Алая птица - Анна Рудольф
— За все придется заплатить, — процедил Рунар себе под нос, но Эдгар его услышал.
— Тебе в том числе!
Рунар развернулся, окидывая его нечитаемым взглядом.
Оба понимали, что в их шатком положении Эдгар не сможет отправить Рунара под трибунал или иным образом ограничить его влияние.
Причина тому была свернута в тугой свиток и перевита алой лентой с печатью Придворного мага. Аулукс слишком долго оставался предоставлен сам себе, и Эдгару попросту не хватило бы опыта справиться с ним самостоятельно без советников и учителей, оставшихся в столице. Он либо полагался на Рунара, который всего за несколько дней забил городские тюрьмы до отказа, либо рисковал прогнуться под влияние местной знати, с самого его приезда штурмовавшей поместье.
— На моем столе список из трехсот двадцати шести имен, которым ты вынес смертный приговор. Объяснись.
— Специально для тебя напротив каждого имени я указал нарушенный закон.
Некоторое время Эдгар смотрел на друга так, словно видел его впервые.
— Ты безумен, Рунар.
У мага вырвался изумленный смешок. Он схватил со стола свиток с приговоренными, сорвал ленту и развернул его перед Эдгаром.
— Я безумен? Эти люди занимались контрабандой, продавали людей в рабство, издевались над женщинами, — он указал пальцем на отдельные имена, — и детьми. Годами. Откупаясь от закона золотом. Как считаешь, кто пожаловал Горгаду титул и земли, когда я вышвырнул его из столицы за изнасилование и попытку свались вину на меня?
Эдгар отвел взгляд. Он помнил тот громкий скандал.
— Сможешь доказать, что это сделала она?
— У меня нет иных улик. Аулукс замкнут сам на себе: все нити оборвались, кроме одной. — Рунар вытащил из-за пазухи клочок бумаги и протянул принцу. — Эта метка была на теле человека, найденного в лесу. Подозреваю, что он и есть тот наемник, который похитил Айрин.
Эдгар с тяжелым сердцем рассматривал схематичный рисунок распустившегося лотоса.
— Черный Лорд? Он работает на тетушку?
Маг упал в кресло и закинул ноги на стол.
— Сначала я решил также, только мотивы не сошлись. Медовии нет резона избавляться от нас с тобой накануне приезда шарибцев, потому что это ослабит позиции Рейненберна. Ты ее племянник…
— А ты любовник, — перебил принц и смял бумагу в кулаке.
Ему надоело стоять перед Рунаром, как школяр перед наставником. Так что Эдгар обогнул стол и опустился напротив, с извращенным удовлетворением подмечая, как его слова задели Рунара за живое.
— В твоих рассуждениях есть смысл, — некоторое время спустя признал принц и окинул взглядом сложенные горкой свитки. — Значит, мы имеем дело с двумя противоборствующими силами.
— Что ты узнал в Барамате?
От Рунара не укрылось то, как Эдгар спрятал взгляд и откинулся назад, неосознанно скрывая лицо в тени.
— Как ты и говорил, незаконная работорговля.
— Конкретные зацепки?
Тот покачал головой и вдруг перевел тему:
— Я не подпишу эти смертные приговоры.
— А тебе не нужно, — маг рывком поднялся. — Приорат их подпишет. Они сделают все, что я скажу. Видишь ли, Эдгар, выбор прозрачен: мы либо сразу отрубаем змее голову, либо каждый раз отрезаем по кусочку от хвоста в наивной надежде, что эта самая змея однажды сдохнет сама собой.
Принц вскинулся, но Рунар остановил его властным взмахом руки:
— Мейстер Кароси успел поведать мне кое-что любопытное перед тем, как я сделал из него кошель для монет. Шарибский взрывчатый порошок — порох — изобрели далеко не вчера. Держать его в городе опасно, поэтому им забили тоннели под горой. Надеюсь, перед смертью ты заставил его подписать признание?
— Много на себя берешь! — не выдержал Эдгар. — У тебя нет полномочий пытать людей.
Рунар уперся руками в стол и угрожающе навис над принцем.
— Я буду пытать и казнить каждого, кто рискнет покуситься на то, что мне дорого! — Эдгар вжался в кресло. — Можешь считать меня дьяволом во плоти, но я нужен Рейненберну. Как бы твой отец не грозился четвертовать меня, он прекрасно осознает, что в данный момент я — наименьшее зло.
— Если бы мать не спасла тебя…
— Он бы вытащил меня из темницы, как только протрезвел.
У Эдгара на языке давно вертелся опасный и весьма личный вопрос, и, решившись, он все же не был уверен до конца, что готов услышать ответ:
— Ты жертвуешь всем ради любимой женщины. Пускай, не сейчас, но по возвращении в столицу ты понесешь наказание. Неужели чувства стоят того, чтобы поставить на кон все?
На секунду Рунар опешил. Он ожидал истерик, обвинений в измене, ультиматумов или даже несвойственного Эдгару шантажа. Принц в очередной раз удивил его, доказав, что привык играть открыто.
Тугая пружина ярости ослабла — не до конца, но ровно настолько, чтобы ощутить, как ноет душа. Рунар считал, что лишился ее в тот день, когда впервые убил на арене человека.
— Не стоят, — произнес маг глухо. — Благополучие народа дороже жизни одного человека. Только вот… так думаешь до тех пор, пока эту самую жизнь не отнимают у тебя, — Рунар резко замолчал. Ему в голову пришла совершенно иная — ужасающая — мысль, обдавшая затылок ледяным дыханием. — Мишень.
— Мишень? — удивился Эдгар.
Рунар горько рассмеялся.
— Ты спрашивал, стоят ли того чувства? Не так. Стоит ли того смерть. Я невольно сделал из Айрин мишень, поэтому она здесь. Тебя ждет то же самое, Эдгар. Они не позволят вам двоим быть вместе.
Его сознание заполонили образы объятого огнем Реймекара, летящего с небес раскаленного черного снега, огненных рек, изливающихся на город. Толпы сгорающих заживо горожан, треск магических щитов. Земля содрогалась, раскалывалась на части, и дворец, пошатнувшись от основания до башенных шпилей, сорвался в бездну. И над всем этим сияли, будто небесное клеймо, распростертые алые крылья.
— Рунар!
Он пришел в себя от пощечины. Наглец ударил-таки его по лицу.
Пережидая приступ головокружения, Рунар ощупал колючую шерсть под пальцами. Ковер. Он потерял сознание?
Комната еще раскачивалась, но маг упрямо поднялся
