Ольга Будянская - Темнейшая страсть
— Да, я этим занимаюсь, — не признаваться же, что книгу он держал для отвода глаз.
Когда Анья отошла, Камео не знала, куда деться от смущения. В конце концов она заявила, что хочет подышать свежим воздухом и поспешно вышла из дома. Торин через некоторое время последовал за ней. Если бы он только знал, какую ошибку совершает, он бы ни за что не позволил ей выйти за порог дома Люциена.
Глава 10
Он сам тронул её за руку, заставив остановиться. Они стояли на улице, рядом с тропинкой, уходящей к лесу. Как всегда, она не могла противостоять ему. Не в силах сдерживаться, она прильнула к нему и запрокинула назад голову, надеясь на его поцелуй.
— Давай пройдёмся, — предложил он. И это всё?
— Мне надо тебе кое-что сказать и… показать. А вот это уже лучше. Если только он не хочет сказать, что желает прекратить их отношения. Она не вынесет этого. Но он касался её так нежно, он совсем недавно шептал ей на ухо такие непристойности, что у девушки закипала кровь и было непохоже, что он собирается её бросить.
— Хорошая погода.
— Да, ничего. В курсе, грозу обещали.
Так, стоп. Что за светские разговоры. Они бы ещё политическую ситуацию обсуждать начали!
— Так красиво, — произнесла Камео, оглядываясь вокруг. Они примостились у небольшого дерева, и она старалась быть ближе к нему.
— Не так, как женщина, что я вижу перед собой.
— И это говорит мужчина, который сравнивал мои прелести с преимуществами осадной машины.
Торин на миг устыдился. Но тотчас же стыд заменила гордость. Может, он не был раньше силён в комплиментах, зато у него было полно других достоинств, и ей этого было более чем достаточно.
— Не сердись, — поспешила сказать Камео, не желая его огорчить. — Ты же знаешь, мне это не особо нужно. В конце концов не за красивые слова я…
— Ты что?
Она чуть было не сказала ему о любви. О Господи, но ведь она хотела сказать ему об этом. Камео вынуждена была себе признаться, что ждала, что он первый произнесёт заветные слова. А если она его напугает, вдруг он не может пока ответить на её чувства? Тогда её признание станет преградой между ними. Но она уже не может молчать.
— Так что? — настаивал он. Вот прицепился. Ну не может она сказать ему сразу, пусть он даст ей несколько минут, чтобы она могла собраться с духом.
— Камео? Вот зараза.
— Ты хотел мне что-то показать, — напомнила она ему.
— Да, хотел, но… Камео, ты что плачешь?
Она плакала? Нет. Она с удивлением ощутила влагу на своих щеках. Он уже второй раз заставляет её плакать. И оба раза это не было связано с Несчастьем. Обычно она вела себя так, что любой в её присутствии хотел застрелиться, только бы не смотреть в эти серебристые глаза, самые печальные глаза на свете. С Торином же она чувствует себя по-настоящему счастливой, но если он решит положить конец их связи, её демон снова завладеет ею и уже навсегда.
Торин обнял её. Девушка растаяла. Она скажет ему это чёртово признание. Если он захочет оставить её, она приползёт к нему на коленях и будет умолять его о любви. Только бы он не отталкивал её. Она сделает всё, чтобы он был счастлив. Рыдания сотрясали её тело. Его объятия стали ещё крепче. Это было невыносимо.
Воин терялся в догадках. Только что они с Камео мирно разговаривали, она даже подтрунивала над ним, а теперь вот плачет. Было так хорошо, а он всё испортил. Торин был готов дать себе пинка. Ну что он опять сделал не так?
— Камео, любимая, — нежно произнёс он. — Скажи, что случилось. Я сделал что-нибудь неправильно? Что-то не то сказал? Умоляю, скажи мне, милая.
Любимая? Милая? Неужели она слышит именно эти слова? Да, это так, но всё же это не признание в любви.
— Торин…, - какой страдальческий голос. Несчастье?
— Что, милая?
— Ты меня бросаешь?
Нет, нет, пожалуйста, не делай этого со мной. Я так люблю тебя.
— Бросаю тебя? — Торин казался донельзя удивлённым, и у неё забрезжила надежда. — Вообще-то я хотел сделать тебе подарок.
Он вынул из кармана какой-то предмет. Присмотревшись, Камео узнала в нём кольцо. Вернее, кольца, потому что их было два. Оба являлись бы точной копией друг друга, если бы не некоторые отличия: одно из них было массивнее другого, но на том, что было меньше, камень сверкал ярче. Этим камнем был изумруд. Такой же прекрасный и насыщенно зелёный, как… Да, как его глаза.
— Эти кольца для меня?
— Нет, — ответил Торин, смеясь, и тут же поправился, видя, что она снова готова заплакать. — Вернее, для тебя только одно из них. С этими словами он надел ей на левый безымянный палец (в западных странах при обручении кольца надевают на безымянный палец левой руки) изящное кольцо и положил ей на ладонь массивное.
— Надень его на меня.
Камео, по-прежнему ничего не понимая, сделала как он просил.
— Они сидят как влитые, — довольно проговорил Торин. — Если ты не откажешься от своего кольца сейчас, то будешь всегда принадлежать мне. И он рассказал девушке, как к нему попали эти украшения и их предназначение.
Камео пыталась успокоиться. Так, не плакать, ни в коем случае. Постепенно ей удалось прийти в норму. Торин грустно улыбнулся, ошибочно понимая её молчание.
— Я понимаю, тебе не хочется связывать себя с Болезнью. Ты наверняка понимаешь, я не могу гарантировать полную покорность моего демона, но я предполагал, что если ты до сих пор не инфицирована, может… Прости меня, я просто эгоист. Он протянул руку, чтобы снять с неё кольцо, которое сам надел. Но девушка не дала ему это сделать, убрав руки за спину.
— Нет, Торин, пожалуйста, не делай этого! — взмолилась она. — Я хочу оставить его себе. Я буду каждый день смотреть на него. Каждое утро, посыпаясь, и каждый вечер перед сном второе, что я хочу увидеть, это его.
— Значит, ты будешь принадлежать мне?
— Нет, — она была счастлива как никогда.
Торин отвернулся. Камео прижалась к его могучей спине. Господи, как же она его любит! И ей всё равно, что испытывает он. Её любви хватит на двоих.
— Торин, я не буду принадлежать тебе, потому что я уже давно тебе принадлежу. Только о тебе я мечтаю. Только ты мною владеешь. Мне не нужен другой мужчина, только ты, только ты.
— Я — Болезнь.
— А я — Несчастье.
— Ты дала мне исцеление.
— А ты сделал меня счастливой. Я люблю тебя. Пусть сгинут все Боги и демоны, но я люблю.
Воцарилось молчание. Камео продолжала прижиматься к нему.
— Я люблю тебя, Торин, — повторила она, отчаянно жаждая его. — Поцелуй меня. Иди ко мне, любовь моя.
— Я тоже…, - Торин внезапно замолчал, не закончив фразы. Камео терпеливо ждала, надеясь, что это были его слова любви. Но он всё молчал. И тут воин пошатнулся.
