Мертвый сезон в раю - Татьяна Владимировна Солодкова
Вот была бы умора, если бы тайна так и не раскрылась и Эль спокойно вернулась домой, как планировала, а он бросился бы за ней вслед. Безродный и теперь бездарный бывший маг — свататься к высшей аристократке из королевского окружения. Точно как в какой-то сказке, только не понять, страшной или юмористической…
Грегори отхлебнул холодную черную жижу из стоящей перед ним на столе чашки, толком не чувствуя вкуса, и уронил голову на руки.
«Соберись, тряпка, тут все равно ничего не попишешь»…
— Что, теперь и ты пьешь? — раздался взволнованный голос от порога, и Грег вскинул голову.
Поморщился, глядя на вошедшую в кухню матушку Шерлиз, но все же пояснил:
— Это кофе.
Черный-пречерный и отвратительный не только на вид — с психу сыпанул в воду втрое больше молотых зерен, чем нужно, и не стал переваривать. Повезло, что через пару глотков этой дряни рецепторы достаточно атрофировались, чтобы не чувствовать вкуса.
Тем не менее Грегори упрямо сделал еще один глоток. Тут как с его жизнью в принципе: нужно просто допить до дна и не захлебнуться.
Старушка-соседка повздыхала, потопталась рядом, заламывая руки, а потом все же решилась: отодвинула от стола стул и, прокряхтев от усилия, опустилась на сиденье. Вытаращилась на Грега глазами-бусинками.
Он бросил на нее взгляд и снова уставился в «чернила» на дне своей чашки. Тошно. Что с кофе, что без кофе. И не спится…
— Я хотела спросить… — несмело начала Шерлиз. И пришлось опять поднимать к ней глаза. — Не знаешь, когда за мной придут? Второй день, как-никак, пошел.
— Кто? — не понял Грегори.
— Ну, как же. — Глубоко посаженные «бусинки» округлились. — Сыскари. Я же… ну… эта… как ее…
— Пособница? — подсказал Грег, наконец сообразив, о чем речь.
Щеки старушки пристыженно заалели, и она повинно склонила голову — хоть сейчас руби топором.
— Она самая.
Нашла себе палача…
Он хмыкнул и, больше не глядя на нее, залпом допил свое мерзкое пойло. После чего поднялся из-за стола.
— Не придут, — сказал уже на пути к раковине. — Хотите — идите и кайтесь сами. А нет — мне все равно.
Целителю Бирну верил весь город. Грегори сам ему верил. Что уж говорить о старушке, целью жизни которой было накормить и приголубить всех и каждого? Конечно же, она согласилась поить своего безответственного соседа целебными чаями, как ее попросили. Все ведь только во благо, не так ли?
А то, что у него теперь, должно быть, до конца жизни будет сводить скулы при одном намеке о намерении причинить ему добро тайно или против его воли, не ее вина и не ее проблемы.
— Но я… — растерянно пробормотала Шерлиз.
Грег не ответил, открыл кран. Ударившая в металлическую раковину вода сразу же заглушила все посторонние звуки.
Треклятая чашка не отмывалась. Черный налет будто впитался в когда-то белые стенки. И если в другой день Грегори успокоился бы, просто ополоснув посуду, то теперь с каким-то остервенением принялся оттирать ее жесткой мочалкой.
Прекрасное занятие, чтобы выпустить пар, кстати говоря. Кто бы мог подумать? Удивительно, но, когда ему удалось отчистить налет с одного края, стало необъяснимо легче. А напряжение, которое не отпускало с момента возвращения домой несколько часов назад, наконец стало рассасываться.
Зачем только поперся туда сегодня? Глупо было вообще соваться на тот постоялый двор и пытаться увидеться с Эль. По-идиотски даже рассчитывать, что теперь его к ней подпустят…
От злости на себя, на ситуацию и на чертов неотмывающийся черный слой, облепивший внутренние стенки чашки, заболели пальцы. Но с чем с чем, а с налетом он мог справиться. Уж с ним из всех своих проблем — наверняка.
В конце концов, Грегори и вовсе потерял счет времени. Тер и тер, пока чашка не заблестела белоснежными боками, как новая. И только тогда перекрыл воду. По старой привычке опустил рычаг крана локтем, будто только что обработал руки перед приемом пациента и… вдруг понял, что в кухне стоит звенящая тишина.
Обернулся: стул, на котором прежде сидела матушка Шерлиз, оказался пуст. Видимо, поняв, что Грег не в настроении общаться, соседка таки решила оставить его в одиночестве.
Или НЕ в одиночестве…
— Не стал отвлекать, — пояснил свое неожиданное присутствие стоящий в дверях человек. И оторвавшись от откоса, который неизвестно сколько подпирал плечом, пока Грегори намывал свою чашку, без приглашения переступил порог кухни.
Впрочем, лорду Мартину Викандеру вряд ли требовались приглашения.
Глава 52
У них были похожие глаза. И по форме, и по не слишком-то распространенному цвету — темно-синие, оттенка штормового моря. И, глядя в лицо незваного гостя, Грегори только еще раз захотелось отвесить себе подзатыльник.
Ну куда он, спрашивается, смотрел все это время? Впрочем, ясно куда...
И, судя по тому, как недобро прожигал его взглядом устроившийся напротив черный маг, уже нашлись доброхоты, успевшие в красках просветить, кому, куда и зачем Грег смотрел в последние недели.
То, что Викандер знает о его отношениях с Эль, было ясно как день. Однако, во что это выльется, оставался весьма обширный простор для фантазии.
Строить из себя невинную овечку в любом случае было бы глупо — все равно не поможет. Поэтому Грегори сложил перед собой руки на столе, переплел пальцы и прямо посмотрел в ответ.
Что он ему сделает, в конце концов? Уволит? Невелика потеря. Сошлет в еще большую глушь? Очень смешно — пусть еще попробует ее отыскать. Казнит? Теоретически — может, если переквалифицирует смерть Бирна из превышения самообороны в преднамеренное убийство. Практически — маловероятно.
Тем не менее вид, надо признать, у темного мага в этот момент был такой, словно единственное желание, которое он сейчас испытывал, это дать Грегу от души в морду.
Но вот прошла минута напряженной игры «в гляделки», другая… Викандер выдохнул, на мгновение переведя взгляд на настенные часы, и, словно дав себе новую установку, опять посмотрел на Грега, но уже совершенно спокойно.
— У меня есть для вас предложение, — произнес он деловым тоном. После чего отклонился к спинке стула, перекинул ногу на ногу и, сложив руки на груди, огорошил Грегори вопросом: — Что вы думаете о мастере Джонасе как о преподавателе? Вы ведь учились на его курсе в академии, верно?
И будь
