Усатое наследство Изабеллы - Алиса Ганова
— Вижу, вам холодно, девочки. Чтобы не мерзнуть, давайте устроим перерыв и заглянем на кухню.
— Хорошая идея, — оживилась Адель. — После трапез графини остались остатки. Если поторопимся, нам может что-нибудь перепасть.
— Да-да-да! — обрадовалась Верна. Завязав узел, она оборвала нитку и воткнула иглу в игольницу. — Для графини готовит месье Копе. А он когда-то готовил на королевской кухне! Идемте скорее. У печи погреемся, разговоры послушаем.
— Там шумно, — капризно протянула я, чтобы мои действия со стороны не выглядели, как желание выпроводить швей из комнаты.
— Так мы на немножко.
— Ну ладно. Потом сразу за работу.
Я не любила шумную кухню, сосредоточие сплетниц. Чувствовала себя там чужой среди напыщенной прислуги графини, однако чего не сделаешь ради Красавчика.
Посидела немного в духоте у печей, а вот дегустировать объедки я отказалась, какими бы вкусными они ни были, и как только Адель и Верна дожевали с блаженным мычанием паштет из гусиной печени и кусочки нежнейшего пирожного, приготовленного месье Копе для графини, я вернулась во флигель.
Закрыла окно и, проверив аккуратность стежков швей, дала новые задания.
Так мы и шили: строчка за стройкой. Отглаживали швы и снова шили.
Монотонная работа убаюкивала. Я начала клевать носом, что не удивительно, учитывая, что в последние дни я мало спала.
— Вам бы умыться, — посоветовала Верна. — Или на улице снег пожамкать. Сразу проснётесь.
— Дошью, отпущу вас и умоюсь. — Широко зевнув, я отложила жилет и потёрла лицо, чтобы немного встрепенуться.
— Вы устали, да и у нас ещё есть работа на кухне, — Верна затянула узел и заглянула через плечо напарнице, чтобы посмотреть, как быстро та дошьет рукав.
— Мне немного осталось дошить. Вот тут, — показала Адель.
Я готова была отпустить швей, как вдруг громкий вскрик мамы вырвал меня из сонливости.
Вскочив со стула, я скорее бросилась к ней.
Мама стояла у окна, в своей крохотной комнатушке, и всхлипывала.
— Мамочка? Что с тобой? Что случилось? — я подбежала к ней, обняла.
А она, смеясь, махнула рукой на окно.
— Смотри, что Шарль принес из оранжереи.
Я перевела взгляд и увидела на подоконнике вазочку, в которой стояла душистая белая роза.
— И из-за этого ты плачешь? — изумилась я, не понимая, что на маму нашло.
— Шарль просил, чтобы я передала тебе маленький подарок. И вот… увидев его, я теперь уверена, что ты у меня везучая девчонка! — Мама подняла пухлую руку, от которой пахло миндалем и корицей, и потрепала меня по щеке, как маленькую девочку. — Видишь, не зря мы приехали к ди Брассам.
— Я думала, что что-то случилось!
— Радость случилась, но ты как всегда слепа. Я бы на твоём месте прыгала от восторга.
— Ох, мама! — проворчала я. Вышла из её комнатки и вернулась в свою.
— Мы закончили, — обрадовали меня швеи. — Мы сейчас спешим, а завтра с утра придём.
Поднявшись с мест, они положили на стол аккуратно сложенные детали униформы.
Я так устала, что махнула рукой, отпуская их.
Легла пораньше, встала тоже рано, когда ещё на улице было темно, зажгла лампу и, проверяя работу швей, впала в оторопь и шок от новой подлости.
Глава 11
Проверяя сшитые детали, я развернула недошитую ливрею дворецкого и с ужасом увидела, что на золотом гербе ди Брассов ткань смачно прожжена утюгом!
Сюртук выпал из моих рук.
По наитию я развернула недошитое платье экономки и… увидела, что подол тоже в нескольких местах прожжен!
Вот же гадины!
Я упала на колени и разрыдалась.
Не справилась я. Угодила в ловушку, всего-то отлучившись на минуту, когда мама вскрикнула.
Я не верила, что она могла быть замешана в подлости, но именно в тот момент злодейки совершили гадость.
Мне было страшно, обидно, горько, ещё и сомнения грызли, разрывая сердце на кусочки.
Закусив руку, чтобы рыданиями не привлечь чужого внимания, я судорожно думала, что же теперь делать?
Решение пришло само собой. И как только я приняла его, тяжесть упала с плеч.
Нет, таким подлецам и негодяям я Красавчика не отдам!
Выгребу отложенные золотые, которые копила на мечту, заплачу за испорченные ткань и вышивку. Хорошо, что испортили лишь две вещи. Но больше ноги моей здесь не будет!
Я уеду куда-нибудь. Туда, где меня никто не знает, где меня не найдут. И… начну все с начала! Красавчик мне поможет.
А мама… мама пусть сдает мою комнату и живёт как хочет! Потому что её капризы и меня не доведут до добра! Уже перечеркнули всё, к чему я так долго стремилась, к чему так упорно шла, отказывая себе в каждой мелочи.
Слёзы текли по щекам. Я чувствовала себя самой несчастной на свете.
Тихое пошкрябывание за дверью вернуло меня к действительности.
Сейчас я покажу мерзавкам, как подслушивать и пакостить! Поднялась, подошла к двери. Резко открыла её, готовая накинуться на негодяек, однако… на пороге стоял Красавчик.
Когда он проскользнул в комнату, я закрыла дверь и подперла её стулом, чтобы всякие не входили без разрешения.
— О-ой… — протянул печально друг, поглаживая меня по колену лапкой и разглядывая моё красное, зарёванное лицо. — Вижу, нельзя тебя, Изабелла, оставлять одну.
Я хотела рассказать другу о беде, но не смогла, снова горько разрыдалась.
О причине он сам догадался. Подошел к недошитым заготовками, поворошил лапкой, принюхался и, оценив масштаб неприятности, утробно зарычал:
— М-м-ррр!
— Они… Прожгли… Ик… Когда я… Ик… На минутку отлучилась.
Сказала и попятилась от разъяренного Красавчика. На него, со вздыбившейся шерстью и круглыми от негодования и ярости глазами, было жутко смотреть.
— Прости. Я… Ик. Я отдам все золотые. Но тебя никому тебя не отдам!
— Мр-ра! — пугающе жутко рыкнул Красавчик, выгибая спину и, выпустив острые когти, с шипением исполосовал воздух.
— Прости, Красавчик. Я очень старалась. Но… — шмыгнула носом и закрыла лицо ладонями.
— Я сержусь не на тебя, — он перестал издавать пугающие звуки. — Я очень тронут, Изабелла, твоим решением.
Красавчик подошёл, встал на задние лапы, обнял передними мои ноги и ласково потерся о них лбом и мордочкой.
— Но это будет несправедливо. Это твои золотые. Не их.
— Ты мне дороже.
Я опустилась на колени и обняла его, поглаживая по взъерошенной шерстке.
— Сейчас успокоюсь, — вытерла щеки и глаза. — Потом пойду и расскажу…
— Нет, — спокойно, но строго и решительно отчеканил Красавчик.
Такой тон я ещё никогда от него не слышала. Это была не просьба. Это был настоятельный совет. И не кота, а уверенного в себе мужчины, который покровительствует и протягивает руку, точнее
