Двое для трагедии - Анна Морион
– Да, недостоин! Ты живешь в этом мире более трехсот лет, но до сих пор один! Знаешь почему? Потому, что у тебя гнилое сердце и гнилая душа, ты жесток и бессердечен, и живешь тем, что заставляешь людей страдать! Такие, как ты, не заслуживают права быть любимыми!
– Я не хочу убивать тебя сейчас, но быть с Седриком ты не можешь. Не должна. Но я знаю, как все решить. Я должен был сделать это еще в первый же день нашего знакомства. – Грейсон достал из кармана своего черного пиджака телефон.
По моему телу пробежал холодок ужаса: он собирался рассказать другим вампирам о преступлении Седрика!
– Нет, не надо! – вырвалось у меня. Я бросилась к нему и машинально потянулась к телефону, пытаясь забрать его, но вампир схватил мою руку и притянул меня к себе.
– Я не вправе решать твою судьбу… Хотя, черт побери, нет! Я вправе это сделать! Все они были слепы, и, только благодаря мне, ваша связь с Седриком раскрыта, – говорил он, набирая номер и не обращая внимания на то, что я безуспешно пыталась вырваться из его рук. – Но так, как из-за своего проклятого мягкого сердца я не могу убить тебя, то полностью снимаю с себя ответственность и передаю ее Маркусу.
Вампир с жарким блеском в глазах посмотрел на меня.
– Конечно, я мог бы оставить тебя себе. Но нет, я не могу позволить себе привязаться к кому-либо. Ты и так превратила меня в тряпку. Но ты можешь быть моей, Вайпер. Если ты добровольно останешься со мной, я клянусь, что не убью тебя и забуду о Моргане. Тогда, в комнате, когда я прилетел из Чехии, я еле сдержал себя. Ты не зря испугалась: я желал тебя неистово! Ты превратила меня в психа. Ты будешь со мной. Я желаю тебя так, как не желал ни одну женщину в этом чертовом мире!
Я слушала его, широко раскрыв глаза от удивления.
Он чувствовал ко мне непреодолимое вожделение? Он хотел изнасиловать меня в ту ночь? Нет… За что я заслужила эту муку?!
Грейсон схватил меня за руки и притянул к себе.
– Ты будешь послушной, и я прощу тебе то, что ты сделала со своими волосами. Ты останешься со мной! – нетерпящим возражения тоном сказал он.
– Лучше умереть тысячу, нет, миллион раз, чем терпеть твое насилие! Я люблю Седрика и никогда не изменю ему! Помнишь, ты спрашивал, был ли он моим первым мужчиной? Да! Был! И всегда будет первым и последним, единственным в моей жизни! А ты… Твои прикосновения вызывают у меня только жгучее отвращение! Я ненавижу тебя и лучше умру, чем стану твоей секс-рабыней! – выкрикнула я ему в лицо.
Даже мысль о том, что Грейсон желал меня как женщину, приводила меня в ужас: Быть послушной? Терпеть его сексуальное насилие надо мной? Лучше убить себя! Повеситься! Утопиться!
Грейсон громко рассмеялся и оттолкнул меня от себя.
– Черт, Брэндон, до чего ты докатился! Хочешь трахать эту глупую смертную! Как будто тебе не хватает вампирш! – сквозь смех воскликнул он. Через несколько секунд он приложил ладонь к глазам и пробормотал себе под нос: – Черт! До чего я опустился! – И, вновь широко улыбнувшись и взглянув на меня, он тихо добавил: – Бедный Маркус. Он будет опечален, услышав, что его брат свихнулся из-за тебя.
– Так позвони ему! Прямо сейчас! – настойчиво сказала я.
– Я спрашиваю тебя в последний раз: ты останешься со мной? – вместо ответа спросил Грейсон: его лицо превратилось в жестокую ледяную маску.
– Лучше смерть! – с чувством прошептала я.
– Значит, так и будет, – с усмешкой сказал он и, отвернувшись от меня, стал набирать номер телефона. – Нет. Не так быстро. – Он вдруг положил телефон в карман пиджака. – Ты останешься здесь. Со мной. И мы прекрасно проведем время вместе.
– Пожалуйста, позвони ему! – с отчаянием воскликнула я. – Брэндон! Ты не понимаешь! Если я…
– Заткнись! – Он стал подходить ко мне. Его губы были растянуты в злорадной похотливой усмешке.
Я попятилась назад, громко дыша и слыша тихий хруст маков, которые я давила своими ногами.
– Это я обнаружил вашу связь, и ты принадлежишь мне. Я могу делать с тобой все, что захочу. – Грейсон надвигался на меня. – И если я захочу поиметь тебя на этом маковом поле, то я это сделаю. Именно этим мы сейчас и займемся.
– Нет… Нет! – тихо воскликнула я, шагая назад и с ужасом слушая его красивый голос. – Я убью себя! Ты не сможешь контролировать меня вечно! Если ты изнасилуешь меня, клянусь, я убью себя! – вырвался из моей глотки истошный вопль.
– Не думаю, – спокойным тоном ответил на это вампир.
Он в мгновение оказался рядом со мной, повалил меня в маки, улегся сверху и, удерживая мои руки над головой, принялся жадно целовать мое лицо, шею, плечи. Из моих глаз потекли слезы, но сковавший меня ужас от осознания того, что Грейсон лежал на мне, целовал меня и желал изнасиловать, лишила меня дара речи, и я лишь тихо всхлипывала. Я желала бороться, осыпать его оскорблениями, но вместо этого лежала в маках, под тяжестью вампира, и плакала. Надо мной пролетали облака, а на моей коже леденели поцелуи Грейсона.
– Как великолепно! Первый секс со смертной! Новое развлечение! Ты – мое развлечение, Вайпер! – Вампир рассмеялся и погладил мою шею.
– Ты ненормальный! – прошептала я. – Еще недавно ты говорил, что никогда не опустишься до меня, а теперь насилуешь!
– Если ты думаешь, что я испытываю к тебе какие-то чувства, то ты крупно ошибаешься! – Он тихо рассмеялся, и я вдруг почувствовала, как он приподнял подол моего платья, и его ледяная ладонь легла на мои обнаженные бедра. – Это всего лишь похоть, Вайпер! Всего лишь любопытство!
– Что я тебе сделала? Почему ты так мучаешь меня? – всхлипнула я.
– Потому что, чертова сука, ты заставила меня хотеть тебя, – тихо ответил Грейсон. – Тебя! Смертную! Ты – паразит, дрянь, вещь! Но, дьявол, я не настолько пал, чтобы вестись на животные желания, которыми ты меня заразила! – Он резко отстранился от меня, поднялся на ноги, отошел на несколько шагов и насмешливо засмеялся. – Нет, дрянь, ты не настолько пленила меня, чтобы я опустился до уровня Моргана и трахал тебя!
Мою душу охватило непередаваемое облегчение.
– Спасибо, Господь… Спасибо! – расправив поднявшееся до самого моего живота платье и закрыв лицо ладонями, промямлила я.
– Встань! Сейчас же! – приказал мне вампир.
Я поспешно поднялась на ноги.
Грейсон достал телефон и, вперив в меня насмешливый взгляд, приложил телефон к уху.
– Здравствуй, Маркус. У меня к тебе есть очень серьезное дело, и оно касается твоего брата. Где ты сейчас? Твои родители рядом? Что ж,
