Простодушны и доверчивы (СИ) - Сергеева Александра Александровна
— А и ободрать! — грозно прошипела игошка, погрозив ему кулачком. — Ишь, охальник, на что облизнулся!
— Вы ещё подеритесь, — насмешливо прокомментировал их ужимки Озёрный и кивнул Лёке: — Спасаетесь?
— Домой возвращаемся, — поприветствовала она улыбкой приятного человека.
— Если погоня, то зря рассусоливаете, — укорил бестолковых девок многоопытный житель межмирья. — Надо было сразу прыгать. А теперь мою базу наверняка успели обложить. Теперь вам, девоньки, одна дорога: головой в омут. Или сидеть тут до морковкина заговения.
— Долго сидеть, — пригорюнилась Шанель и тут же обрадовалась: — Нескучно будет.
— Ты прямо провидица, — невесело отшутилась Ветка. — На расстреле скучно не бывает.
— Если дед за вами явится? — понимающе хмыкнул Озёрник. — Тогда точно расстрел. Суровый мужик. Уважаю.
— Ты что, его знаешь? — удивилась Лёка.
— Заглядывал, — добил её шутник, возрастом годящийся в дедушки, а с виду в женихи. — Так что зацепку полковник тут имеет.
— Нешто навёл? — процедила Ветка, строя планы отмщения ушлому предателю.
— Догадливая, — усмехнулся Озёрник.
Игошка перепрыгнула с рук приставника на его макушку. Свесилась, заглядывая в глаза старому дружку и убеждённо заверила:
— Она умная.
— Но, вы горюйте, — едко посоветовал его приятель. — Может, доведётся раньше сгинуть. Вот и расстрела избежите.
— Придётся пробиваться отсюда с боем? — сообразила Лёка и приуныла.
Кажется, они подставили деда, который ни за что не бросит своих кровиночек на произвол судьбы. Бросится на выручку, и неизвестно, чем та выручка закончится. Тем более что бабуленька на помощь не придёт: сторожит очаг. Такая вот у них в доме завелась необходимость: зима ли на дворе, лето — в камине всегда должен гореть огонь. Единственная непробиваемая защита приставников.
— Догадливая, — вдруг посуровел Озёрник и заговорил сухо отрывисто: — Насчёт омута я не шутил. Водный путь ни Мор, ни его подруженция перекрыть не смогут. Так что кончай базар. Ныряйте за моим корешом. Знакомьтесь: Речной с Шустрой реки. Верить можно: Мор ему как-то дорогу перешёл. Почти двести лет назад.
— Когда же вы…, — ляпнула Ветка и смутилась: не смогла произнести слово «умерли».
— Не помер, а героически сложил голову, — понял недосказанное Речной. — Давно. Уж поболе двух сотен лет. В битве при Инчхе. Когда мы с государем Петром Лексеичем противу турок ходили до Хазарского моря. О двуста и ещё семи десятках кораблей под начальством генерал-адмирала графа Апраксина.
— Круто, — восхитилась Ветка, зайдя в озеро по пояс.
— Хорош трепаться, — покривился Озёрный, к чему-то прислушиваясь. — А то у меня тут шпионы, бывает, шляются. Донесут, куда вы намылились, и оттуда пути перекроют.
Лёка покосилась на сестру, мысленно перекрестилась и нырнула. А вынырнула уже в небольшой кристально чистой шумной речке.
— Домой! — не дав девкам и рта открыть, скомандовал Речной.
Они благодарно покивали и прыгнули.
В дом вошли не сразу. Нарисовавшись во дворе, уткнулись носами в громоздкий чёрный джип, капот которого отражал свет фонаря. Не зная, что за напасть к ним залетела, сначала прокрались к освещённому окошку и произвели разведку.
— Это что за прынц? — удивилась Ветка.
— Тот самый Олег Иванович, — недоумённо представила его Лёка.
— Что он тут делает? — нахмурилась Ветка, выползая из-под окна.
— А я знаю? — раздражённо шикнула на неё Лёка, догадываясь, что гость появился неспроста.
— Он к тебе, — категорично заявила сестра, поднимаясь на крыльцо.
— Посмотрим, — буркнула Лёка и распахнула дверь.
Он сидел на кухне за столом. На котором возвышались три огромных битком набитых пакета с логотипом одного из супермаркетов. Бабуля доставала из них разные свёртки с лотками и распихивала их по шкафчикам и холодильнику.
— Явились, — по-хозяйски язвительно поприветствовала она своих непутёвищ. — Где вас носит?
