Усатое наследство Изабеллы - Алиса Ганова
Сперва мысль показалась мне странной, но… совсем не много, потому что я уже давно поняла, что Красавчик для меня не просто говорящий кот, а кто-то более значимый. Это невозможно объяснить. Если кому-то скажу, меня посчитают сумасшедшей. Но я перестала общаться с мужчинами, думать о выборе супруга, стоило другу появиться в моей жизни.
— Не делай этого, Изабелла. Лучше открой окно, смети снег, чтобы не оставались следы, и жди меня.
Он запрыгнул на стол, подошел к краю и, поторапливая, постучал по узкому стеклу с морозными рисунками.
— А ты куда? — заволновалась я. — Тебе опасно здесь бродить.
— Ещё не знаю. Жди. И пока никому ничего не говори. Лучше притворись, что спишь.
— Хорошо!
Я открыла створку, стала сметать жесткий снег.
Пальцы быстро замерзли, покраснели, но я не обращала внимания на боль.
Как только расчистила, Красавчик выбрался на выступ, потоптался, прицелился и ловко прыгнул на раскидистое, заснеженное дерево, росшее под окном. По нему перебрался к кусту, сугробу, а потом побежал по двору…
Провожая друга взглядом, я не находила себе места, переживая за Красавчика больше, чем за себя. Даже холода не ощущала. Но, если буду стоять у распахнутого окна в одной сорочке, вызову подозрения.
Когда друг пропал из виду, я, стараясь не шуметь, опустила створку, потушила лампу и забралась под одеяло.
Время остановилось. Минуты потянулись мучительно медленно.
Чтобы не вскочить и не начать мерить комнатушку шагами в ожидании возвращения друга, я принялась придумывать объяснения, как испортила золотое шитье и дорогой бархат?
Ничего дельного в голову не приходило. Да и не имело значения. Ведь всё, что я ни скажу, слушать не станут.
Ещё теплилась надежда, что Верна и Адель совершили подлость из ревности, однако что-то подсказывало, что причина не только в любимом лакее графини, а скорее в Красавчике.
11. 2
— Ширк, ширк… — услышала за дверью знакомое пошкрябывание. Скинула одеяло и метнулась к двери.
Открыла с замиранием сердца и очень обрадовалась, увидев невредимого Красавчика, притащившего какой-то скомканный кусок чёрной ткани.
Втащив его волоком в комнату, Красавчик радостно сообщил:
— Смотри, что я нашёл!
Я опустилась на колени, развернула ткань, вывернутую наизнанку, и, увидев, что это бархатная ливрея с целым гербом ди Брассов, зажала рот рукой, чтобы не закричать от счастья.
— Красавчик! Это самое настоящее чудо! Откуда?
— Из сундука со старьём. Не зря я обыскал здесь каждый угол.
Моё ликование придало сил уставшему другу, и он, радуясь, затанцевал, мило переступая с лапки на лапку и покачивая пушистой головой.
— А он как новый, — провела я по идеальному ворсу ладонью. — Его будут искать?
— Ещё не скоро. Размер не подходит Близару, так что ты можешь выпороть герб, кусок бархата и заменить. Главное, не мешкай. А я пока принесу ещё кое-что.
Запрыгнув с пола на стол, Красавчик добрался до узкого окна.
— Ну, Изабелла, скорее выпусти меня. Надо торопиться, пока окончательно не рассвело и слуги не высыпали во двор.
— Только прошу, будь осторожен! — взмолилась я, приподнимая тяжёлую створку.
— Конечно! Так я и дамся им в руки.
О, как торопливо я выпарывала детали и как их вшивала!
Сердце колотилось, в голове стучали молоточки. Я спешила и, даже исколов пальцы, не замечала боли, думая лишь об одном — выбраться из коварной ловушки!
Верный Красавчик вскоре вернулся и принёс кусок синего бархата, посыпанного снежной крошкой.
— Нам повезло, Изабелла, — Красавчик потряс лапками, стряхивая налипший к шёрстке снег, — что в этом особняке шьют униформу одного и того же образца. Иначе бы мы попались.
— Спасибо! Спасибо! — я расцеловала друга. Потом уложила под одеяло, оставив щель для мордочки, и вернулась к принесённой ливрее и ткани.
Когда выпорола нужные детали, Красавчик попросил:
— Изабелла, теперь сверни остатки бархата и жжёные части.
Так и сделала. Получился небольшой, но увесистый свёрток, который я перевязала.
— С таким я быстро справлюсь!
Друг подхватил его зубами и унёс, чтобы ничего не напоминало о случившемся и не выдало нас.
До сих пор меня потряхивало, исколотые пальцы ныли, и всё же я продолжала шить, чтобы никто даже не заподозрил, что я что-то меняла.
Кое-как успела.
Сложив шитьё, выдохнула, думала немного перевести дух, придумать, как лучше отказаться от услуг Адели и Верны, однако коварство негодяек не знало границ.
Они явились раньше назначенного времени. Да не одни — в сопровождении экономки и дворецкого!
Когда они вчетвером ввалились в мою тесную комнатёнку, я растерялась.
Заметив оторопь на моём лице, месье Близар, подкручивая ус, строго пробасил:
— Ну, как продвигается шитьё моей ливреи?
— Мы, как ответственные лица, должны быть в курсе, — покивала экономка, выглядевшая для утра подозрительно бодро и довольно.
За их спинами стояли и довольно скалились Адель и Верна, предвкушая скандал и мои слёзы.
Вот уж не дождутся! Тем более что мне в голову пришла идея, как избавиться от эти двух гадин!
Я вскинула подбородок, смерила их презрительным взглядом и ответила:
— Не так быстро, как обычно я шью, потому Адель и Верна — ужасные швеи и лентяйки.
— Что?! — пискнула Верна, пытаясь протиснуться между пухлой экономкой и рослым дворецким, стоявшими в проходе. — Ты лжёшь!
Старшим слугам не понравилось, что их бесцеремонно толкнули, они шикнули на служанку.
Верна втянула голову в худые плечи, присмирела, но её напарница взвизгнула:
— Она обманщица! Оговаривает нас! Вы только посмотрите, какая она криворукая швея!
— Да, посмотрите сами! — Подхватила Верна.
Они рванули к столу, на котором я оставила сшитые вещи, схватили и, встряхнув, сунули дворецкому и экономке под нос.
Мадам Клод и седовласый дворецкий склонили головы, начали тщательно рассматривать сшитые вещи. Вертели и так и эдак, но ничего не нашли.
Изумлённые негодяйки побледнели, взялись за руки от страха и отступили к стене.
А я продолжила, чтобы избавиться от их навязанных услуг.
— Я весь вечер перешивала их ужасные швы. Вы бы видели, как неаккуратно они шьют! Вот, тут немного осталось… — указала на шов, который шила в невероятной спешке, и где стежки вышли неидеальными.
— Пусть лучше они и дальше моют посуду, чистят камины да начищают паркет с лестницей. Таким неумехам нельзя доверять дорогую ткань и столь важную работу. Ведь вы, мадам Клод и вы, месье Близар, как лучшие слуги графини ди Брасс, заслуживаете только самого лучшего качества.
Не я первой начала делать подлости. Они. А я всего лишь защищаюсь, хочу выжить и спасти верного друга. Так что пусть мерзавки получают по заслугам!
Экономке и дворецкому ничего не оставалось, как
