Сердце сокола - Галина Васильевна Герасимова
В городе было оживлённо, куда оживлённее, чем в селе даже в ярмарочные дни. Все куда-то спешили, перекрикивались, ругались. Проехавший мимо всадник чуть не сбил бредущую с рынка женщину и напугал меня до заикания: я отлипла от окна и до самой ярмарки смотрела только на Алёшу.
Кучер остановился неподалёку от ярмарки: дальше колымажке ходу не было. Лавка с пряниками расположилась в самом начале. Домик и сам выглядел сделанным из сладостей, с красивой лепниной и ярко-красной крышей. Доброжелательная хозяйка предложила целый набор пряников на большом круглом подносе, и я разрешила Алёше выбрать понравившийся. Он жадничать не стал, взял небольшую пряничную собаку. Судя по тому, с каким печальным видом он провожал каждого встреченного нами пса, Алёша мечтал о собственном мохнатом друге.
– Отец не разрешает собаку, говорит, я слишком маленький, – с печальным видом подтвердил мою догадку Алёша.
Транжирить все деньги я не собиралась, но не удержалась от ещё одной покупки: большой круглый пряник с соколом так и манил, чтобы его взяли! Раскрывшая крылья птица над лесом больно уж напоминала недавнего ночного гостя.
Закупились мы с Алёшей и отправились дальше, любуясь яркими палатками и рыночными представлениями, и остановились у коновязи, где мальчик сразу прикипел взглядом к мохнатому пони. Даже карусель не так его заинтересовала. Пришлось раскошелиться, зато сколько радости мальчику! Алёша после катания все уши прожужжал мне, какой он лихой наездник.
Мы немного прогулялись вдоль продуктовых рядов, выбрали мне платье – простенькое, но цвет больно красивый, глубокой зелени. К ужину прикупили овощей, мяса и хлеба и даже успели глянуть на парочку скоморохов на самодельном помосте. Те показывали сценку казни оборотня, люди вокруг хохотали, а мне неприятно сделалось. Ну разве есть что-то весёлое в убийстве? Алёше представление тоже не понравилось, и он не стал капризничать, когда я предложила вернуться домой.
Уходя с ярмарки, я хлопнула себя по поясу и поняла, что кошеля как не бывало. Обокрали! Срезали кошель, а я и не заметила, как это случилось! Денег там оставалось всего ничего, но это было слабым утешением. С простой задачей не справилась, растяпа! Обидно до слёз. И разве отыщешь теперь вора? А даже если найдёшь: он меня саму прибьёт, не посмотрит. К тому же не одна я, а с Алёшей, и за него отвечаю…
Алёша, удивительно внимательный ребёнок, сразу заметил, что глаза у меня на мокром месте.
– Что-то случилось, нянюшка?
Я покачала головой, не зная, как сказать, что у нас украли деньги.
– Голова немного шумит, – приврала я. Хоть от случившегося и правда немудрено заболеть.
– Я подлечу. Ты не бойся, я умею. Только ты наклонись, пожалуйста, – предложил Алёша.
У меня аж комок к горлу подступил. Присела я на корточки, Алёша ладонью по голове несколько раз провёл, а затем виски мои сжал.
– У кошки заболи, у собачки заболи, а у Лады подживи, – пробормотал он три раза с самым что ни на есть серьёзным видом и отступил на шаг, опуская руки. – Всё, теперь пройдёт. Меня отец этому заклинанию научил! Помогает же?
– Ты прав, мне намного лучше.
Я обняла его, несмотря на попытку отворотить нос. Как ни крути, а главное сокровище сейчас было рядом со мной.
* * *
Ещё на подъезде я поняла, что дома что-то случилось: не случайно же у калитки собрались соседи и городская стража. Выбрались мы из колымажки, Алёша испугался и сам взял меня за руку, а я решительно растолкала самых крикливых локтями, чтобы не толкнули ребёнка.
В дом мы заскочить не успели: дверь открылась, и на пороге появился Финист. Бледный, взлохмаченный, взволнованный. Увидел нас, уставился, будто не поверил, а затем сгрёб в охапку – да так, что рёбра затрещали.
– Вы в порядке? – выдохнул он, больше утверждая, чем спрашивая. Подхватил на руки сына, оглядывая с ног до головы.
– Конечно, в порядке. А что случилось? – как можно спокойнее заговорила я, положив ладонь ему на руку.
Видела я однажды такое выражение лица: у мачехи, когда Алёнушка вместе с подружками отправились в лес, а охотники принесли весть о стае волков поблизости. Когда сестрица к вечеру вернулась домой целёхонькой и невредимой, мачеха встретила её со слезами на глазах.
– На отца напали, когда он возвращался домой. В переулке, неподалёку отсюда. Повезло, что соседка выглянула на шум и подняла крик. Увы, нападавшего не разглядела.
– Что с Кощеем?
– Жив, но без чувств. Я боялся, что вы были вместе и пострадали, – тихим голосом признался Финист и ко мне склонился, голова к голове. Кажется, чужие пересуды за нашими спинами его не волновали вовсе.
– Нет, мы давно разошлись. Кощей попросил приглядеть за Алёшей, пока он во дворец сходит, вот мы и гуляли. На ярмарку съездили. – Я показала нехитрые покупки.
– Отец как чувствовал… – горько улыбнулся Финист и оглянулся на дом.
А мне не по себе стало. Если в городе на колдунов не боятся нападать, то что грозит обычным жителям? Как таракана прихлопнут! Или кто-то нарочно на Кощея охотился?
Финист отпустил сына, шепнул ему что-то, и Алёша прошмыгнул в дом. В тот же миг из городской стражи выступил высокий мужчина с военной выправкой, лет тридцати на вид, смуглый и черноволосый, с орлиным носом и короткой бородкой.
– Так понимаю, поиски отменяются? – спросил он у Финиста низким глубоким голосом.
– Верно понимаешь. Извиняй, что побеспокоил, Свят.
– Это моя работа. – Тот небрежно пожал плечами и дал знак остальной страже покинуть двор. Соседей тоже ненавязчиво выставили, хоть они продолжили шушукаться за оградой. – Святослав Вранович, старший сыскарь столицы, – представился мужчина, буравя меня тёмным взглядом. – А вы, так понимаю, Лада Митрофановна?
– Рада знакомству. – Я поклонилась, как мачеха учила.
– Радостного в таком знакомстве мало, – перебил сыскарь. – Поведайте лучше, в какое время ваш свёкор вышел из дома?
– Да только день занялся, – растерялась я. – Его во дворец вызвали по срочному делу.
– Может, и гонца видели, что наказ царский передал? – продолжил допытываться Святослав. И смотрел так, будто прикидывал, сейчас в темницу тащить или подождать немного. Наверное, и Финист его настрой почувствовал, вмешался в наш разговор.
– Ну полно, будет тебе. Сам знаешь, царевич может отправить за отцом в любое время дня и ночи.
– Но в этот раз никто его не звал. – Святослав подёргал бороду, а мне совсем дурно стало. Выходит, и правда по Кощееву душу приходили? – Отец твой в последнее время ни с кем не ссорился?
– Когда? Он занят то внуком, то