— Не где, а кто нас носит, — на автопилоте отшутилась Ветка, плюхнувшись на стул. — Здрасссьте, — дурашливо поприветствовала она нежданного визитёра.
— Здравствуйте, Светлана, — чуть суховато ответил тот, не давая себя втянуть в подростковые игрища с кривляниями. — Ольга, — кивнул застрявшей в дверях Лёке.
— Степан скоро будет, — безапелляционно заявила ему бабуленька, снимая фартук. — Так что сиди и жди. И пиджак сними: не на банкете. Ты, — строго воззрилась она на старшую внучку. — Корми гостя. Ты, — отвесила лёгкий подзатыльник младшей, — за мной. Нужно бабке Пелагее помочь. Мы быстро, — заверила она Олега Ивановича и вышла из кухни.
— Как тебе, так бабник, — дурашливо проныла Ветка, сползая со стула. — Как мне, так бабка.
— Ветка! — прорычала из сеней Лада Всеславна.
И ту вмиг сдуло.
— Почему я бабник? — весьма серьёзно осведомился Олег Иванович, снимая пиджак.
— Только потому, что плейбой не созвучен с бабкой, — пояснила Лёка, заглядывая в один из пакетов.
— Давай помогу, — поднялся он и ухватился за второй: — Хорошо поженихались? — вдруг пошутил с виду лишённый чувства юмора человек.
— Это не ваша мысль, — хмыкнула Лёка, открывая холодильник.
— Не твоя, — поправил он, передавая ей упаковку с карпаччо.
— В смысле?
— Переходим на «ты», — не предложил, а прямо-таки приказал Олег Иванович.
— Переходим, — не стала она кочевряжиться понапрасну.
— Так, с кем женихались? — вернулся он к оставленному без ответа вопросу.
Далось ему — невольно подосадовала Лёка, принимая очередную упаковку.
— Вас… Тебя это реально интересует?
— Да, — сказал, как выстрелил бывший военный.
— К сожалению, — деланно запечалилась она, — в нашем посёлке женихаться небезопасно.
— Почему?
— Из холостяков лишь малолетки и один вдовец восьмидесяти лет. Но за него мне наши бабульки все космы повыдергают.
— Это не твоя мысль, — усмехнулся Олег Иванович.
Верней, уже с минуту, как Олег.
— Источник тот же: Лада Всеславна. Она ведь тебе нравится? — непонятно откуда родилась в её голове странная мысль.
— Не сказал бы, что нравится. Скорей, я влюблён, — вновь пошутил он.
— Почему не отбил? — нагнувшись, сунула она пакет с молоком на нижнюю полку, выпрямилась…
Первой мыслью было: судя по набору продуктов, это не гостинцы: бабуля попросила его сделать покупки. Потому что нельзя покидать дом, а они все разбежались.
Второй: что это значит? Почему её спина натолкнулась на что-то твёрдое, но живое? Чьё-то тело плотней прижималось к ней при каждом вдохе.
Лёка покосилась через плечо, увидав другое плечо: широкое, в белоснежной рубахе. Завернула голову, уткнувшись виском в его губы — он был немного повыше. На каблуках сравняюсь — пришла в голову третья дебильная мысль. И она спохватилась, развернувшись и шагнув назад.
Олег смотрел в упор, не отводя глаз и ничего не говоря. Видимо, ждал её реакции. Может, это не случайность, а намёк? Не станет же он, в самом деле, с ходу лапать внучку своего спасителя. А она хочет, чтобы он это сделал? Никаких пылких желаний в ней не зашевелилось. Никаких нежных томлений или стремлений продлить пресловутый счастливый миг.
И тут Лёка рассердилась — странная реакция для девушки, столько мечтавшей о настоящем мужчине, отношениях и тому подобном. Зато подходящая для того, чтобы непринуждённо почесать щёку и спокойно молвить:
— Извини.
— За что? — так же спокойно уточнил он, развернувшись к столу и запуская руку в почти опустевший пакет.
— Толкнула же, — как бы удивилась Лёка странному вопросу.
— Ты защищаешься или не поняла цели моего жеста? — невозмутимо осведомился Олег, протягивая ей творог.
— От чего мне защищаться? — вздёрнула она брови, забирая пакет и разворачиваясь к холодильнику.
На этот раз его тело не было столь деликатным. Он прижался к её спине, мужское дыхание запуталось в волосах. Вот тут она и вправду почувствовала ледяное спокойствие: ни трепета, ни испуга, ни смущения и желания свести всё в шутку.
