Солнце, уснувшее в ладонях ведьмы - Елена Анатольевна Кондрацкая

– Закон есть закон, мисс Блэквуд, и не нам ставить его под сомнение. Но… вы ведь не хуже меня знаете, что фамильяр делает ведьму сильнее. – Он прищурился. – А теперь представьте, какую силу может обрести ведьма, которой Поток подарил существо, сотканное из его нитей?

Силу, способную угрожать власти самой Триады, – поняла я. Получается, в их интересах было сделать так, чтобы у ведьмы в фамильярах не водилось никого сильнее кошечек и собачек.

– Погодите! – Меня вдруг осенило. – Но ведь у мисс Гримм в фамильярах горгулья Стоунклада, как ей это позволили?

– Это верно, но горгульи не обладают разумом и в силу своих особенностей не могут покидать территорию замка. По сути, они – лишь камень, в который вдохнули жизнь Потока. Насколько мне известно, это стало ключевыми моментами в решении суда.

– Был суд?

– Века четыре назад, кажется? Семья Гримм владеет этим замком довольно долго, и всё это время их спутниками становились местные горгульи. Наша замечательная мисс Гримм не стала исключением. Но если бы вместо горгульи кевренном мисс Гримм стал, скажем, оборотень, то их обоих бы ждала немедленная и неизбежная казнь.

– Вот как…

Я задумчиво коснулась нагрудного кармана. Нетопырь внутри лениво шевельнулся. Если кто-то узнает о нашей связи – нам обоим конец. Это тебе не штраф за отсутствие разрешения и не выговор за нарушение правил академии. Я сцепила пальцы и положила руки на колени, чтобы скрыть дрожь и заставить пятки перестать нервно стучать по полу. Что же делать?

– Полагаю, мисс Блэквуд, вы попросите меня не рассказывать мисс Гримм о вашем маленьком секрете?

– А? – Я чуть в обморок не упала от его слов, но вовремя сообразила, что профессор Ноденс знает только о существовании нетопыря. – Да. Да, пожалуйста, профессор. Пусть это останется между нами.

– Вы же понимаете, что никто не посмеет отобрать у вас фамильяра? Это было бы слишком жестоко. Но пока что всё, что вам грозит, – штраф, пусть и внушительный, за отсутствие разрешения.

Ох, профессор, если бы вы знали, о чём говорите! Но, даже будь мой фамильяр самым обычным, я бы не рискнула утверждать, что Надзор его не тронет, потому что это «было бы слишком жестоко». Кошку Руту – фамильяра моей матери – пытали несколько дней, чтобы мама сломалась. Говорят, душевная боль, которую испытывает ведьма от мук её фамильяра, ни с чем не сравнима. Это в тысячу раз хуже, чем испытывать боль самому. Мама так и не заговорила. Даже когда Рута умерла.

– Я была бы вам очень признательна, если бы вы сохранили мою тайну, профессор. Мне в этом году не хотелось бы схлопотать очередной выговор. Я у мисс Гримм и так не на самом хорошем счету.

– Сколько драмы, мисс Блэквуд, – ухмыльнулся профессор Ноденс, качая головой. – Мне бы ваши годы! Но не беспокойтесь, – он подмигнул и приложил палец к губам, – со мной ваши тайны в безопасности. – Профессор Ноденс кивнул на дверь подсобки. – Живые насекомые хранятся на третьем ряду справа. Надеюсь, в уплату за мою доброту вы хорошо подготовитесь к ближайшей лабораторной работе. И к другим лабораторным тоже.

Я возвращалась в комнату, прижимая к груди баночку с мелкими копошащимися личинками. Много брать не стала, чтобы они не передохли, – профессор Ноденс разрешил заглядывать к нему «за добавкой». Звук моих быстрых шагов эхом отражался от сводов открытой галереи, с одной стороны которой открывался прекрасный вид на лес, а с другой – на горы, за которыми пряталось море. Но мне сейчас было не до пейзажей. Соображала я всё ещё туго – мозг отказывался принимать ситуацию, и я отказывалась. «Поток, ведущий ведьм путями хитроумных совпадений и судьбоносных случайностей» – эти строки, открывающие любой гримуар любой ведьмы, я сейчас ненавидела больше всего. Серьёзно! Из всего чёртова леса! Если бы я не услышала крик, если бы услышала, но не пошла на него, если бы не протянула руку… Я вообще не должна была проводить этот дурацкий ритуал до выпуска!

