Дневники фаворитки - Татьяна Геннадьевна Абалова
— Чему, Донна, ты их научишь? — король покачал головой. Его глаза были серы, как замерзшее озеро. — Одна из них после визита к тебе руки на себя наложила. Отец до сих пор не может отойти от горя. Хочешь еще кому-то жизнь испортить? Нет, ступай к себе. Пусть Рубдрих сам тащит такое ярмо.
Донна завыла, вцепилась в свое лицо, оставляя на нем глубокие борозды. Вновь оказаться во власти отца, который возложит на нее вину за проваленное дело? Он не простит ей потерянные рудники. Насмешки она еще стерпела бы, но вот презрение, обращение с собой, как с прокаженной, Донна не снесет.
Король протянул руку дочери, кивнул сыну, думая, что тот захочет задержаться и попрощаться с той, что столько лет была рядом, но Дрейг пошел следом за отцом. Но перейдя в центральную часть дворца, свернул в свои покои. Софья, отпросившись взглядом у Эрли, побежала за принцем.
— Вернуть хочет? — король обернулся на детей.
— Утешить. И самой утешиться, — Эрли вздохнул. У него на эту ночь были иные планы.
— Да, им есть о чем поговорить.
* * *
Софья уснула, крепко обняв брата. Слуги потихоньку, чтобы не разбудить всхлипывающих даже во сне близнецов, вынесли тарелки с остатками пищи (принцы крови, странное дело, сегодня ели прямо на ковре) и плотно затворили двери. Король приказал Их Высочества не беспокоить.
— Эрли, ты бы тоже поспал, — после долгого разговора с лордом Асдишем, король разжег в камине огонь. Таллен никак не мог согреться — не спасал даже плед, подаренный Велицей.
Эрли лишь покачал головой. Сколько всего произошло, беспокойные мысли не дадут уснуть.
Оказывается, Таллен совсем не догадывался, что виверна Хоули тот самый великий король драконов Хоулигар — его, Эрли, пра-пра-прадед. И теперь Таллен Третий точно знал, к кому после его смерти перейдет трон Дамарии. Дрейгу королем в любом случае не стать. Что будет с его сыном — так далеко он не загадывал. Пусть мальчик сам выберет дорогу. Бедствовать точно не придется. Собирался же он в Токрайскую академию, жаловался, что не может путешествовать: удел наследника быть рядом с троном, чтобы не стать чужим в королевстве, которым предстоит управлять. Теперь это место займет лорд Асдиш.
— Время есть. Я и сам был бы не против отправиться куда-нибудь учиться, — Эрли не спешил круто менять свою жизнь — Таллен не из тех правителей, кого следовало убирать силой. Да и ни к чему: Дамария процветала. — Драконам многое предстоит. Я не жалею, что Хоулигар когда-то отдал трон людям. Испытание богов сделало драконов более человечными. Что может быть ничтожней и беспомощней новорожденной девочки, а древний дракон отдал за нее жизнь.
— Да, виноватый король все-таки нашел свою жемчужину. Боги приняли его жертву, — Таллен поправил кочергой полено. — Знаешь, я до сих пор со страхом жду приближения Селлара. Вдруг вновь поднимется Большая волна?
— Не поднимется. Драконы сполна заплатили. Возродившийся источник в Драконьем замке тому доказательство.
— Я слышал, магия тоже вернулась?
— Пока только ко мне, но, думаю, когда каждый дракон пройдет через Очищающий источник, мы вновь сделаемся единым народом.
— Магия должна быть благом, а не орудием власти и безнаказанности, — в голосе короля прозвучало сомнение. Эрли рассказал ему историю Хоулигара, позволившему себе пренебречь дарами богов и сотнями людских жизней.
— Мы выучили свои уроки. А что касается верности одной женщине, то, клянусь, Софья для меня всегда будет единственной. Она удивительная. Никто, кроме нее, не додумался бы применить к мужчине право первой ночи.
Таллен в удивлении повернулся к лорду Асдишу. Разыгравшийся огонь ярко осветил его профиль.
— Да, так и сказала, на правах сильнейшего объявляю своему вассалу, то есть мне, право на первую ночь.
— Теперь я нисколько не сомневаюсь, что она моя дочь. Кстати, я стыжусь своего давнего поступка.
— В этом Софья совсем другая. Она и не вздумает стыдиться. И я не позволю.
— Вы любите друг друга. Это все меняет.
— А вы? Вы так и не познали любви? — Эрли произнес и тут же покачал головой. — Простите, я не должен был спрашивать.
— Ничего. На правах будущего родственника можно, — мягко улыбнулся король. — Я полюбил, но слишком поздно понял это. Даже прислал своей избраннице платье из жемчуга, в котором хотел бы повести ее к алтарю. Но Донна объявила, что беременна и все изменилось… — Таллен поднялся, подошел к походной сумке, висящей на спинке стула рядом с простым мундиром. Достал оттуда дневники фаворитки — Эрли узнал их по обложке.
— Верни их Софье. Пусть она сама решит, давать их Дрейгу или нет.
— Как он?
— Он подавлен. Дрейг не такой сильный как Софья. В этом он больше похож на Милену, чем на меня, — король провел ладонью по обложке дневника. Будто стирал с него пыль времени.
Эрли увидел в его движениях нерешительность, точно Таллен никак не мог произнести того, что собирался.
— Я… — и замолчал, вновь отойдя к камину. Эрли, желая подтолкнуть, выбрался из кресла и встал рядом. Король вместо слов распахнул записи фаворитки и показал лорду Асдишу прячущуюся под обложкой тоненькую, на несколько страниц, книжицу.
— Это еще один дневник. Правда, на этот раз жены капитана егерей Тиля Удачливого. Его фамилию давно заменили на прозвище, поскольку среди офицеров нет человека более удачливого в бою и в жизни. Я хочу, чтобы записи этой доброй женщины прочли мои сын и дочь.
— Я отнесу им.
— Потом, когда встанет Лейрена. Они наверняка сейчас спят. Им не довелось лежать в одной колыбели, но близнецы есть близнецы — больше их никто не посмеет разлучить, — произнеся это, король покинул свой кабинет.
Оставшись один, лорд Асдиш опустился на диван, стянул ставшие тесными сапоги и, откинувшись на подушки, углубился в чтение дневника жены капитана егерей. Эрли не давал покоя вопрос, почему король настаивает, чтобы записи простой домохозяйки прочла Софья? Что за тайны скрываются за неказистой обложкой?
Глава 26. Дневник жены Тиля Удачливого
«Я не знаю, откуда у меня взялось желание делиться мыслями с дневником. Может, виной тому странные сны, которые все чаще и чаще вторгаются в мою жизнь, а может одиночество. Ведь при всей моей любви к Тилю я одинока.
