Сердце Короля Теней - Сильвия Мерседес
– Да, – говорю я, с неохотой соглашаясь с комментарием моего брата, пока мы смотрим, как камень трескается и появляется лицо лорда Рата. – Если бы не заклятье ва-джора, число погибших в последнее землетрясение было бы гораздо выше. Благодаря безумию Тарга народ Мифанара уцелел.
– О чем не устает напоминать мне моя мать. С мерцания до сумрачья. – Сул фыркает и скрещивает руки на груди, прислонясь спиной к стене. – Я не простил ее за то, что она чуть не сделала с Хэйл. Но увидев, как все эти трольды возвращаются к жизни, я как-то смягчился. Немного.
Я не отвечаю. Мое внимание приковано к Фэрейн, которая отходит назад, когда семья Рата роем окружает его, рыдая и перекрикивая друг друга в своей радости. Она выглядит усталой. Это ее десятое снятие чар за этот день. Каждое требует значительного выброса энергии, гораздо более сильного, чем ей нравится признавать. Она пытается притворяться, что это никак на нее не влияет, и если дать ей волю, доведет себя до полного изнеможения. Но я напоминаю ей, что народ не спасется быстрее, если она разломает себя на кусочки еще прежде, чем работа будет закончена.
Первой она освободила мадам Ар, после того как мы с Хэйл откопали ее из лазарета. Я боялся, что старую целительницу стерло в порошок во время обвала, но ва-джор оказался куда крепче, чем кто-либо из нас мог надеяться. Ар вышла из своей каменной оболочки, встряхнулась, обвела взглядом комнату и прорычала: «Что вы сделали с моим лазаретом?» Я обхватил ее похожее на кирпич тело руками и обнял, отчего она ахнула и замолотила своими крохотными кулачками по моему плечу. «Что еще за глупости?» – вопросила она, отталкивая меня. Она довольно неплохо восприняла мое объяснение произошедшего и с тех пор умудрилась организовать импровизированный лазарет в старом трапезном зале, где лечит раненых со своим привычным энтузиазмом.
Гхат, мой главный инженер, был освобожден из каменного плена следующим. Он выслушал историю, которую мы рассказали, со своим обычным спокойствием и тут же принялся организовывать восстановительные работы: расчистку завалов, заделывание стен, отстройку и перепланировку. Мифанар никогда не будет таким, каким был раньше. Но с Гхатом у руля мы справимся. И со временем снова станем сильными.
Лорда Рата уводят, чтобы его осмотрела мадам Ар, и к моей жене подносят еще одного заключенного в камень трольда. Мне нужно бы вмешаться и удостовериться, что она отдохнет и поест. Как будто прочитав мои мысли, Фэрейн бросает на меня быстрый взгляд и слегка качает головой. Эта новая каменная глыба размером с ребенка, и мне отлично известно, что не стоит и пытаться сейчас ее увести. Я стискиваю челюсти, прикусываю язык и наблюдаю.
– Морар-джук, – тихонько ругается Сул.
Я смотрю на него, приподняв бровь.
– И ты что же, все еще не одобряешь мою жену и ее ведьмовство?
– Я никогда не буду доверять людям и их магии. – Мой брат вздыхает и сощуривается, когда он глядит, как Фэрейн сотворяет очередное чудо. – Но я признаю: в том, что касается твоей невесты, я был… не прав. И мне жаль.
Его слова опускаются на дно моего живота и лежат там, обжигая. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить его. Не до конца. В данный момент я говорю лишь:
– Ты не во всем ошибался. Не больше, чем Тарг, Рох, Мэйлин – любой из них. Мы все видели разные кусочки головоломки. Но только богам было видно, как соединить все части.
Какое-то время мы оба молчим, глядя, как ва-джор тает под прикосновением Фэрейн и как ребенок освобождается, а затем падает в ее объятия. От стен отражаются всхлипы, когда молодая мать бросается вперед с протянутыми руками. Это зрелище никогда мне не надоест.
– Я покидаю Мифанар.
Я резко оборачиваюсь, смеряю своего брата взглядом.
– Что?
– Я отвезу свою мать в Лазгар – если он еще существует. Оттуда родом ее семья. Она не в очень хорошем состоянии. Утрата Тарга глубоко на нее повлияла. Так же, как и утрата ее мечты. – Сул печально качает головой. – Она действительно верила, что обретет покой внутри камня ва-джора. А вместо того нашла лишь бесконечное состояние ужаса. Теперь она лишилась той веры, что направляла ее.
– Побег проблему не решит.
– Нет. Но сменить пейзаж не помешает. К тому же я смогу посылать тебе отчеты со всего государства, дам знать, как остальное Подземное Королевство перенесло недавние события.
– Но ты вернешься.
Сул опускает глаза. Прядь белых волос падает ему на лоб.
– Не знаю. – Он медленно выдыхает, и я жду с бьющимся в горле сердцем, что он продолжит. – Мне тоже кажется, что цель моей жизни несколько пошатнулась в свете последних событий. Я все посвятил защите Мифанара от участи, которая в итоге его и постигла. Но вот мы все здесь. А вот твоя жена – исполняет обязанности, возложенные на нее богами. – Он медленно поднимает глаза, встречается со мной взглядом. – Я не уверен, что мне найдется место в том новом мире, что ты строишь, Фор.
Он прав. Я не хочу, чтобы это было так, но он прав. После всего, что мы перенесли – предательство, яд и изгнание, – как можем мы просто вернуться к тому, чтобы быть братьями, которыми были когда-то? Я всегда буду любить Сула. Но никогда не смогу всецело ему доверять.
– А как же Хэйл? – вместо этого спрашиваю я.
Щеки Сула вмиг заливает краска. Он отворачивается от меня, отыскивая взглядом тихую фигуру Хэйл, стоящей в тени Фэрейн. Она оправилась от своих ран, хотя шрамы эти унесет с собой в могилу. Они придают ей торжественное, ужасающее достоинство, не лишенное красоты.
– Она не покинет свою королеву. Свою курспари-глур, – отвечает Сул.
– Покинула бы – ради тебя.
– Но ей не стоит этого делать. – Мой брат ухмыляется, но в глазах его – боль. – Да ладно тебе, мы оба знаем правду! Я этой женщины не достоин.
– Быть может, это Хэйл должна решить, считать ли тебя достойным.
Сул отталкивается от стены, качая головой.
– Мне не хватает смелости, Фор. Быть тем, кого она заслуживает, – это такой великий подвиг, на который мне духу не хватит.
– Ты пересек миры и королевства. Ты проплыл по морям Промежутка. Ты столкнулся с невообразимыми опасностями, пытаясь вернуться и спасти Мифанар.
– Да. И посмотри, чем все обернулось.
– В
