Ночь ведьмы. Книга первая - Сара Рааш
– Травы? – Дитер выпрямляется, поворачиваясь ко мне. – Травы, говоришь?
Я киваю.
– Это важно?
– Есть разные типы ведьм, Отто. Некоторые разговаривают с животными. Некоторые видят что-то в огне. Некоторые используют травы для заклинаний.
– Хм.
Дитер внимательно наблюдает за мной. Фрици – она заинтересовала его.
– Мне описали внешность той ведьмы, – добавляет Дитер, сообщая мне приблизительный рост и вес Фрици, а также цвет ее волос и глаз. В общем это верные данные, но все же расплывчатые. – Ты можешь рассказать мне что-нибудь еще о ней?
Я замолкаю. Молчание и чувство вины. Но прежде чем успеваю заговорить, Дитер добавляет:
– Может, даже имя? Охотники говорят, что ты разговаривал с ведьмой наедине.
«Ее зовут Фрици», – думаю я.
Я фыркаю.
– Я только пытался выведать, где моя сестра, чтобы найти и арестовать и ее, – говорю я. – Мои угрозы не впечатлили ее. У этой ведьмы больше храбрости, чем следует иметь любой женщине, и ни капли уважения.
Мгновение – искра, едва заметная и тут же исчезнувшая, – и Дитер, кажется… улыбается. Я прищуриваюсь, и он, заметив это, быстро надевает непроницаемую маску.
– Сожжение состоится через два дня, – напоминает Дитер. – Это будет хорошая чистка. У нас больше сотни ведьм. – Он бросает на меня взгляд. – Я думаю, нам следует оказать тебе честь. Позволить зажечь первое пламя.
Я склоняю голову, бормочу слова благодарности.
– От моего внимания не ускользнуло, что тебе не оказывалось подобной чести прежде, – продолжает Дитер, поднимая взгляд к небу. – Я наблюдал за твоими тренировками. Ты отличный боец, и это позволяет тебе чаще патрулировать епархию, а не работать в городе, а твои образованность и интеллект, конечно же, помогают выполнять распоряжения архиепископа за письменным столом.
– Я служу так, как того желает Бог, – говорю я. Я и не подозревал, что Дитер пристально наблюдает за мной. Заметил ли он, что мои патрулирования не приносят результата? Заметил ли неверно оформленные документы, задержки, которые приводили к побегам? Я считал себя умным, считал, что заметаю следы, но…
– Твое происхождение поспособствовало, но это… неправильно, что ты все еще не ощутил жар Божьей любви в горящем костре.
– Я счел бы это за честь, – выговариваю я, почти давясь словами. – Сжечь сотню ведьм.
– И ты будешь стоять с факелом в руке. – Он смотрит на меня, скривив губы, но это не улыбка. – Чем больше огонь, тем больше душ спасено. Сотня. – Он произносит это число так, словно оно вызывает у него восторг, доставляет удовольствие.
Я не думаю об этом.
Вместо этого сосредотачиваюсь на другом.
У меня есть два дня, чтобы изменить план, чтобы спасти их всех.
И надеюсь, срыва сожжения ведьм столь серьезного, что Трир еще не видел подобного, будет достаточно, чтобы поразить горожан, заставить их сбросить оковы страха и сказать: «Хватит».
Это то, на что я надеюсь. Но я не обманываю себя. Возможно, я не смогу вызвать революцию, о которой мечтаю. Возможно, не смогу спасти всех.
«Сотню и еще одну», – напоминаю себе. Сто ложно обвиненных ведьм и одна настоящая.
– Да, это будет хороший день, – говорит Дитер, замечая улыбку, играющую на моих губах. Schiesse. Я не хотел показывать эмоций. – Конечно, лучше, если мы сможем бросить в огонь еще одну ведьму. Я отправил на поиски больше людей. В этом городе есть места, где она могла бы спрятаться. Но ненадолго.
У меня скручивает желудок.
– Может, она сбежала из города? – предполагаю я.
Дитер закатывается невеселым смехом.
– Нет, – говорит он с полной уверенностью. – Она не покидала Трир.
Откуда он знает?
Пока Дитер безмятежно смотрит на реку, мной овладевает паника. Черные точки пляшут перед глазами. Я так близок к тому, чтобы сделать свой ход, но если потерплю неудачу, более сотни жизней повиснут на волоске.
Включая мою.
* * *
Я жду, когда Дитер вернется в Порта-Нигра, прежде чем медленно спуститься по лестнице на улицу.
Делаю осторожные, размеренные шаги. Моя спина прямая. Даже сейчас за мной могут наблюдать. Я не должен выдать себя. Нет. Пусть мое сердце и бешено колотится, я ухожу из штаб-квартиры охотников так, будто меня не преследуют тревога и чувство вины.
В голове у меня разворачиваются две карты. На одной акведуки, которые тянутся под землей. На другой эта местность, город Трир, с улочками, которые когда-то были римскими дорогами, но постепенно потерялись в хаосе, с маленькими переулками, соединяющими одну боковую улицу с другой, деревянными досками на крышах, проложенных между зданиями, и потайными дверями, обеспечивающими переход из дома в дом.
В этом и есть разница между деревней и городом. В деревне все люди связаны друг с другом – моя мать знала каждого, кто собрался вокруг костра, чтобы посмотреть, как ее сожгут. Она помогала принимать роды у некоторых женщин, она продавала пиво каждой семье. Но в городе люди не связаны между собой.
А здания – да.
Я направляюсь от Порта-Нигра на юг, в сторону Хауптмаркта[20]. Когда я подхожу к рынку, атмосфера вокруг заметно меняется. Стоящие у церкви мужчины выкрикивают приветствия, некоторые отдают мне честь или кланяются, завидев мой черный плащ. Но я замечаю, как ребенок резко останавливается и мчится в переулок, чтобы не попадаться мне на пути. Женщина крестится и бормочет молитву о защите, когда мой плащ со свистом рассекает воздух рядом с ее дверью. Старик притворяется, что кашляет, но я замечаю ухмылку на его лице, когда его слюна попадает мне на плечо.
Не все любят хэксэн-егерей.
И это вселяет в меня надежду.
На главном рынке Трира от рассвета до заката продаются самые разные товары, но теперь, когда Адвент[21] уже начался, здесь Кристкиндэмаркт. Хотя обычные продукты также можно найти, теперь здесь полно прилавков, торгующих чем-то сезонным. Воздух наполнен запахом специй, их ароматы согревают, как пламя свечей. Сейчас в городе куда больше людей, чем месяц назад: осень – время сбора урожая, но зимой заняться особо нечем, разве что совершить однодневную поездку в город и набить живот сладостями и пивом.
Это тоже было частью моего плана. Последние несколько лет я потратил, чтобы найти возможности подорвать авторитет хэксэн-егерей, спасая людей, но этого всегда было недостаточно. Теперь я собирался сделать решающий шаг и зажечь искру революции, а не погребальный костер.
Заключенные в базилике должны были бежать через туннели, а акведуки обеспечивали идеальный маршрут. Предполагалось, что Хильда проинструктирует их, расскажет о путях, которые я описывал ей в нашей тайной переписке, объяснит, как прятаться, и разделит людей на группы так, чтобы одна
