Зверь-из-Ущелья - Соня Марей
– Я приду на праздник Маков, – сказала, облизнув губы. И потому, что молчание сделалось совсем уж неловким. К тому же, пусть знает о моих планах. На всякий случай. Вдруг тоже захочет…
– Не вздумай, - отрезал коротко и твёрдо. – Или забыла, о чём я тебя предупреждал?
Поборов себя, я всё-таки выскользнула из кольца его рук. Золотые искры портала рассеялись, и темноту освещала лишь дюжина цинний, притаившихся на потолке. Этого было слишком мало, но я всё же разглядела искры в его глазах.
– Не надо говорить, что мне делать, чужак, – прозвучало высокомерно, в духе Матушки Этеры.
Он лишь плечами пожал.
– Дело твоё, маленькая жрица.
И теперь что? Он просто уйдёт?
– Если мы ещё когда-нибудь встретимся... – горло словно сжала чужая рука, и я шумно вдохнула. – ...ты мне расскажешь, почему тебя называют Зверем-из-Ущелья?
Сухой смешок слетел с губ мужчины.
– Это вряд ли.
– Вряд ли встретимся, или вряд ли расскажешь?
– И то, и другое. А теперь иди спать.
Подавив желание обозвать его противным лестрийцем, я вздёрнула подбородок – ну и мрак с ним! Хотела гордо удалиться, но Реннейр уже знакомым движением поймал моё запястье.
– Рамона...
И от этого голоса, от этого низкого волнующего шёпота сердце дёрнулось, толкнулось в рёбра, а ноги вдруг задрожали.
– Позволь совет. Не принимай всё близко к сердцу, ты ещё слишком юна и не видела настоящей жизни – её грязной порочной стороны. Лучше оставайся в своём мирке и не пытайся спорить со своим предназначением.
Я дёрнула руку и прижала к груди. От злости, полыхнувшей внутри, стало жарко.
– Мне и без тебя советчиков хватает. Жалею, что вообще тебя встретила!
Закончив гневную речь, я развернулась и бросилась прочь, сразу перейдя на бег и забыв об усталости. Мерцающие огоньки испуганно потухли, и тьма сомкнула вокруг меня утешительные объятия.
А он остался там. Позади.
Остаток ночи я провела, ворочаясь на постели, как на раскалённой сковородке. Что теперь станет с моей жизнью? Встреча с лестрийцем не может просто взять и превратиться в очередную страницу моего прошлого. Я этого не позволю. Не смогу забыть и раствориться в обыденности, служить Матери Гор, носить одежды жрицы и делать вид, что ничего больше не желаю.
А я желала. Теперь я ясно это поняла и не знала, благодарить ли мне Реннейра или проклинать. Пыталась представить, что он делает сейчас – спит ли? Сразу забыл о нашем разговоре и забылся в тяжёлой предутренней дрёме? Или лежит с открытыми глазами, смотря пустым взглядом в потолок и думая обо мне?
Не принимай близко к сердцу...
Ты ещё слишком юна...
Тьфу! Отличные прощальные слова, ничего не скажешь. И кто из нас ещё бессердечный?
Наверное, я просто повзрослела. Знала ведь, что рано или поздно это случится – душа и тело потребуют своего. Матушка Этера предупреждала нас, молоденьких жриц, которые ещё не прошли посвящение и не связали свою жизнь с каменным древом нерушимыми узами – если начнут донимать странные желания, обратиться к Матери Гор и молить её помочь в борьбе с искушением.
Или сообщить самой Верховной – та прекрасно знала, как вернуть непутёвую дочь на путь истинный и выбить из неё дурь.В какой-то момент я испугалась – а что, если во мне пустило корни самое настоящее зло, опасное и бесконтрольное? Что если правда стоит всё рассказать...
Нет! Это не выход. От злости и отчаянья я вгрызлась в уголок набитой травами подушки.
Если покаюсь перед матушкой Этерой, моя относительная свобода окажется под угрозой – с меня глаз не спустят или вообще под замок посадят. Ходить буду только с сопровождением и каждый день выворачивать душу перед алтарным камнем.
Нет уж, воспоминание о ночи и разговоре с мужчиной из Лестры я сохраню в памяти, как драгоценную искру.
Хоть ей и не суждено превратиться в пожар.
Глава 6.
Бессонная ночь давала о себе знать – я давила зевки и украдкой тёрла глаза. Старалась не думать о том, что в моём доме до сих пор гостят люди с равнины, не представлять, о чём сейчас говорят и чем занимаются.
Интересовал меня, по правде говоря, лишь один человек. Тот, кто посоветовал не принимать всё близко к сердцу, а я, будто назло, пошла наперекор.
– Прекращайте разговоры! – прогремел строгий голос матушки Этеры, и она зазвенела бронзовым колокольчиком. – Урок продолжается.
Одной из обязанностей жриц было обучение детей родовому искусству, а так же истории нашего народа. Сегодня здесь собрались шумные болтливые пятилетки – всего несколько дюжин. С каждым годом детей рождалось всё меньше, а старики шептались по углам, что мы вырождаемся, да и вообще конец света близок.
Запылали кварцевые светильники, тени выткали на стенах узоры. При должной фантазии можно было разглядеть в них зубастых чудовищ или подгорных духов – горбатых, хромых, с длинными тонкими лапами. Когда-то я их боялась.
Детишки уселись полукругом, перед ними в каменном кресле – Верховная, и я за её спиной. В последнее время она часто требовала сопровождать её. С чего бы? В голове так некстати закрутились обрывки подслушанного разговора между матушкой Этерой и моим отцом. Неужели он хранил в себе зерно истины? И неужели это не просто честолюбивые мечты жадного старика?
Каждый раз, когда я об этом думала, под ногами разверзалась пропасть без дна. И я летела в неё, беспомощно размахивая руками.
Я поёжилась и переступила с ноги на ногу. Показалось, будто тени вокруг стали гуще, направились ко мне.
– Миром правили древние боги, – звучал монотонный голос Верховной жрицы. – Они поделили между собой реки, лес, пустыню, горы, равнины и край вечной мерзлоты. Льенна, как их называют?
Девочка с туго заплетёнными косами и большими испуганными глазами подскочила, как ужаленная, и затараторила:
– Матерь Гор, Мать Снегов, Отец Пустыни, Отец Всех Вод, Матерь Лесов и Отец Равнин, – слова отскакивали от зубов, словно её много раз заставляли это повторять.
– Верно, дитя, – Верховная удовлетворённо кивнула. – Потом наша светлая богиня вырастила из своей крови каменное древо – и нет на свете ничего крепче. Оно проросло глубоко под землёй, ветви и ствол его удерживают Западные горы, а корни питаются подземным огнём. Кто знает, что
