Последние стражи - Ольга Олеговна Пашнина
– И что мне помешает выбрать Хелен, а потом распустить всю вашу кодлу?
– Разумеется то, что единственный способ «распустить нашу кодлу», как ты выражаешься, – это уничтожить физически, обрушив Виртрум на землю. Других рычагов у тебя нет. Стражи заняты сдерживанием темных душ из Аида и постоянно гибнут. Новые души не поступают. С кем ты собираешься силой устанавливать свои правила, с Каттингером? Брось, он силен только в обольщении малограмотных девиц. Ну а если ты все же решишься на крайние меры… Дэваль Грейв ведь заперт не в Аиде. Он в Виртруме. Уничтожив Виртрум, ты уничтожишь и его. Я предлагаю тебе хорошую сделку. Могла бы не предложить ничего, но это было бы жестоко по отношению к Повелительнице. В конце концов, мы действительно не враги.
Она улыбнулась и ободряюще похлопала меня по плечу.
– Но ты все равно молодец, Аида. Я правда тобой восхищена. Не терзай себя, юности очень сложно тягаться с правдой. Я дам тебе время подумать, но на закате хочу услышать решение. Предлагаю подышать воздухом на верхней террасе. Там чудесный вид на Малум – думаю, тебе будет интересно. Ридж проводит, уверена, он еще помнит дорогу.
И с этими словами Верховная вышла, оставив меня в одиночестве и тишине, наблюдать, как серые фигурки методично измеряют чужие души.
* * *
Малум, мертвый город, даже издали оказался прекрасен.
В отличие от мрачного города-замка Мортрума и парящей махины Виртрума, Малум напоминал бумажный замок. Белоснежный, воздушный, словно филигранно вырезанный искусным мастером из красивейшего мрамора.
– Почему Малум мертв? – спросила я у Риджа.
Он явно понял, что разговор с Верховной зашел не туда, но не стал ничего расспрашивать, за что я была благодарна.
– Не знаю. И никто не знает, кроме, быть может, Вельзевула. Малум превратился в мертвый город очень давно. Когда-то он был вратами в Элизиум, и в городе жили лучшие из лучших иных. Но потом город умер. Теперь светлые души, проходя в Элизиум, в последний раз смотрят на руины мира мертвых. Может, так оно и задумывалось.
– Что ж, если мы не остановим Лилит, то Элизиуму придется столкнуться с жестокой реальностью, которая существует за пределами их уютного мирка.
– Я могу чем-то помочь?
Я покачала головой.
– С Верховной никогда не было просто, – сказал Ридж. – На то она и верховная. Но мы что-нибудь придумаем. Нужно время, нужны силы, нужна власть, какая была у Вельзевула.
– Она предложила выбрать между Хелен и Дэвалем. Я могу забрать кого-то одного. Второй останется в Виртруме в качестве гарантии, что я не стану использовать силы и власть, которые были у Вельзевула.
Ридж выругался.
– Засада. Что будешь делать? Учти, если надо прорываться силой, я за. Знаю, где они хранят метлы и лопаты.
– Если я не освобожу Дэваля, то мы не справимся с темными душами. Мне не хватит сил, а Самаэль больше не с нами. Нам нужен он.
– Но ты не хочешь оставлять мачеху?
– Я ей должна. Она умерла из-за меня.
– Но она не в Аиде, а в Виртруме. Здесь не так интересно, как у нас, не хватает баров и менее унылых рож, но это не ад. Твоя мачеха не страдает. И Верховная ничего не сможет ей сделать, иначе потеряет единственный рычаг давления на тебя.
– У меня осталось не так много тех, кто меня любит.
– Мы что-нибудь придумаем, принцесса. Обязательно придумаем. Приплывем к ним на балеопале и потребуем вернуть ее. Или запретим Харону таскать контрабанду из мира смертных. Мы найдем какой-нибудь путь, Аида.
Я кивнула, но больше для того, чтобы Ридж умолк.
– Можешь меня оставить на пару минут?
– Буду у кабинета Верховной.
Лишь когда он ушел, я в сердцах, хоть и догадывалась, что судьи наблюдают, несколько раз пнула по ограждению. До побелевших костяшек вцепилась в перила и дернула, затем еще и еще, пока не раздался треск, и кусок дерева не остался у меня в руках, а обломки не полетели вниз.
Я выбросила выломанное ограждение и задохнулась, посмотрев вниз. Отсюда даже не было видно землю.
– Гребаный мир! – Мой крик растворился в облаках. – Гребаные декорации к второсортному фильму, у вас даже ветра на высоте нет!
Словно услышав меня (а может, это действительно было так), раздался шелест крыльев. Мягко, как и полагается остаточной энергии души, на уцелевшую часть перил опустился ворон. Наклонил голову и внимательно посмотрел на меня.
– Я должна выбрать его, потому что он нужен Мортруму. Но выбирать между теми, кого любишь, неправильно. Мы так ненавидели Вельзевула за то, что он делал с детьми. А он просто каждый раз делал этот гребаный выбор. Выбор в пользу Мортрума. Ненавижу! Ненавижу мир, в котором есть правила, которые мешают спасти тех, кого ты любишь.
Нам нужен Дэваль. Мне нужен Дэваль.
Подняв руку, я осторожно коснулась кончиками пальцев перьев ворона, но ровным счетом ничего не ощутила. Ворон состоял из тьмы.
– Знаешь, если бы при первой нашей встрече я знала, как сильно он будет мне нужен, то никогда не пошла бы с ним в бар. Сбежала бы на край света, потому что ненависть гораздо менее разрушительна, чем любовь. Уж ты-то это точно понимаешь, мама.
Остроконечные башни Малума скрылись в облаках. На Виртрум стремительно надвигалась темно-синяя туча. С места, где я стояла, уже можно было рассмотреть ее края, похожие на сладкую вату. Невероятно красиво и столь же невероятно пугающе.
Мне нужен Дэваль. Миру мертвых нужен Дэваль.
– Поможешь мне? – спросила я. – Больше не у кого просить. Ты ведь знаешь, как выбраться из тьмы. Мне нужен проводник.
В знак согласия ворон взмыл в небо и, облетев меня по самому краю тучи, опустился на плечо.
– Хорошо. Тогда по славной традиции пойдем и сделаем глупость.
Едва я вернулась в здание, хлынул дождь. Вода лилась откуда-то сверху сплошным потоком. Виртрум оказался в эпицентре бури, и коридоры осветились теплым мерцающим светом.
Верховная поднялась, когда я вошла. Ворон в ту же секунду, достаточную, чтобы судья его заметила, растворился в воздухе.
– Ты приняла решение, Повелительница?
– Да. Я хочу забрать Хелен.
На миг Верховная изменилась в лице, но быстро сделала вид, что очень рада за правильное решение, которое я приняла. Хотя то, что она надеялась на Дэваля, вызывало
