Супруги по (не)счастью - Соня Марей
Я отлипла от его груди, пытаясь скрыть смущение. Вздрогнула – порыв ветра пробрал до самых костей.
– Надеюсь, ты знаешь заклинание для просушки одежды, горе-муженек?
Поднявшись, он засветил в ладони пламя, озаряя узкую полоску берега. Кивнул в сторону пещеры:
– Посмотрим, получится ли. В любом случае не оставлю тебя мерзнуть. Идем?
Не оставит он…
Я нарочно шла, отставая на несколько шагов. Но взгляд как нарочно цеплялся за его спину. Фрид снова заставил меня испытать целый ворох ни с чем несравнимых ощущений: от бессильной злости и раздражения до ошеломления и испуга.
Для меня все было новым. Мириться с этим было не слишком приятно, но разве лучше продолжать обманывать себя?
А еще… Как стыдно-то, Матушка Метель! Когда я сидела на камне и чувствовала, как шею щекотало чужое дыхание, чувствовала недвусмысленные намерения мужчины, я позволила себе забыться. Прежде, чем окончательно пришла в себя и вспомнила, кто я, а кто он, я представляла, что нас могла связать вовсе не ненависть.
Нет, ну не глупо ли?!
А это имя, Фарди… Звучит странно, непривычно, но красиво.
Я фыркнула. Что за глупец! И свалился ведь, как снег на голову.
Незаметно коснулась запястья, где белел свадебный орнамент. Если анги помогут, брак будет расторгнут.
А что дальше?
Что? Дальше?
Глава 7
Фардана
Снаружи лупил дождь, берег содрогался от раскатов грома. В такую погоду мне нравилось сидеть у очага, закутавшись в одеяло из шкур, и слушать, как мама с другими женщинами поют старинные шерельские песни. Или читать исторические свитки. Или просто смотреть, как пенится вода во фьорде.
Но сегодня я делила тесную пещерку со случайным супругом. Ужин из остатков птицы насыщения не принес, мышцы начинали болеть после долгого перехода и вообще…
Я зажмурилась.
Фрид заставил меня встать ровно и вытянуть руки по швам. Сам опустился на одно колено и медленно, с выражением крайнего сосредоточения на лице повел ладони вверх. Нет, он не касался меня, но упругие волны жара проникали в каждую пору, окутывали, струились по венам.
Мокрая одежда постепенно высыхала.
Я украдкой смахнула каплю пота с виска. В маленькой пещерке становилось по-настоящему жарко. Как хорошо, что южанин был занят делом и не смотрел мне в глаза.
Матушка Метель… да что же такое!
Он поднял с колен, ведя руки вдоль моих бедер. Задержался там с самым глубокомысленным видом. Как будто не одежду сушил, а корпел над научным трудом.
– Только не спали мою одежду… – попросила, облизав пересохшие губы. – Сменную ведь захватить не догадался, когда похищал меня.
Взгляды пересеклись. А ведь он может быть даже милым, когда молчит и занимается полезным делом.
Фрид улыбнулся краем рта, будто видел меня насквозь.
– Знаешь, Фарди, у меня на языке крутятся несколько ответов, но я лучше промолчу.
– Какая-то ты грустная, – заметил южанин, а магический огонь, повинуясь незаметному движению пальцев, разгорелся сильней. – Выпьешь?
Фрид протянул кружку, что отыскалась в его вещах. Он вскипятил отвар из диких трав и ягод льдяники – получилось недурно. Я поднесла кружку ко рту, стараясь не коснуться места, которого касались его губы.
Он глядел на меня, еле заметно улыбаясь. Ему шла улыбка. Хотя какая мне вообще разница?
Я подтянула колени к груди и бросила в его сторону хмурый взгляд.
– Сейчас я могла быть на своем корабле в окружении верных людей. Держать путь в Хеду. Но вы со старым псом Хальфом все испортили. А на носу Темная ночь с ее порождениями. Сплошное веселье!
– Переживаешь, что Улвис хватится?
Скрытая насмешка в голосе неприятно царапнула.
– А тебе какое дело?
– Не знаю почему, но мне он не нравится. Ты сама хорошо его знаешь?
Я перевела взгляд на огонь, чтобы не видеть внимательных глаз напротив. Мы с Улвисом знали друг друга с детства, наши отцы были троюродными братьями, только Улвис – на пять лет старше нас с Гилбаром. Мы гуляли вместе, плавали во фьорде, разоряли гнезда крачек в скалах и устраивали магические поединки. А когда стали старше, Улвис начал оказывать знаки внимания.
Он не был уродом. Напротив, женщины отмечали, насколько он изящен и ловок. Его волосы сравнивали с лунным светом, а глаза – с сапфировым озером. Мой жених был умелым воином и отлично управлял своей частицей Холода – снегом. Мог вызвать метель, построить снежную крепость или заключить врага в снежную темницу. Но какой бы выгодной партией Улвис Ангабельд ни был, он не воспламенял мою кровь. Я вообще сомневалась, способны ли мужчины заставить меня испытать что-то, кроме дружеских чувств или острой неприязни.
– Я знаю его достаточно. Можешь не переживать, – сказала и закуталась в плащ по самый нос. – Я ведь люблю его.
Он лишь усмехнулся.
– Мне ли не знать всю прелесть договорных браков.
Я вопросительно вскинула бровь.
– Откуда ты это знаешь? Ты помолвлен? Или женат?
Он мотнул головой, и темная, слегка вьющаяся прядь скользнула по щеке.
– Нет, какие мне невесты? Я ведь сын Огнеликого. Я не собирался жениться, пока длится моя служба в Ордене. То, что я сейчас женат, сулит проблемы с магистрами, – он усмехнулся, но в глазах – ни капли раскаяния. – Никогда не любил жить по правилам. А про договорные браки знаю по опыту старших братьев и сестер. У нас в семье двенадцать детей, я – девятый.
Я слушала его речь внимательно, прикоснуться к чужой культуре, чужой далекой жизни оказалось интересно. Да и что греха таить, меня разбирало любопытство.
А у южанина большая семья. Наверное, скучает по ним. Зависть кольнула сердце острой иглой. Я отдала бы все, чтобы мой брат-близнец остался со мной, без него в этом мире совсем пусто. Везде и всегда пусто. Нас связывала не только кровь, но и магические узы, поэтому потеря родной души не прошла для меня бесследно, а боль разрушила все, что осталось.
Пальцы нащупали кольцо под рубашкой и сжали его.
– Не волнуйся, я избавлю тебя от проблем с руководством Ордена. Когда наш нелепый брак будет расторгнут, я тебя убью и выйду замуж за того, кто мне предназначен.
Фрид глянул на меня снисходительно, но показалось, что эта вымученная ирония – всего лишь плохая маска. Ну кто меня за язык все время дергает? Не проще было промолчать?
– Надеюсь, ты приготовила мне приятную смерть?
– О, можешь не сомневаться… любимый.
Я прислонилась к неровной стене пещеры. Вдруг стало холодно, даже огонь не спасал. Внутренний голос предостерегал:
«Не верь
