Ребекка (СИ) - Гуйда Елена Владимировна

- ЭТО вас расстроило? Мне показалось, что вы были не в настроении, когда я появился в зале.

Все же заметил мое замешательство и охватившие меня эмоции. Я слишком близко все начала принимать к сердцу. Точнее, только то, что касается моего мужа. Но даже это меня не радовало.

 - Я действительно расстроилась, милорд, – обронила я, уже наполняя чистый кубок красным вином, осторожно взяла его в руки и двинулась к супругу, снова глядя только ему в глаза. – Мой долг встречать супруга на пороге. Именно его я исполнить не смогла. Вы позволите мне исправиться?

Амора молча кивнул, наблюдая за моими манипуляциями с веселым интересом. В покоях снова стало тяжело дышать. Воздух раскалялся с каждым моим шагом. Я замерла в полушаге от мужа, краснея под его взглядом, но не позволяя себе отвести глаза. Мне казалось, что стоит разорвать эту связь, и нас снова разметает, как мелкие шлюпки в бушующем море. А я устала все время искать к нему дорогу. Пора уже задуматься, так ли мне это нужно? И почему только мне одной?

Нейт чуть помедлил, но все же принял кубок. Его теплые, шероховатые от мозолей руки скользнули по моим. И от этого нехитрого, такого обычного прикосновения я задохнулась. Те самые ощущения, что не давали мне уснуть по вечерам, теперь подбирались и днем, заливая щеки румянцем, вынуждая сердце колотиться в безумном ритме, а пальцы – дрожать. Я боялась пошевелиться, выдать себя неосторожным вздохом. Все, что позволила себе – закусить нижнюю губу.

Но почему-то именно от этого глаза лорда Нейта потемнели. Небесно-голубой цвет сменила насыщенная синева. В такой немудрено и утонуть. Он сделал глоток вина и отставил кубок на столик, подавшись вперед, но не прикасаясь.

- Встречая мужа, жена должна его поцеловать. Вы готовы и этот долг исполнить?

Я зарделась. Ничего необычного. Всего лишь поцелуй. А сердце сошло с ума, колотясь о ребра в бешеном ритме. Но раз это долг… Я положила ладонь на его закованную в кожаный доспех грудь. Почему-то мне легко было угадать и рельефные мышцы, которые прятались под нагрудником, и гулкое биение его сердца. И даже жар его тела. А это заставляло собственную кожу гореть.

Я хорошо помнила нашу первую брачную ночь, так испугавшую меня. Сейчас мне не было так страшно.

Мы уже целовались. В пиршественном зале, купаясь во внимании лиров и лир. Но тогда у меня не подгибались ноги от одного предвкушения. И я не задыхалась от осознания, что мы наедине. Это было куда более волнующе.

Это какая-то его игра? Сейчас он предоставлял мне право хода. И будет глупо упускать такую возможность…

Отмахнувшись от неловкости, страха, стеснения, я поднялась на носочки и неумело, немного дергано, но решительно впилась в его губы поцелуем.

И в этот момент на меня обрушился ураган. Губы супруга буквально смяли мои, лаская, обезоруживая и сметая все на своем пути, став в одно мгновение средоточием моего маленького мира. Ели бы он не обнял меня, я бы обязательно упала, несмотря на то, что цеплялась за жесткую кожу доспеха. Я ощущала жар его рук, скользящих по моему телу, даже через плотную ткань сарафана и рубашки. Его запах, запах хвои и мороза, дурманил, кружил голову. И уносил куда-то, где не было сомнений, интриг, страха.

Ничего более странного, но упоительного мне не случалось чувствовать. Я открывалась ему, зарывалась пальцами в чуть влажные волосы, цеплялась за окаменевшие плечи и отвечала на каждое движение, упиваясь новыми для меня ощущениями. И все же охнула от острого, ослепляющего чувства, когда супруг ощутимо сжал грудь. Боги, никогда бы не подумала, что такое возможно вообще.

Когда Амора разорвал поцелуй, мне показалось, что мир расплылся, как оставленная под дождем картина. Вокруг все еще вспыхивали мелкие искры, точно как капли воды, что ловили солнечные лучи. Хорошо, что он продолжал меня придерживать за талию, иначе бы я точно не устояла на ногах. Но даже несмотря на мое состояние, я хотела еще. Эта буря нравилась мне  куда больше, чем наши размолвки и ссоры.

