Леди Некромант (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна
Королева жестом велела мне продолжать.
— Значит, остаются только деньги. История знает случаи, когда правители заботились об аристократках-бесприданницах, поощряя такими невестами кого-то за верное служение, — я роняла слова осторожно, внимательно следила за выражением лица собеседницы. Кажется, ей ход моих мыслей нравился: — Бедственное положение моей семьи известно, угроза долговой тюрьмы тоже. Мнение о благородных дворянах Итсена сложилось бы в народе и в соседних странах плохое, если бы аристократы не уберегли одну из своих от участи поломойки.
— В таком случае вмешательство королевской четы оправдано и убедительно, — согласилась Ее Величество. — Жаль только, что очень затратно. Вариант с вашей короткой жизнью становится привлекательней.
— Нижайше прошу простить мою дерзость, Ваше Величество, но думаю, что, будь вариант с моей безвременной кончиной вам милей, вы бы со мной не разговаривали. Вы бы просто привели этот план в исполнение.
Очередного витка запугиваний я бы не выдержала, и без того сердце колотилось так, что казалось, меня вот-вот хватит удар. А потому я решила вызвать собеседницу хоть на какую-то откровенность.
Она снова долго разглядывала меня, склонив голову набок. Оценивающе, серьезно, без той мстительности, которая ярко чувствовалась в начале беседы.
— Хочу, чтобы вы понимали, леди Кэйтлин. Дело исключительно в вашем даре, — сказала королева наконец. — Ради сохранения некроманта для страны я готова идти на некоторые уступки. В разумных пределах, конечно.
— Это означает приданое? — уточнила я, мысленно готовясь к отказу или ничтожно малой сумме подачки.
— Да, — серьезно ответила Ее Величество. — Это означает обычные для приданого предметы, а также деньги, достаточные для погашения ваших долгов, процентов и оплаты образования леди Нинон. Но лишь часть этой суммы вы получите сразу. Остальные деньги — ежемесячными выплатами в течение трех лет с момента заключения брака.
Надо же! Королева так высоко ценит мой дар. Эта щедрость обойдется короне в без малого четыре тысячи. Учитывая две-три сотни золотых в месяц на мелкие расходы принца Густава, это не баснословно много, но все же Ее Величество явно заранее подумала о таких тратах.
— Все это время вы обязаны жить там же, где и ваш муж. Никаких отлучек в столицу или к позабытым друзьям, — строго подчеркнула королева. — Никаких исключений. Представление леди Нинон ко двору случится уже после истечения этого срока. Так что в подобное оправдание я не поверю и накажу вас за жульничество.
О, кто-то очень хорошо подготовился к беседе на эту тему.
— Понимаю, — кивнула я и уточнила на всякий случай. — Три года обусловлены правом Аттирса?
Ее Величество ухмыльнулась:
— Вы еще не вышли замуж, а уже помышляете о разводе?
— Я всецело доверяю вашему опыту и чуткости в выборе для меня мужа, но у меня трудный характер. Боюсь, развод станет для моего супруга единственной возможностью сохранить душевное равновесие, чтобы верно служить на благо Итсена дальше, — я уже почти полностью совладала с собой, и извиняющаяся улыбка мне удалась.
Она усмехнулась веселей и уточнила:
— Право Аттирса будет действовать в полном объеме. Вы ведь дворянка, леди Кэйтлин, — подчеркнула королева. — Развод возможен раньше, если одного из супругов уличили в измене. Но я не советую вам идти таким путем. Дар вас больше не спасет. А чтобы не возникало соблазна, в вашем случае при разводе супругу отойдет треть земель. Он, как и во время брака, тоже будет считаться виконтом, но с двойной фамилией.
Я стиснула зубы, изобразила нечто, надеюсь, похожее на улыбку, и кивнула. Только-только возникло ощущение, что установилось взаимопонимание, — тут же удар. Она отлично знает, насколько оскорбительное условие выдвинула!
В истории Итсена были подобные примеры разводов, но заканчивалось все такой грязью и клеймом на фамилии, что сплетен хватало на десятилетия вперед! Нужно будет найти хорошего законника, потому что отдавать часть имущества или титул человеку, раньше осужденному за государственную измену, я не собираюсь! Хватит с него того, что он три года будет считаться виконтом!
