Ольга Будянская - Темнейшая страсть
— Чем же?
Без лишних слов Рейес встал и начал расстёгивать рубашку. И надо же было такому случиться, что именно в этот момент к ним вошла Гвен.
— Ооо, я дико извиняюсь, мальчики, — голос её был полон смущения. Она надеялась, что поведению Рейеса есть нормальное объяснение. — Там… это… суп нагрелся. Я, пожалуй, пойду, да, пойду. — И, бросив взгляд на Сабина, устремилась прочь.
Рейес, постояв немного, продолжил своё странное занятие. Когда он закончил, все, некоторое время поначалу присматриваясь, потрясённо ахнули. На теле Рейеса рядом с татуировкой бабочки красовалась такая же, только маленькая и в виде растения.
— Что это? — спросил Сабин.
— Это Даника тебе нарисовала? — поинтересовался Аэрон.
— Делать ей нечего, как на мне цветы рисовать! — проворчал носитель Боли. — Это дикая лилия, клеймо.
— Клеймо?! — удивлению Торина не было предела. — Какого чёрта ей потребовалось ставить на тебе клеймо?
Рейес с нежностью улыбнулся, вспоминая тот момент когда Даника провела по его телу своими волшебными губами, прошептав заветные слова, и клеймо это он носил с гордостью, тем более что у Даники было точно такое же.
— У нас обои такое же клеймо, мы очень близки, ближе просто не бывает. Мы… принадлежим друг другу.
— Вот это да, — пробормотал Аэрон и, повернувшись к Торину, прищурился. — Скажи, Торин, для кого ты брал эти кольца?
— Ну, об этом несложно догадаться, — хмыкнул Люциен.
— Догадывайтесь про себя, — проворчал Торин, обеспокоенно переглядываясь с Меддоксом.
— Предлагаю это обмыть, — заявил тот.
— Отлично, надо созвать всех, — кивнул Люциен. — Анья будет в восторге, — и, нервно хохотнув, добавил. — Думаю, завтра будет самое оно. Да, и приоденьтесь как-нибудь. Прежде всего это касается тебя, Торин, одень для разнообразия что-то другое, не чёрного цвета.
— Ну вот, опять надо мыться, — процедил Меддокс.
Камео волновалась. Но волновалась приятно. Она посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна. Ей очень шёл её коричневый вельветовый костюм, к тому же он был очень удобным. Торин будет в восторге. Торин. Она должна признаться ему в своих чувствах, так как от него она, похоже, в ближайшее время этого не дождётся. Ей не хотелось думать о понравившейся ему остроухой девке. Она не получит её Торина. Он принадлежит ей, хочет он того или нет. Его никто не спрашивает. Что ж, пора ехать к Люциену.
— Что значит не могу. Мне очень надо, — голос Аньи был первым, что услышала девушка, придя к носителю Смерти.
Собрались почти все, некоторые, как и она, не понимали, с чего бы Люциену устраивать праздник. Наоборот, ситуация с Ловцами требовала залечь на дно и не высовываться. Может, это такой способ у Люциена расслабиться и наплевать на всё. Камео не отрываясь смотрела на любимого. На нём были плотно облегающие чёрные брюки и бежевая рубашка. На руках красовались неизменные перчатки. Ну ничего, как только они будут наедине… Камео почувствовала, как заливается румянцем.
— А я тебе говорю, что сама всё это таскать не буду. А ну живо на кухню.
Люциену пришлось смириться. Тут пришли остальные. Все были в сборе. Камео, чтобы не думать о Торине, иначе она бы увела его в укромное местечко, заняла себя беседой со Страйдером и Гидеоном. Торин в это время оживлённо разговаривал с Рейесом, Аэроном и Сабином. Вид у них был такой, что Камео сразу поняла: они знают причину сборища.
— ЛЮЦИЕН!!! — голос Аньи был громоподобен. — Ты что делаешь? Я на минуту отвернулась, а ты… ПРЕКРАТИ ВЫЛАВЛИВАТЬ МЯСО ИЗ КАСТРЮЛИ РУКАМИ!!!
Теперь дом затрясса от хохота. Да, с Аньей не соскучишься.
Камео думала, что большего волнения она испытать не может. Но когда с ней рядом сел Торин, она поняла, что ошиблась. Это была мука.
— Горько! — закричал вдруг Меддокс.
Воцарилась тишина. Анья с Люциеном переглянулись и уже было потянулись друг к другу, как…
— Горько! — надрывался Меддокс. — Горько! Анья, какого чёрта ты в соус столько перца насыпала?! И одним глотком воин опорожнил пол графина с водой. Он бы выпил весь, но там осталась только половина.
В общем, Камео была довольна вечером, если бы её мысли не отвлекались постоянно на Торина. После столь запоминающегося ужина девушка, чтобы как-то переключить внимание на что-нибудь, кроме Торина, подошла к книжной полке, стоящей в гостиной и принялась выбирать.
— Камео, — о, этот голос.
— Торин.
Торин улыбнулся ей, и она схватила первую попавшуюся книгу. Торин сделал то же самое.
— Правильно, пусть все думают, что мы обмениваемся мнениями о книгах.
Камео оглядела гостиную, полную людей. На них не обращали внимания, но, наверное, воин прав. Неизвестно, что он хочет ей сказать.
— Ты просто потрясающе выглядишь. Никаких платьев, этот костюм делает тебя независимой. Правда, без него ты мне нравишься больше.
— Ох, Торин!
— Знаешь, что я хотел сделать, как только ты пришла? — страстно зашептал он.
— И что же?
Его улыбка была поистине хищнической.
— Я хотел утащить тебя туда, где нас никто не найдёт. Я бы обнажал каждый дюйм твоего тела, а мои губы в это время не отрывались от твоего рта.
— Торин.
— Да, — продолжал он. — Я бы прикусил мочку твоего уха, затем спустился к шеи, а потом двигался вниз, остановившись на груди. А знаешь, куда бы я дел свои руки.
Камео напомнила себе, что они не одни. Но её мозг отказывался рассуждать здраво. Торин придвинулся ближе.
— Я бы гладил ими твои прелестные бёдра, которые раскрылись для меня. Я стал бы вводить в тебя сначала один палец, потом два, притом я не отрывал свои губы от твоей груди.
— Торин, ты… о, Господи, что ты со мной делаешь?!
— Представь себе, как я обвожу языком твои соски, одна мои рука двигается в тебе, а другая прижимает твои бёдра к моим. Ты чувствуешь моё желание?
— Убить тебя мало!
— За что?
Оба тут же вернулись на землю. Анья стояла перед ними, переводя взгляд с одного на другую.
— Э… понимаешь, Торин… не согласен с моим мнением. Мы тут… книжки читаем и обмениваемся впечатлениями.
— И что, интересные книжки?
— Очень, — с готовностью закивал Торин.
Анья посмотрела на обложки и её лицо приняло донельзя удивлённое выражение.
— Камео, я не знала, что ты хочешь завести гусей, — наконец сказала Богиня Анархии.
— Гусей? Камео догадалась прочитать название книги, которая, как она уверяла, чрезвычайно её заинтересовала. "Разведение гусей в домашних условиях". Торин с испугом посмотрел на свою книгу, потому что у Аньи при взгляде на неё глаза чуть из орбит не вылезли. Через секунду его собственные глаза стали же такими, как у Аньи. Обложка гласила: "Руководство по вязанию крючком и спицами для профессионалов".