– Чтоб глаза мои тебя не видели! – от злости вырвалось у меня. Нетопырь выпорхнул из кармана, взвился к потолку и вылетел из галереи, тут же пропав из виду. – Эй! Какого чёрта! Эй!

Я подбежала к перилам, вглядываясь в ночное небо в тщетной попытке разглядеть мелкую летучую мышь.

– Ну и вали! Ну и… – Я осеклась. По ногам медленно взбиралось оцепенение вместе с неповоротливым осознанием того, что только что произошло. И того, что произошло утром. Если Кай мой фамильяр… – Вот дерьмо.

Фамильяры – слуги ведьм, и их воля полностью подчинена воле хозяина. По крайней мере, так писали в книгах. Кай превратился в нетопыря, потому что я так сказала. И улетел, потому что я сказала, что не хочу его видеть.

– Дерьмо. – Я перегнулась через перила. – Эй, вернись! Вернись немедленно! Это приказ! Кай!

– Ты чего орёшь? – В галерее появился Генри, а за ним вывернули и другие парни из команды по крикету. Генри остановился рядом со мной и выглянул наружу. – Шиза окончательно одолела?

Я не обратила на него внимания, пихнула плечом и помчалась в свою комнату. Генри что-то крикнул мне вслед, но я думала о другом. Кай не отозвался. Значит, либо я дура и вся эта хрень с приказами не работает, либо он улетел уже достаточно далеко, чтобы не услышать. И в том и в другом случае дело дрянь, потому что… Я остановилась у двери. А почему, собственно? Потому что он свалил? Потому что без меня он не вернёт себе человеческий облик? Какое мне дело? Разве теперь у меня не одной проблемой меньше?

– Или больше, – пробормотала я. Если он следователь Надзора и если он пропадёт, то на его поиски наверняка примчится целый отряд ублюдков с пистолетами. Куда ни посмотри, всё только хуже.

Я ворвалась в комнату и встретила взгляд Мэй, которая читала книгу, сидя на кровати. Я махнула ей и Джиа, которая даже не подняла глаз от блокнота, в котором что-то увлечённо писала. Не дожидаясь вопросов, я вытряхнула из рюкзака книги и тетради и вместо них запихнула одежду Кая, которую утром сунула под кровать вместе с флорариумом. Следом в рюкзак полетела банка с личинками.

– Слушай, Кэт, а ты не видела мой флорари… – начала было Мэй.

– Потом! – бросила я и выскочила из комнаты.

Я понятия не имела, куда полетел Кай. В лес, в тёмные закоулки замка или вообще прочь с острова. На крыльце я замерла между двух горгулий. Поднимался ветер, и листва на деревьях беспокойно шумела, чёрные тучи опускались всё ниже, закрывая звёзды и угрожая скорым дождём. Пути Потока должны направлять ведьму к её фамильяру, а фамильяра к ней, но я не знала, как это работает и работает ли вообще. Для меня это были просто слова из книжки. В нерешительности я спустилась по ступеням на дорожку из хрустящей гальки. Повертелась то в одну сторону, то в другую, пытаясь уловить хоть какое-нибудь необычное чувство, щекотку интуиции, хоть что-нибудь. Ничего не почувствовав, я зашагала к лесу.

Я уже почти добралась до конца двора, когда услышала шелест гальки за спиной и обернулась.

– Генри, свали, – огрызнулась я.

– Собралась в лес после заката? Жить надоело? – Он поравнялся со мной и замедлил шаг.

– Мне надо говорить, что это не твоё дело, или сам догадаешься? – Я ускорилась.

– Кэт, мисс Гримм будет…

– Генри, твой чокнутый папаша три дня меня допрашивал и чуть не отправил на костёр, думаешь, я боюсь мисс Гримм?

К моему облегчению, Генри заткнулся, но не отстал, явно намереваясь отправиться в лес вместе со мной. Надо было его прогнать, но я не могла заставить себя расцепить зубы. Присутствие Генри успокаивало, в прошлый раз в лесу я нашла чёртова вампира. От мысли, что я снова окажусь в чаще одна, по спине пробегали липкие мурашки.

– Я завела фамильяра, – отрывисто сказала я. – Он пропал, надо его найти. Это нетопырь.

– Фамильяра? Нетопырь? Кэт, о чём ты думала! Ты же…

– Генри, умоляю, заткнись. Либо помогай, либо свали. От твоих причитаний фамильяр не рассосётся. – Я