Дж. Уорд - Поцелуй Крови

— Я выжат. Пусть хоть пристрелят, но с меня хватит.

Даже в темноте она видела кровь на его белом носке.

— Пэрадайз, пошли, — сказал Пэйтон, подталкивая ее. — Нам нужно идти дальше.

Вглядываясь в глухой лес, она гадала, где скрывались Братья. Что произойдет с ним.

Когда группа возобновила путь, она последовала за всеми, потому что не хотела сдаваться, а еще… даже если было стыдно признаться… потому что ей никогда не нравился этот парень. Он славился дурной репутацией среди женщин.

Вскоре еще один свалился на обочине. А потом все они шли, один за другим. Дело в ногах. Или в бедре. Плече. Один за другим… все оказались на земле, на тропе, которую они вытоптали бесчисленным количеством шагов. И Пэрадайз хотелось помочь каждому, особенно когда Пэйтон, шедший рядом с ней, зашатался… а потом покачнулся, словно уже не был уверен в том, что видел впереди себя.

Его сломили последствия рвоты. Выпитая им вода отказывалась задерживаться в желудке, а от обезвоживания он начал бредить.

Она должна была попытаться помочь ему, потянула его за руку, побуждая подняться с колен, когда он, наконец, рухнул.

— …домой, — бормотал он. — Сейчас я пойду домой. Кровать, мне нужно… поесть… смотри, я возле дома.

Было жутко наблюдать, как он указывал на лес впереди, а в глазах плескался восторг, словно он действительно видел свой особняк.

И тогда она поняла, что не станет заставлять его.

— Пошли, — позвала другая женщина. — Если ты способна стоять на ногах, значит, должна идти.

Пэрадайз посмотрела в лазурные глаза.

— Ненавижу все это.

— С ним ничего не случится. Вспомни, не было выстрелов … в тех, кто уже сдался.

— Иди, — сказал Пэйтон, внезапно сфокусировавшись. — Со мной все будет в порядке.

В итоге, она не могла понять, почему снова начала переставлять ноги. Может, неспособность к самоанализу была симптомом ее собственного истощения. Может, она по-своему бредила, следуя за тем, что осталось от отряда, потому что мозг принимал их за своего рода «дом».

Может, ее тело просто включило режим автопилота.

Потом осталось двое.

Другая женщина, с ярко голубыми глазами, скоро попала под уже знакомую Пэрадайз закономерность. Сначала, она начала замедляться и запинаться, потом вообще остановилась. Она не рухнула наземь, и Пэрадайз вернулась в надежде, что не все потеряно.

— Нет, — сказала она, обрывая возможные уговоры. — Я останусь здесь. Ты идешь дальше.

Пэрадайз посмотрела на последнего мужчину — Крэйг все еще был впереди. Всегда лидировал.

Он не остановился ни ради кого.

Никого не подбадривал.

Он просто шел вперед в своем темпе, не сбиваясь и не отвлекаясь.

— Не трать на меня силы, — сказала женщина. — Я приняла решение. Я не чувствую ног, и, кажется, плечо сломано. Если ты можешь идти вперед, то должна продолжить. Ты слишком устала, чтобы нести меня, но даже будь оно иначе, я не сяду никому на шею.

Глаза Пэрадайз защипало от слез.

— Что ж… черт.

Женщина слегка улыбнулась.

— Ты победишь.

— Что?

— Просто иди вперед. Девочка, ты всем утрешь нос.

Тааак, очевидно, у кого-то начались галлюцинации.

Толкнув ее, женщина кивнула.

— Докажи парням, что мы не просто равны, что мы лучше их. Не подведи меня.

Пэрадайз покачала головой. Если кто-то и мог выиграть войну полов, то скорее женщина перед ней.

— Иди. Ты справишься.

Ругаясь себе под нос, Пэрадайз отвернулась и продолжила путь.

Сумасшествие. Полное.

Пока ее ноги плелись по утоптанной земле, она снова посмотрела на небо. Звезды сияли невероятно ярко, сообщая ей, что до рассвета еще далеко.

Как долго они уже идут? — задумалась она. И сколько еще осталось?

К этому моменту Крэйг шел уже на расстоянии. Время от времени она улавливала его запах на ветру, легкий намек. К слову о победителях: именно он займет первое место. Он был сильнее и выносливее… и она верила, даже если это противоречило всем ее убеждениям, что его прямолинейная, решительная преданность себе поможет ему пережить это намного больше, чем ей — сострадание к окружающим.

Груз — физический, ментальный, эмоциональный — замедляет.

И, продолжая идти вперед, на холодном ветру, который она перестала замечать, Пэрадайз чувствовала каждую потерю в их небольшом отряде… и всех остальных, кто страдал раньше, в спортзале и бассейне…

Нет, этот мужчина впереди нее будет последним, кто останется стоять на ногах.