Я таяла от его объятий, поцелуев, обжигающе горячего дыхания.

- А теперь расскажи мне, милая супруга, что такого наговорил тебе Кречет, что на тебе лица не было, когда я вошел в зал, – интимный, проникновенный хриплый шепот заставил что-то внутри завибрировать и потянуться к нему навстречу.

Но вот смысл сказанного… меня как ледяной водой окатили. Мышцы окаменели в одно мгновение, я уперлась ему в грудь ладонями, но высвободиться из объятий не удалось.

Так вот что его интересовало на самом деле. Интриги его лиров, а не молодая жена. О боги! Когда я успела так поглупеть?

- Необязательно было меня целовать, чтобы получить ответ на этот вопрос, – процедила я сквозь стиснутые зубы. – Лир Кречет беспокоился о моем будущем. После развода.

Получилось резко, зло. Все же я была обижена на мужа, хоть и не сразу это признала бы.

- После развода… – повторил Нейт, но так, что у меня мороз по коже пробежал. Его лицо застыло лишенной эмоций маской, в глазах не осталось ни капли той затягивающей синевы, а в голосе прорезалось что-то похожее на звериный рык. Не зря его все же называют Волком. – Откуда у тебя такие мысли?

- Тебе лучше знать, – тоже опустила вежливые расшаркивания я. – Скажи, это правда, что ты должен будешь развестись с женой, если она не родит сына? Потому ты отказываешься от супружеского долга? Хочешь от меня избавиться?

По лицу мужа прошла судорога. И это было куда лучшим ответом, чем любые слова. Я попыталась высвободиться, но он не отпустил.

- Я просто не взимаю долги с женщин, – хрипло проговорил он, обдавая горячим дыханием шею. Но это уже не возымело того действия, что несколько мгновений назад. И он это заметил. – Тем более со своей жены. А с лиром Кречетом мы все же не договорили. И это нужно исправить немедленно. Прошу меня простить, миледи.

Он отпустил меня, развернулся и ушел. А я почему-то почувствовала себя ужасно – брошенной, одинокой и бесконечно уставшей.

А ведь слова Кречета он не опроверг. Значит, вероятность того, что меня вышвырнут из замка, все же есть. И даже воля короля не спасет меня от позора.

Глава 20

Иногда, чтобы собраться с силами и продолжить путь, нам нужно остановиться. Замереть. Осмотреться. Вслушаться. Почувствовать. Подумать. Иначе у нас может не просто не хватить сил двигаться дальше, а мы рискуем потерять цель из виду. А это куда хуже.

Моя уже начинала размываться. И мне необходима была такая остановка.

Чтобы усыпить беспокойство Рози, достаточно было сослаться на плохое самочувствие. Она позволила себе попенять мне за то, что я не жалею себя совершенно и как результат – свалилась от простуды. Но заметив мое недовольство, быстро спохватилась, поинтересовалась, как поступить с ужином и не нужно ли мне чего-то.

- К ужину я не спущусь, – ответила я, укутавшись в одеяло. – Уточните у лорда Аморы, что он предпочитает на ужин.

- Его нет в замке. Ушел еще днем. И лира Альберта забрал с собой, – пожаловалась Рози.

Но не дождавшись от меня должной реакции, шмыгнула мышкой прочь из покоев, чтобы не мешать миледи болеть.

Сложно уснуть, когда в голове сомнения танцуют странный танец со страхами. А когда дрема наваливается всей тяжестью, кажется, что она пытается тебя просто раздавить. Растоптать, рисуя страшные образы, рожденные измученным разумом.

Всю ночь я убегала от своих монстров. С героизмом и отчаянием воинов отбивалась от чего-то ужасного. И, кажется, все равно проиграла.

Не помню, чтобы мне когда-либо снились кошмары. Даже после смерти матери мои сны посещала только пустота. И вот пожалуйста. Северный предел влияет на меня не лучшим образом.

Немудрено, что утром я проснулась разбитой. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота. Взмокшая от пота рубашка противно липла к телу. Меня била дрожь. Все-таки меня одолела простуда? Вероятно, так и есть. Последние семь лет я не позволяла себе болеть. У сестер Ньер было отменное здоровье. Ни сквозняки, ни сырость, ни мороз не могли свалить нас с ног. И все удивлялись и завидовали крепости тела и духа дочерей лорда Ньера. Секретом была магия, оберегавшая свои хрупкие сосуды. По крайней мере, другого объяснения у меня не было.