Снежность Иве, или Господин Метелица - Вера Платонова
– Боюсь, Дагмар такого не одобрит, – чувствуя затуманенным в последнее время разумом тревогу, сказал король.
– Дагмар не одобрит, Дагмар запрещает, Дагмар не рекомендует… А где же польза от Дагмара? – она перешла на шепот и продолжила говорить у самого уха Максимилиана. – Ты знаешь, я ведь тоже кое-что умею. Только это большой секрет. Тссс! Смотри, что у меня тут есть.
Адалин вынула из милого вязаного кошелёчка гадальные карты.
– Давай шутки ради зададим им какой-то вопрос, ну, к примеру, что у нас сегодня будет на ужин? Хотя это слишком просто. Лучше спроси, кто из близкого окружения желает тебе зла, и вытяни карту. Ну же, будет интересно!
– Хорошо, – слабо улыбнулся Максимилиан. Он театрально произнес:
– Итак, уважаемые карты, кто из тех, кому я доверяю, желает мне зла?
И вытянул карту.
– Буква “Д”! – весело воскликнула Адалин. – Кто же, кто же у нас есть на эту букву? Может быть, это главный королевский портной Дюк-Дерваль желает сшить тебе самый отвратительный костюм на свете? Максимилиан, почему ты так изменился в лице? Ой, неужели, ты воспринял эту затею всерьез? Ты же не думаешь, что это…
Максимилиан молчал, ощущая как внутри разворачивается темная воронка обиды на своего старого друга, который бросил его в трудное время. А ведь, Дагмар, действительно, может быть с ним неискренен. А что, если он сам хочет получить власть в королевстве? Вдруг он как раз в это время ищет тот самый способ?
– Я не верю в простые совпадения, – сказал он Адалин.
– Про куклу я не пошутила, если что, я смогу тебе помочь. Только вот Дагмару – ни слова, иначе он нам всю забаву испортит. Хорошо?
– Я подумаю.
– Подумай, мой дорогой, отбор вот-вот начнется, и хлопот станет только больше, – она ободряюще подмигнула королю. – Но в отличие от него, я тебя не брошу, и буду рядом.
– Спасибо, Адалин, – пожал ее тонкую и нежную руку король.
Максимилиан поднял голову наверх и вгляделся в роскошною крону, что высилась над его головой:
– Это же твое любимое дерево, да? Как оно называется?
– Явор, мой друг, – улыбнулась Адалин. – Явор.
Где-то на улицах Фьорса, столицы Фьоренхолле.
Рози еще раз пересчитала монеты в кармашке. От пересчета на третий раз сумма ни на грош не увеличилась. Она стояла в лавке портного и глядела на темно-синее платье с пышной юбкой, турнюром и корсетом, отделанным серебристыми кружевами. Портной еще пару минут назад окинул девушку взглядом, безошибочно оценивающим платежеспособность человека, и сейчас продолжал заниматься своими делами, обращая на нее внимания не больше, чем на один из своих манекенов.
В лавку вошли две дамы, одна из них бросила взгляд на синее платье и воскликнула:
– Тридцать восемь золотых за платье! Я думала, мы пришли в приличное место.
Портной оторвался от закалывания булавками ткани по манекену и откликнулся:
– О, это платье уценено. По случаю отбора у нас хорошие скидки на модели прошлого сезона!
– А есть что-то, в чем не стыдно предстать перед самим королем?
Рози сглотнула. Каково это, когда платье за такую сумму тебе кажется дешёвкой?
– Одну секунду, – поклонился портной и зашел за ширму, откуда вынес очередной манекен. – Вот, буквально нужно подол у юбки доработать и выставлю на продажу. Такого ни у кого не будет точно!
Рози с любопытством взглянула на новинку сезона: тяжелая юбка из золотой парчи, низкое декольте, очень открытая спина, черный корсет расшит золотыми нитями в форме сердца.
– Цена? – жадно спросила клиентка.
– Сто двадцать!
Сто двадцать за этот тяжелый и безвкусный кошмар!
Видя, что дама колеблется, портной быстро добавил:
– Подгон под фигуру и аксессуары входят в стоимость.
– Хорошо, беру!
Она вдруг заметила Рози, продолжающую глядеть на синее платье.
– Милочка, ты ошиблась дверью наверное. Позволь тебе подсказать: через дорогу торгуют платьями для прислуги.
Рози залилась краской до кончиков ушей.
– А ты как раз оттуда идешь, я погляжу? – с вызовом спросила она.
– Как ты смеешь? – воскликнула вторая дама.
Портной схватил Рози за локоть и повел к двери со словами:
– Никаких скандалов не потерплю!
На выходе Рози обернулась и выкрикнула обидчице:
– Будешь надевать на себя это золотое седло, не забудь стукнуть копытом!
– Хамка! – донеслось до нее уже из-за закрытой двери.
Рози встала посреди улицы в замешательстве. Весь ее план заключался в том, чтобы добраться до столицы, а там все как-нибудь сложится само собой. Пока что все само собой не складывалось, столица не спешила согревать ее своими объятиями и осыпать золотом.
Глава десятая, в которой мы осваиваемся во Фьорсе вместе с Рози
г. Фьорс, столица Фьоренхолле. Королевский дворец
От начала каменного моста, что проходил над крепостным рвом, и до самых королевских ворот тянулась пестрая очередь из девиц всех возможных сословий. Некоторые богатые экипажи пропускали в обход всех, в них были знатные маркизы или иностранные принцессы. И хоть король и распорядился никого не выделять, но все, кто имел такую возможность, старались подкупать стражников, младших церемониймейстеров, писарей, заполнявших списки участниц и всех прочих, кто участвовал в проведении отбора хотя бы на самой незначительной должности.
Рози глазела по сторонам: никогда в жизни она еще не видела столько прекрасных девушек, собранных в одном месте.
Самонадеянность ее несколько поубавилась, ведь это в небольшом Мюлле она привыкла считать себя исключительной красавицей. Теперь же перед девушкой проносилась вереница таких точеных фигурок, идеальных локонов, крошечных носиков и пухленьких губок, что было от чего загрустить.
Сейчас Рози то и дело сравнивала себя с другими, и грустно понимала, что ее самое лучшее платье смотрится здесь, как потрепанный домашний наряд. Что же будет, когда все принарядятся к встрече с королем? Эх, нужно все-таки вернуться в лавку и всеми правдами и неправдами уговорить портного продать синее платье подешевле.
Правда, хватало девушек и из простых, таких же отчаянных и самонадеянных, как и Рози. Мечтательниц, верящих, что можно выпрыгнуть из места, уготованного тебе судьбой по факту рождения, и попасть прямиком в сказку.
Рози страшно устала. Она добиралась до Фьорса двое суток, не имея возможности толком выспаться, и сейчас ноги ее гудели, и она машинально переставляла их
