Пациентка по межзвездной переписке - Мария Павловна Лунёва

Снова взглянув на меня, Нум прищурился.

— Хорошо, я обещаю, что ничего не скажу твоим родителям, Лиля. Ты давно совершеннолетняя, и в принципе никто ничего не должен им сообщать. Но сейчас ты дашь мне хоть что-нибудь с данными о течении твоей болезни. А к завтрашнему вечеру соберешь всё, что у тебя есть, чтобы я смог завести тебе полноценную медицинскую карту.

— И у кого будет к ней допуск? — прошептала испуганно.

— У меня! — Он сел в свое кресло. — А больше нос туда засовывать никому и не нужно. Где те самые последние результаты обследования?

Сглотнув, я поняла, что он меня припер к стене. И ни вправо, ни влево не ступить.

— Ты всегда такой, Нум?

— Нет. Только когда дело касается здоровья родных, — уголки его губ приподнялись. — Или когда передо мной сидит красивая молодая женщина, скатившаяся куда-то в бездну депрессии и не желающая оттуда выбираться. Я прекрасно понимаю твоё состояние, Лиля, и обещаю, третьих не будет. Только ты и я. Родители более ни гала не потратят на твоё лечение. Да и зачем? Я ведь могу всё сделать сам. Улыбнись мне. Выдохни. Теперь у тебя есть собственный врач, готовый ради тебя на всё. Лишь ты и я. А они могут успокоиться и заняться своими жизнями. Это ведь то, чего ты хочешь?

Я кивнула и действительно выдохнула. Вроде он вел себя так грубо. Требовал. Диктовал свои условия и даже немного шантажировал, но в результате на душе стало до странного спокойно и легко.

Потянувшись вниз, я открыла ящик с мелочевкой и нашла тот самый носитель. Подцепив его за короткий шнурок, достала и выпрямилась.

Набравшись храбрости, вставила в разъем на планшете и нажала поделиться информацией. Началась загрузка. Синяя полоса медленно ползла по экрану.

Что я только не испытывала в этот момент. И чем длиннее полоса становилась, тем сильнее хотелось выдернуть носитель и прервать операцию.

Наконец, кивнув мне, Нум открыл файлы у себя. Его взгляд скользил по экрану. Он мрачнел и крепче сжимал большим и указательным пальцами правой руки край стола.

Дочитав, он откинулся на спинку кресла и прищурился.

— Говорила же, Нум, со мной уже всё, — я попыталась улыбнуться.

Не отвечая, он протянул руку и набрал цифры на сенсорной панели. Второй экран зарябил, и появилось изображение огромного черноволосого орша со шрамами на щеке.

— Лэксар, ты вчера разговаривал с Эваном. Что он решил?

— Пока в раздумьях, — муж Астры увидел меня и удивленно приподнял темные, густые брови. — А что?

— Поторопи его. Надави на больное, как ты умеешь. Но через месяц или максимум два они с семьей должны быть у нас.

— Или? — Лэксар верно уловил интонацию брата.

— Или я буду у них. Но это хуже, потому что мне нужно оборудование. Желательно весь мой отсек под рукой. А с собой я его утащить не могу.

— Всё плохо? — Лэксар снова прошелся по мне взглядом, но уже куда более внимательным.

— Хуже, чем я думал. И жене ни слова об этом нашем разговоре. Хотя Эвану можешь прямо расписать, как выгодно его младшей дочери оказаться в капсуле за моей спиной.

— Понял, — Лэксар кивнул. — Но им придется первое время жить на корабле или во временных домах.

— Думаю, это всяко лучше железных коробов на ледяной планете. Как считаешь? — Нум сложил руки на груди.

— Тоже верно, — кивнул, соглашаясь, Лэксар. — Считай, я его сломал, и они уже пакуют чемоданы. Самим бы долететь до места. Но это детали. Рад был увидеть тебя, малышка Лили. Я много слышал о тебе от Астры.

Улыбнувшись мне, Лэксар отключился.

Нум же, отстукивая пальцами по столу, о чем-то думал.

— "Всё", моя девочка, будет, когда ты, взяв меня за руку, на своих ногах выйдешь гулять во двор нашего дома. Вот тогда действительно всё. Но в одном ты права: не нужно больше в это впутывать твою семью. Теперь это моя проблема. Вернее, наша с тобой.

Глава 25

Накинув на плечи плед, я выехала из дома и остановила коляску недалеко от нашего крыльца. В душе творилось что-то странное, тугой комок из эмоций. Страх, сомнения, тихая радость, робкий шёпот надежды. На что?

Сама перед собой до конца не признавалась. Но перед глазами раз за разом вставала картина, как я беру этого огромного мужчину за руку и делаю шаг. Затем второй. Он выводит меня в сад. Здесь моя фантазия могла выдать лишь карликовые березы и клены, которые однажды привозили к нам в школу, чтобы дети смогли понять, что такое дерево. Да и пусть… Разве важно, что там росло в том саду? Нет. Я представляла, как Нум улыбается мне. Как мягко светятся его голубые, чистые глаза. Как под ногами мягко мнется земля и трава… Наверное, на их родной планете она есть.

Сердце заходило в бешеном ритме.

Я всё не могла его унять. Вот как отключила планшет, прижала ладони к щекам, так и маялась, не зная, куда себя деть. Руки просто тряслись. Я хваталась сначала за выкройки, а после перебирала оставшиеся отрезы ткани. Стерла везде пыль.

Вот теперь выбралась воздухом подышать и хоть немного успокоиться. К Белле бы съездить, но не было уверенности, что она уже дома. А торчать у её дверей у всех на виду как-то не хотелось.

Укутавшись плотнее в плед, услышала методичный стук молотка. Вскинув голову, нашла источник шума. За два дома от нас братья чинили крышу. Я знала их с детства. Рослые, широкоплечие, высокие. Лица симпатичные. Один из них всё возле Камелии нашей терся. На свидания приглашал. Повинуясь любопытству, я подъехала к ним чуть ближе. Все трое без рубашек, с голым торсом. И мускулатура развитая, и кубики эти пресловутые, которые меня до сегодняшнего дня не особо-то и волновали, на месте. Вот только ничего внутри при виде них не сжималось.

С таким же успехом я могла смотреть на бригаду замурованных с ног до головы в робу мужиков. Но стоило вспомнить снимающего рубашку Нума, как внутри живота бабочки вспархивали, крыльями задевая моё бедное сердечко.

—