— В таком случае прошу вас повлиять на чиновников, чтобы поместье Россэр побыстрей признали историческим памятником, — твердо сказала я. — Если мой кроткий нрав совсем сведет с ума несчастного супруга, поместье к моменту развода должно быть в приличном состоянии.
— Смотрю, вы вошли во вкус, — хмыкнула Ее Величество. — Но пусть будет так. «Ангел милосердия» — признанный шедевр изобразительного искусства, сырость в его новом доме не должна повредить полотну.
Понятно, что такое яркое напоминание обо мне Ее Величество в кабинете принца и вообще во дворце не оставит. Любопытно, как он сам относится к такому поведению супруги?
— Я назначу приказчика, который будет следить за выполнением в поместье всех необходимых работ. Чтобы вы не отлучались от мужа.
— Благодарю, Ваше Величество, — почтительно ответила я, стараясь сохранить лицо.
Королева окинула меня долгим оценивающим взглядом:
— Чтобы наш договор вступил в силу, вы должны дать мне кое-что.
— Вы хотите, чтобы сделка была еще и магической? — насторожилась я.
— Да, тогда вы точно не нарушите условий договора и сохраните обстоятельства его заключения в тайне, — с этими словами она сняла с пальца кольцо. Тревожно и дорого блеснул оправленный в золото алмаз. — Оно, приданое и жизнь в обмен на вашу кровь. И на волосы.
Я безотчетно взялась за толстую косу, лежащую на груди, ошеломленно распахнула глаза:
— На кровь и волосы? Но зачем?
— Кровь нужна мне для зелья. Отдавая ее, вы должны будете читать формулу, которую вам даст леди Сельма. Вам не повредит, как не вредило другим до вас, — жестко подчеркнула королева.
— А волосы? Их же не используют ни в каких зельях! — вглядываясь в сидящую напротив женщину, выдохнула я.
— Вы отрежете их. Коротко. Потому что мне так хочется, — припечатала бессердечная королева.
Я сильней вцепилась в косу. Мне к дару некромантии и всем проблемам не хватает только облика падшей, продажной женщины!
— Вы передумали? — в голосе Ее мстительного Величества слышалась издевка. — Вы все же выбираете первый вариант?
Я встретилась с ней взглядом, молча встала и отошла к кухонному столику. Пальцы дрожали, когда я открывала ящик. Крепко стиснув рукоять ножа, решительно повернулась к королеве. На холеном и некрасивом лице явственно читалось хищное удовольствие.
Глядя ей в глаза, я схватилась за косу левой рукой, натянула волосы. Наточенное на днях лезвие в совершенной тишине с противным скрипом и шорохом рассекало пряди. Короткие волосы неприятно щекотали лицо. Правая коса упала на пол. Королева улыбалась и предвкушала расправу над второй косой. Это чувство было таким ярким, что между нами воздух едва не дрожал. Коса упала, деревянная рукоятка ножа глухо стукнула, когда я отложила его на стол.
Теперь казалось, я излишне задираю голову. Непривычное ощущение, но закономерное — вес волос исчез. Они больше не тянули назад. Волосы можно сохранить. Если укладывать отрезанные косы на затылке, никто и не догадается, что волосы острижены!
— Поднимите и положите в печь, — приказала мучительница, будто прочитав мои мысли.
Про себя проклиная ее за эти издевательства и унижение, я сделала, как велено. Повинуясь жесту, молча подошла к вставшей со своего места королеве.
Ее Величество протянула мне кольцо, положила на открытую ладонь. Странно, что не бросила в лицо или на пол. Это было бы в ее стиле.
— Послезавтра в полдень зайдите к леди Льессир. Леди Сельма даст вам адрес, — сухо повелевала королева. — Бумаги о нашем договоре, о приданом, об отчислениях в пансион и прочем будут к этому времени готовы. Моя поверенная, леди Льессир, знает об условиях сделки и будет сопровождать вас на свадьбу. Вы можете взять с собой все эти вещи, — она презрительно скривилась и коротким жестом обозначила убранство квартиры, — и одну служанку. Вы можете говорить о том, что я даю вам приданое и мужа. Отъезд через пять дней. Этого срока будет достаточно, чтобы вы выполнили обязательства перед работодателями и уладили все дела. С приобретением вещей для приданого вам поможет леди Льессир.
