы теперь и он, подобно родителям, стал ворошить эти груды бумаг и коробки с носителями, на которых содержались истории обследований.
— Не нужно, Нум, — взмолилась, поймав его взгляд. — Пожалуйста, хватит! Я устала. Не могу так больше. Довольно! Уже всё... Всё, Нум!
— Что всё? — Он подался вперёд и, отодвинув кресло, встал перед монитором, уперев руки в стол. — Что значит твоё «все», девочка?
Кусая губы, чтобы не расплакаться, я покачала головой.
— Не настаивай. Хватит с меня всего этого. Оставьте уже в покое! Ничего не помогает, понимаешь? Мне ничего не помогает. Все эти дорогостоящие операции дают лишь временное облегчение. А потом снова болезнь берет свое. Но становится хуже. Раз за разом. И это пора остановить. Не надо больше. Ничего не надо! — Покачав головой, я с мольбой уставилась на него, надеясь на понимание.
Но взгляд Нума стал ещё жестче.
— Где результаты обследования, о котором спрашивала тебя мама? — Вся его мягкость вдруг исчезла. Будто и не было её. В голосе появилась жесткость и непримиримость. — Лиля, я жду. Где?
Мои глаза заволокло слезами. Я снова покачала головой. Казалось, он как-то молниеносно загнал меня в ловушку, без возможности выбраться.
— Лиля, где результаты обследований? — настаивал он, будто не слыша ни слова.
— Там уже всё, Нум, — шепнула я, не желая сдаваться. — Раньше нужно было остановиться, но отец не мог. Они все не хотят этого признавать... Значит, я все сделаю сама. Не нужно было тебе звонить. И...
— Я сам решу, когда всё, а когда нет! — Он прервал меня, не дав договорить. — Врач здесь я! Лиля, лучше сама, иначе я свяжусь с клиникой в вашем поселении и всё равно заполучу то, что мне нужно.
— Я не хочу, понимаешь ты?! — Меня мелко трясло.
— Понимаю, — он кивнул. — Вижу по твоему состоянию. Чего ты боишься? Если считаешь, что там все плохо, то что изменится, если я увижу заключение? Что может случиться в твоем понимании?
Его слова поставили меня в тупик. По сути, он лишь подтвердит, что ампутация неминуема. И...
— Я тебя второй раз в жизни вижу... — Попыталась я сослаться на то, что он посторонний, но Нум жестко усмехнулся и покачал указательным пальцем.
— Могу позвонить ещё с десяток раз подряд, и увидишь больше. Но давай без этих глупостей.
— Зачем тебе это? Для чего? — Я сопротивлялась, как могла.
Он не отвечал. Просто смотрел в упор и ждал. Такой огромный и непримиримый. Суровый. Стиснув челюсть, я отогнала от себя мысль, что можно просто отключиться. Хуже будет. И он не скрывал этого.
— Лиля, я ведь не отстану.
Он что-то принялся быстро набирать на сенсорной панели, усмехнулся и повернул второй монитор. На нем ломаными кривыми светился выстроенный маршрут.
— Тридцать два дня, и я буду стоять на пороге твоего дома. Вот родные удивятся, правда? Ну, если Астра не расколет Лэксара и тот не сдаст меня раньше моего триумфального появления у вас в гостях. А я от тебя уже не отступлюсь. Как-то вот так, Лиля. Мужчины орши, они такие, да. Тяжелые. Но что уж есть.
Мне ничего не осталось. Он явно не шутил.
— Поклянись, Нум, что ты ничего не скажешь родителям. Обещай мне, — прошептала, скользя взглядом по звездной карте. — Я устала видеть на их лицах эту обреченность. Устала наблюдать, как горят мамины глаза, когда она смотрит передачи про путешествия. Слушать о мечтах сестер и понимать, что я делаю всех несчастными. Да мне даже перед собой уже стыдно ныть, как мне их жаль. Ныть и ничего не делать! Мне уже всё равно, что будет со мной, Нум. Я просто хочу освободить семью от бремени. Не рассказывай им, умоляю тебя.
Он странно кивнул, будто соглашаясь сам с собой, и приподнял бровь.
Огромная медицинская капсула
