Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики - Вайолет Девлин
— Кто такие всадники? — по спине Этери пробежали мурашки только от одного этого слова. Как так получилось, что раньше Этери видела смерть издалека, а теперь она дышит ей в шею?
— Ты не хочешь этого знать, — резко проговорил Элфи, — ты даже не успеешь понять, что перед тобой всадник, как тут же будешь мертва. Когда я последний раз был в империи, все было именно так. Они убивали нас на месте.
Элфи покачнулся, нервно взъерошил волосы, которые снова улеглись идеально-ровными прядями на его плечи, и незаметно свернул в проулок. Он освещался разноцветными огнями. В конце дороги возвышался трехэтажный дом, выстроенный из темного кирпича. Он ничем не отличался от любых других домиков, за исключением разве что деревянной вывески, на которой большими золотистыми буквами значилась надпись “Зверинец”. По двум сторонам от входной двери спускались несколько десятков маленьких клеток, в которых щебетали птенцы.
Внутри помещение оказалось в несколько раз больше, чем виделось снаружи. Стены обшиты темным деревом, вдоль них в канделябрах зажжены факелы, отчего внутри пахло жженым деревом. Они отбрасывали теплый свет на длинную широкую стойку, за которой притаился человек в маске льва. Чуть выступающие зубы маски были заточены, а огненная грива торчала во все стороны. Лицо полностью скрыто, только бледно-голубые глаза равнодушно оглядели новоприбывших гостей. Несколько пуговиц белоснежного пиджака мужчины (а за стойкой несомненно стоял мужчина) были расстегнуты.
Стоило Элфи подойти к стойке, как человек поклонился, сказав несколько слов на сионийском. Элфи одарил его излишне приветливой улыбкой и ответил. Мужчина кивнул и достал из-под стойки увесистую старинную книгу. Сделав несколько пометок с помощью пера и чернильницы, человек-лев бросил Элфи связку ключей. Парень без труда поймал ее, взял цепкими холодными пальцами Этери за локоть и повел к лестнице, что располагалась позади стойки. Они ступили на отполированные ступени. Этери не удержалась и провела рукой по широким резным перилам.
Гостиничный дом с чудесным названием “Зверинец” казался не просто недешевым, а очень дорогим. Здание блестело изнутри, а на первом этаже Этери успела рассмотреть небольшую, но невероятно красивую ресторацию, двери которой были расположены чуть левее стойки.
Второй этаж неотличимо напоминал первый, разве что пол теперь застилал бордовый ковер с коротким ворсом. Элфи подошел к двери, которую украшала золотистая табличка с выгравированным изображением лисы, вставил ключ в замочную скважину, провернул несколько раз и распахнул дверь.
— Прошу, — произнес он. — Дамы, вперед.
Этери хмыкнула и прошла внутрь гостиничного номера. Вдоль стен тянулись книжные стеллажи, занавешенные диким плющом, а напротив двери находилось арочное двухстворчатое окно. Рядом с ним стоял низкий темно-зеленый диванчик на деревянных ножках, а сверху лежал аккуратно сложенный плед и несколько шелковых подушек. Дверь сбоку, должно быть, вела в ванную.
Пока Этери разглядывала внутреннее убранство номера, Элфи оставался за порогом.
— Какой у нас дальнейший план действий? — девушка попыталась расслабиться и даже улыбнуться, но кислое лицо Элфи не давало ей этого сделать.
— Ты, — он махнул рукой в сторону дивана, — спать. А я попытаюсь разузнать о том, что сейчас твориться в империи. Меня не было слишком долго. Пора наверстывать упущенное.
И, не дождавшись ее ответа, Элфи захлопнул дверь. Этери так и осталась растерянно стоять посреди комнаты. Такое ощущение, что Элфи де Флуа намеренно издевался над ней. Он постоянно пропадал и растворялся в воздухе. Но при этом всегда появлялся в самые нужные моменты. Этери подошла к окну и уселась на мягкий диван. Не успела она и глазом моргнуть, как дверь вновь распахнулась, и в проеме появилась голова Элфи.
— Совсем забыл сказать. Будь хорошей девочкой и не покидай номер. Ты же не хочешь, чтобы я запирал эту дверь на замок? — насмешливо прищурился негодяй.
Этери вскочила с дивана как ошпаренная.
— Ты не посмеешь, — прошипела она, — Я закрыла глаза на похищение, но удержание против воли!?
Окно было наглухо закрыто, но золотистые волосы Этери взметнулись, словно от сильного порыва ветра. В комнате стало жарко. Несколько прядей прилипли к взмокшей шее девушки. Элфи, впрочем, сложно было удивить перепадами температур.
— Аккуратнее, дорогуша, — в его голосе появились успокаивающие журчащие нотки, которые Этери раньше не слышала, — не поджарь себя раньше срока. Я всего лишь имел в виду крайнюю меру. Но ты же послушаешь меня и будешь отдыхать в номере, правда?
Сердце норовило выпрыгнуть из груди, и с каждым вздохом Этери заставляла биться его потише. Не хотела, чтобы он услышал, насколько она зла. Сил хватило только на методичный кивок.
— Вот и славненько, — приторно улыбнулся Элфи, закрывая за собой дверь.
Умом Этери понимала, что он прав. Ей нельзя светиться там, где на приморцев идет охота. Она не знала языка, не знала культуры. Вычислить, что она не местная, не стоило никаких усилий. Вот Элфи, в отличие от нее, вел себя как истинно коренной житель империи, хотя Этери сомневалась, что он часто бывал в Минагде. Этот человек обладал удивительной способностью подстраиваться под обстоятельства. Он ведь не ожидал, что их перенесет на территорию империи, и хотя это его и напугало, но он сразу понял, как им следует поступить. Если Этери не станет вольничать, то у них даже есть шанс выбраться из империи живы…
Все еще погруженная в поток безрадостных мыслей, Этери услышала громкий стук в дверь. Она сглотнула вязкий ком в горле и подошла к дверному проему. Если бы в коридоре стоял Элфи, то он не стал бы стучаться, он распахнул дверь, выдавая очередную раздражающую фразу. Но стук раздался повторно.
Этери взялась за лакированную дверную ручку, и тут ее словно ударило током. За дверью постучались вновь. Да какого дьявола происходит…
Дверь открылась. На пороге, склонив голову к плечу, возвышался человек-лев. Его глаза с любопытством рассматривали Этери. Девушка повела плечами. Появилось знакомое ощущение дежавю. Примерно тем же взглядом ее пронизывал с ног до головы Элфи в первый день их знакомства. Так же пристально, с любопытством и чуточкой легкомыслия.
Этери кивнула мужчине в знак приветствия. Тот моргнул, отмирая, улыбнулся и что-то быстро проговорил на сионийском. Тело покрылось мурашками. Она ничего не понимает. Ни единого слова. Единственное, что оставалось — это глупо улыбаться и кивать.
Заметив ее реакцию, он протянул руку, и Этери ничего не оставалось, как вложить в нее ладонь. Дверь номера захлопнулась за ее спиной, а человек-лев повел ее к лестнице. С каждым мгновением паника нарастала. Этери даже не понимала, на что согласилась. А что, если ее сейчас выпроводят из гостинечного дома? Или еще хуже —