Завернув за угол по дороге, она заметила впереди преграду. Далеко от нее, это определенно было препятствие в центре дороги.

Не просто препятствие.

А… Крэйг.

Ее мозг мгновенно включил высокую передачу, приказывая бежать к нему… но тело, однако, не отреагировало на всплеск адреналина. Хотя мозг бил на всевозможные тревожные кнопки, ее темп не изменился, паника не повлияла на шаркающие ноги и накренившийся торс.

Подойдя к нему, она обнаружила, что Крэйг рухнул лицом наземь, его руки были раскинуты по сторонам, словно ему не хватило силы и сознания, чтобы приготовиться к падению. Его ноги обмякли, найки были направлены внутрь стоп.

— Крэйг?

Она хотела наклониться, но сама упала, колени отказывались сгибаться… а потом, она попыталась перевернуть его, но руки соскальзывали с его одежды, плеч, рук.

Хотя, может, причина в том, что он весил в два раза больше Пэйтона.

Пэрадайз смогла повернуть его только отчасти на бок, и, Боже, он был таким бледным, лицом напоминая призрака. По крайней мере, он дышал, и спустя мгновение Крэйг кое-как открыл глаза.

Странно, но ей сразу захотелось предложить ему свою вену… такого никогда раньше не было, даже когда Пэйтон рухнул наземь.

Желание было столь сильным, что она поднесла запястье к своему рту…

Он остановил ее, шлепнув по руке.

— Нет… — прохрипел он.

— Ты истекаешь кровью. — Она кивнула на большое красное пятно на его джинсах. — Тебе нужны силы.

Он сцепился с ней взглядом, и странное туннельное зрение обрезало весь мир вокруг, остались только они: лес, строение, ад, которым они бродили, их испытание… все растворилось вместе с болью в теле и голове.

Его взгляд освежил ее. Обновил. Придал сил.

— Брось меня здесь, — пробормотал Крэйг, качая головой на земле. — Иди дальше. Ты последняя…

— Ты можешь встать. Ты можешь продолжить…

— Прекрати тратить время. Иди…

— Ты должен подняться.

Он закрыл глаза и отвернул от нее голову, будто заканчивая разговор. Но потом он сказал:

— Речь о твоем выживании. Выживание означает способность идти вперед, чего бы это ни стоило, несмотря на все жертвы. Поэтому перестань тратить силы, поднимайся на ноги и двигайся вперед.

— Я не хочу оставлять тебя здесь. — Также она не хотела выяснять, почему оставив Пэйтона, ей казалось невыносимым бросить абсолютного незнакомца. — Я тебя не оставлю.

Его взгляд устремился к ней, и он был зол.

— Как тебе такое: я не нуждаюсь в помощи от тебе подобных… не хочу, чтобы меня спасала какая-то бестолковая женщина… бестолковая, слабая, мямлящая женщина, которую изначально нельзя было допускать к программе.

Пэрадайз рухнула на лесной настил, в груде резануло от острой боли. Но потом она покачала головой.

— На самом деле, ты в это не веришь. В вечер нашей первой встречи ты сказал совсем другое. Ты сказал, чтобы я приходила, даже если отец запретит мне.

— Я солгал.

— Ты лжешь сейчас.

Он снова закрыл глаза.

— Ты меня не знаешь.

Когда он замолк, ее накрыла волна истощения.

— Нет. Не знаю.

Посмотрев на дорогу за ним, она попыталась представить, как встает на ноги и снова идет… и не смогла. Непонятным образом, между тем моментом, когда она была на своих двоих, и текущим положением на заднице, она умудрилась набрать семь тысяч фунтов… и это еще не все. Кто-то отбил ей обе ноги молотками. И приложил по голове. И плечу.

Пэрадайз посмотрела назад, туда, откуда они пришли. Она реально решила, что небольшая прогулка — не так уж плохо?

— Тебе здесь не место, — услышала она слова Крэйга.

Пэрадайз закатила глаза.

— Мне надоело это выслушивать. Если бы ты на самом деле в это верил, то не дал бы мне тот совет в самом начале вечера.

— Мне стало жаль тебя. Я тебя пожалел.

— Значит, у тебя все же есть сердце.

— Нет.

— Тогда как ты можешь чувствовать к кому-то жалость? — Когда он просто стиснул зубы, Пэрадайз осознала, что они оба были доведены до грани, поэтому мало что соображали. — Окей, тогда проясни кое-что. У тебя нет сердца, тогда зачем проверять для всех бутылки? Энергетические батончики. Ты сделал это не ради меня одной.

— Ради тебя.

Пэрадайз застыла. Его лицо было отвернуто в другую сторону, но у нее возникло странное ощущение, что он говорил правду.